Система Саблэшен. Том 4
Шрифт:
— Вы явно не до конца понимаете, откуда идёт главная угроза, — взмахнув рукой, силуэт выхватил из пространства чернильный меч, покрытый красными рунами, — Этот мечник обладает умениями, превосходящими мои настолько, что я даже не знаю, какая между нами пропасть. Более того, видимо, это стало для него первым настоящим сражением, ведь с каждым ударом он становится всё лучше и лучше. Если позволить ему и дальше наращивать свои силы, то выкупе с регенерацией он легко одолеет любого из нас уже через сотню лет.
— Как я и думал… Тогда давайте закончим на сегодня. Я вышлю каждому из вас всю накопленную
Все согласились и телепортировались в свои страны, так как их долгое отсутствие могло плохо сказаться, особенно после услышанного. Исчезли все, кроме императора и той, кто на протяжении всего времени просто смотрела в пустоту.
— Прошу прощения за то, что попросил задержаться, но… Что ты собираешься делать дальше, Цунуриэль?
Королева тёмных эльфов мирно сидела на своём троне, улыбаясь на вопрос своего давнего знакомого, но всё-таки соизволившая дать ответ:
— Какой глупый вопрос. Очевидно же, что я помогу вам уничтожить Орден. Или вы рассчитываете услышать другой ответ?
Чёрное пышное платье, длинные уши, тёмные волосы почти до пола, завораживающая внешность, мелодичный голос и аура величия, заставляющая подчиниться. Никто так и не узнал, что именно за Стихию или Аспект она использует, однако каждый знал точно одно — выходить против неё с низкой Волей нельзя ни при каких обстоятельствах, иначе ваш разум станет для неё очередной игрушкой. Даже лучшие маги Разума заявляют, что подобное невозможно без должной подготовки, особенно во время сражение. Как так получилось? Секрет, ответ на который стоит жизни того, кто его получит.
— На самом деле, да. Вы тесно общались с Михаилом, поэтому наверняка можете иметь тёплые воспоминания, связанные с ним и его подчинёнными. Отсюда вопрос: вы точно готовы пойти против его дочери и армии, потерявшей своего господина?
— Ха… Ха-ха! А вы хорошо подходите к теме того, а не предательница ли я часом. Но давайте так… До тех пор, пока я не узнаю, что на стороне Ордена находится живой Король Смерти, собственной персоной, который каким-то чудом умудрился обмануть Систему, Богов и все Стихии, то удара в спину от меня не будет.
— А если всё же такое произойдёт?
— Тогда у меня появится к тебе вопрос, — поднявшись со своего места, неотразимая дроу с мягкой улыбкой взглянула прямо в глаза человеку, — Как сильно образуются остальные правители, когда узнают о том, что ты всех обманул, сказав давным давно, что за убийство Михаила выбрал желание и готов использовать его против любого, кто попытается навредить твоей стране?
— Я и правда получил это желание!
— Тогда не надо говорить, что Король Смерти мог возродиться. Все высшие силы следили за той казнью, а значит шансов на это нет.
— Да… Пожалуй, ты права.
После завершения допроса, ушастая телепортировалась к себе в замок, где моментально сменила улыбку на серьёзный взгляд. Её лицо перестало выражать что-либо, кроме сосредоточенности, а голос приобрёл жёсткие нотки.
— Как ты и говорил, он о чём-то догадывается. Я попыталась переубедить его, но вряд ли мне удалось полностью погасить подозрения.
Пространство возле женщины схлопнулось и на пол беззвучно спустился парень лет двадцати пяти,
— Он всегда был сообразительным, — едва слышный хриплый голос выходил из-под ткани шарфа, закрывающего нижнюю часть лица, — Пока воздержись от странных движений. Пока Он окончательно не вернётся, нам остаётся только ждать.
— Хорошо, Аркадий.
— Как всегда, по имени… Никакой анонимности в этом замке.
— Сюда периодически наведывается сэр Магистр, чего ты переживаешь? Раз я ещё жива, значит наша безопасность на высшем уровне.
— Буду надеяться. Чтож, я пойду назад, а ты следи за обстановкой и сообщай о всех изменениях. Сейчас нам никак нельзя облажаться.
Сделав шаг в сторону стены, Частин исчез, оставляя королеву дроу в раздумьях о том, правильную ли сторону приняла, ведь даже она не знала, несколько эта секретная организация разрослась за минувшие века.
***
— Аааа!!! — по мёртвому лесу мчалась орущая Елена, на бегу вытирая слёзы.
Того страха, что девочка испытала за время, проведённое в Подземелье, хватило бы на десяток жизней вперёд, но сейчас она боялась гораздо больше, чем когда-либо. Прямо за ней неслись огромные свиноподобные гуманоиды, одетые в обрывки с дубинами в руках, но причина её ужаса крылась в другом. За час до этого она наткнулась на деревню этих монстров и там смогли увидеть прекрасную картину изнасилования человеческих женщин. Загвоздка крылась в том, что те, кто ступал сюда, а это был двадцать девятый этаж, априори имели высокие характеристики, из-за чего они не умирали, когда в них входили здоровенные члены монстров. По крайней мере, сразу. Как бы забавно это не звучало, детские глаза увидели слишком много для своего возраста, поэтому в момент, когда школьницу заметили свиньи, та даже не попыталась дать отпор, а просто побежала прочь.
— Папа! Папа!!! Помоги, умоляю! Я не хочу! — рыдающая Равская была на грани того, чтобы упасть от усталости, однако продолжала звать на помощь, но… Ладно, каким бы мудаком Сусанин ни был, он не мог позволить, чтобы его собственную дочь изнасиловали.
Из дали послышался отчётливый щелчок, после которого преследовали попадали на землю, рассыпаясь прахом. Почти потерявшая сознание девочка почувствовала, как крепкие руки подхватывают её тельце и прижимают к мощной груди, позволяя почувствовать долгожданную безопасность. Конечно же, появившийся наконец отец не мог обойтись без своих глупых шуток:
— Какая жалость, а я ведь почти увидел те самые кадры из хентая в реальной жизни. К сожалению, твоя девственность и здравый, хоть и небольшой, ум мне пригодятся больше.
— Папа! Там… Там!.. — привыкнувшая к сомнительному юмору родителя школьница указывала в сторону поселения, откуда она только что прибежала.
— Я знаю, поэтому давай пойдём дальше. Тебе не надо переживать о подобных мелочах. К тому же, за выжившими точно придут группы спасателей, а у нас есть и другая цель.
— Да… Ты прав… Пойдём, — слегка успокоившийся ребёнок продолжил лежать в объятьях, где чувствовал такую безопасность и уют, которые не даст ни одна крепость или дворец.