Сиротка
Шрифт:
— Мне очень жаль, Бетти, но вчера я забыла пирог с орехами пекан в печи, — призналась девушка. — И он получился слишком сухим.
— Ничего страшного, моя радость. Я напекла блинчиков и сейчас поставлю их на край плиты, чтобы разогрелись. Еще у меня есть два пирога с мясом и салат с красной фасолью. Возьми вон ту большую кружку и завари в ней чай. Как раз успеет остыть к десерту.
Все с аппетитом поели. Каждые две минуты Жозеф вставал из-за стола, чтобы проверить, не потух ли огонь под котелками.
— За ним нужен глаз да глаз, — сказал он, когда Элизабет подала
Элизабет потихоньку выскользнула из-за стола. Арман сорвался вслед за матерью. Но в дом он не пошел. Взяв за руку маленького брата, он направился к большой куче снега перед домом, которую они вместе натаскали за утро.
— Пришло время сюрприза! — радостно объявил Жозеф.
Симон улыбался, Арман в нетерпении перепрыгивал с ноги на ногу, Эдмон хлопал в ладоши. Эрмин сгорала от нетерпения, но к любопытству примешивалась легкая печаль — ей было грустно оттого, что она не является частью этой семьи.
— А вот и моя Бетти с волшебной кастрюлькой! — воскликнул рабочий.
В руках у молодой женщины и правда была почерневшая от многолетнего использования кастрюля, от которой исходил вкусный аромат жженого сахара.
— Это наша традиция, Эрмин. Как только сироп готов, я отливаю немножко в эту кастрюльку, — пояснила молодая женщина. — Подойди ближе, и ты увидишь, как это здорово! И вкусно к тому же!
Под нетерпеливыми взглядами мальчиков и любопытным — Эрмин она вылила в снег несколько струек сиропа. Вязкая жидкость застывала на глазах, но Симон хорошо знал свое дело: он быстро вставил в пятнышки карамели деревянные палочки.
— Лучший в мире десерт! — объявил Жозеф.
Не прошло и полминуты, как Эрмин вручили теплую карамельку, на пробу.
— Это правда очень вкусно, — согласилась она.
Эдмон быстро грыз свою конфетку в надежде как можно скорее получить следующую. Довольный Жозеф притянул жену к себе и поцеловал в щеку.
— Нам так хорошо всем вместе, — прошептал он ей на ушко.
— Ты прав, Жо, — кивнула Элизабет.
Эрмин убрала со стола. Элизабет и Жозеф возились в доме, где теперь стало невыносимо жарко. Готовый сироп они переливали в эмалированные металлические бидоны объемом в один галлон. Симон наполнял стеклянные бутылочки меньшей емкости.
Ничто не нарушало спокойного течения дня. Арман пытался починить старую пару снегоступов, найденных в пристройке. Эрмин гуляла с маленьким Эдмоном. За мальчиком нужно было постоянно присматривать — он то и дело выдумывал новые шалости и постоянно рвался к лошадям. Увидев на снегу еловую ветку, маленький сорванец оседлал ее с криком:
— Это мой кораблик! И я плыву по реке!
Девушка подала ему ветку поменьше, чтобы грести, как веслом. Прошлым летом дедушка и бабушка взяли младшего внука с собой на прогулку по озеру Сен-Жан, и с тех пор воображение Эдмона превращало в лодку все — стулья, табуреты и даже его детскую кроватку с бортиками.
— Эрмин, можешь подойти на минутку? — позвала девушку Элизабет. — Не беспокойся об Эдмоне, отсюда его хорошо видно.
Эрмин
— Бетти! Ты такая хорошая! — сказала она, легонько целуя Элизабет в щечку, как это ранее сделал Жозеф.
Довольная Элизабет рассмеялась.
— Может, я и хорошая, но у меня есть для тебя работа! Нужно полить блинчики кленовым сиропом. Я видела твой пирог с орехами, его не то что есть — порезать не получилось!
— Извини меня, пожалуйста! — Было видно, что девушка расстроена.
— Думаю, ты просто замечталась, — с понимающим видом заметила Элизабет.
Женщины умолкли, прислушиваясь. Так и есть — Жозеф ругал Симона. Бульканье кленовой воды частично перекрывало гул голосов, но Элизабет и Эрмин все же услышали, из-за чего заварилась каша.
— Когда займешь мое место, Симон, относись к деревьям с большим почтением! Зачем ты тронул такой молодой клен? Нужно было спросить у меня! Нельзя собирать кленовую воду с дерева диаметром меньше восьми дюймов, заруби это себе на носу! Я покажу, как его можно измерить. Хотя можно прикинуть и на глаз. Короче говоря, мы не трогаем кленов младше сорока пяти лет! А средний клен живет лет триста.
Брови Эрмин поднялись от удивления.
— Я не знала, что деревья живут так долго, — сказала она, обращаясь к Элизабет. — Выходит, некоторые выросли из семечка в 1629 году, в эпоху первых колонистов?
— Конечно! Индейцы давно собирают кленовую воду, — отозвалась молодая женщина.
— Сколького же я еще не знаю, — вздохнула девушка. — Если бы я только могла пойти учиться дальше!
— В последнее время ты ходишь грустная. Что тебя мучает? — Элизабет приобняла девушку за плечи. — Ты можешь мне рассказать, мне ведь тоже было когда-то четырнадцать. Готова поспорить, не учеба тебя волнует. Скорее ты думаешь о парне. Но пока ты относишься к этому серьезно, ничего плохого здесь нет.
Эрмин покраснела. Она не умела скрывать эмоции, о чем нередко сожалела.
— Нет, Бетти, дело не в этом, — поспешила возразить она. — Просто вчера вечером сестра Викторианна снова сказала, что лучше бы мне постричься в монахини, но я не хочу. Я хочу выйти замуж. Она была не очень довольна моим ответом.
Молодая женщина открыла было рот, чтобы ответить, но тут же бросилась бежать к склону холма. Эдмон исчез! Эрмин побежала к еловой ветке, возле которой оставила играющего мальчика.
— Эдмон! Эдмон! — звала Элизабет.
На крик из хижины выскочили Жозеф и Симон. Из флигеля вышел Арман.
— Иди и помоги женщинам! — приказал среднему сыну отец. — Я так и думал, что младший убежит, пока они заняты своей болтовней!
В семье уже к этому привыкли: Эдмон, как и Арман в его возрасте, обладал талантом ускользать из-под присмотра, а обретя свободу, отправлялся на поиски приключений. Однако на этот раз последствия его эскапады стали самыми неожиданными.
Эрмин тоже звала мальчика по имени, но всерьез не беспокоилась: вокруг хижины была сотня мест, где мог спрятаться мальчишка, взять хотя бы сугробы между деревьями.