Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея
Шрифт:
«Ну нет, — подумалось Шэнь Цинцю. — Тот пик Цинцзин, который ты любишь, никогда не существовал в действительности…»
— Учитель, — внезапно пробормотал Ло Бинхэ, — это правда, что то, что вы со мной, лишает вас возможности заниматься тем, чем вы хотели бы?
— А ты неплохо притворяешься спящим, — поневоле рассмеялся Шэнь Цинцю. — И слух у тебя хорош. Как обстоят дела с твоей духовной энергией?
— Учитель… — смутился Ло Бинхэ. — Я не желал возвращаться не потому, что мне здесь не нравится, а потому… что здесь слишком легко вас потерять. — Помедлив,
Шэнь Цинцю слегка похлопал его по макушке в шутливом упрёке:
— И за что, по-твоему, ты должен соперничать? Тебе ни к чему бороться с другими, учитель и так пойдёт с тобой по доброй воле.
Внешность того, с кем ты ведёшь беседу, крайне важна — говори Шэнь Цинцю со взрослой версией Ло Бинхэ, он не заставил бы себя вымолвить столь тошнотворные слова, даже приставь тот нож к его горлу. Но нынче за его ногу отчаянно цеплялась мини-версия, которую он мог с лёгкостью поднять на руки, так что мужчина смог произнести это без какого-то ни было внутреннего сопротивления.
Ло Бинхэ поднял к нему лицо — его глаза излучали только любовь и нежность.
Сцена, прекрасная, как цветы при полной луне [7], идеальное время и место [8]. Казалось, по воздуху разливается тонкий аромат, творя непередаваемую атмосферу, которой поневоле поддался Шэнь Цинцю.
Глаза Ло Бинхэ разгорались всё ярче, и, не в силах сдержать себя, он опрокинул Шэнь Цинцю на кровать, забравшись на него.
После этого он склонился к его груди — и оба замерли, уставясь друг на друга.
— Гм… Можешь… продолжать, — отозвался заклинатель.
Но если он и продолжит, то всё равно не сможет сделать того, чего так желал…
В глазах Шэнь Цинцю светилось нескрываемое сострадание.
В конце концов из нежного детского горла Ло Бинхэ исторгся рёв, исполненный ненависти к этому миру.
Примечания:
[1] Отвращающий всех на тысячу ли вокруг ???????? (ju ren yu qian li zhi wai) — обр. в знач. «держать всех на расстоянии, никого к себе не подпускать; отчужденный; важничать».
[2] Смотрины — в оригинале ?? (xiangqin) — в пер. с кит. «быть на смотринах (в поисках брачного партнёра), смотрины, сватовство», в современном обществе — «свидание вслепую», также означает «быть в близких (дружеских) отношениях».
[3] Этот недостойный Шэнь — в оригинале ?? (Shen mou) – в букв. пер. с кит. «некий Шэнь», уничижительное «я» в разговоре.
[4] Понять его ученика было так же сложно, как отыскать иглу на морском дне ???,??? (tudi xin haidizhen) — в букв. пер. с кит. «сердце его ученика — всё равно что игла на дне морском», видоизменённое выражение ???,??? (nu ren xin haidizhen) — в пер. с кит. «понять женщину — всё равно что искать иголку на дне моря».
[5] Mpreg — сокращённое от «male pregnancy» — истории с мужской беременностью.
[6] В английском тексте – электрифицированной изгороди, но это не уложилось у нас в голове…
[7] Цветы при полной луне — в оригинале ???? (hua hao yue yuan) — в пер. с кит. «цветы прекрасны и луна полна», обр. в знач. «прекрасный пейзаж», а также «пожелание [молодожёнам] счастливой жизни».
[8] Идеальное время и место — в оригинале ???? (liangchenmeijing) — в пер. с кит. «прекрасное время года и живописный пейзаж».
Экстра [19]. Сожаления горы Чунь, Песнь БинЦю
Внимание: сплошной NC-17!
Рекомендуем читателям, не достигшим 18-лет, воздержаться от чтения!
— Погоди немного, сперва успокойся.
Разместившийся между ног Шэнь Цинцю Ло Бинхэ подался немного дальше.
— Но этот ученик сегодня увидел кое-что необычайно интересное и, боюсь, теперь не сможет успокоиться несколько дней кряду. Что же ему делать, учитель?
Шэнь Цинцю понимал, что после того, как Ло Бинхэ целый месяц на хребте Цанцюн постепенно восстанавливал своё изначальное тело путём упорных тренировок, настал и его час расплаты, однако сохранял невозмутимость.
— Довольно непросто судить об этом, не зная, о чём речь; давай-ка ты принесёшь это учителю, и мы сможем изучить это вместе. Но прежде тебе нужно принять благопристойную позу и вести речь как послушный ученик.
Ло Бинхэ с готовностью закивал, впрочем, успешно проигнорировав последнее указание:
— Хорошо, в таком случае, я дам учителю взглянуть на это.
С этими словами он неторопливо извлёк тоненькую брошюру.
Её кричаще пёстрая [1] обложка показалась Шэнь Цинцю до странного знакомой.
Стоило ему с подозрением воззриться на книжечку, как Ло Бинхэ пролистал страницы и, приосанившись, принялся читать чистым и ясным голосом:
— С наступлением ночи Ло Бинхэ лежал на постели, беспокойно ворочаясь. Он так привык к ночёвкам на холодной земле в дровяном сарае, что, внезапно очутившись в настоящей кровати, никак не мог заснуть — в особенности зная, что безгранично почитаемый им учитель лежит не так уж далеко от него, отделённый лишь ширмой да тканью кисейного занавеса. Воспоминания о заботе и внимании, которыми он обогрел ученика в последние дни, стояли перед глазами, словно огнём жгли грудь, разгораясь всё жарче...
Шэнь Цинцю онемел от шока, однако на лице Ло Бинхэ не дрогнул ни единый мускул — он как ни в чём не бывало продолжал:
— На ощупь забравшись в его кровать, Ло Бинхэ с лёгким шорохом раздвинул полы нижнего платья Шэнь Цинцю и запустил руку под тонкую ткань. Кожа под ней была гладкой и нежной, мышцы — крепки и упруги. Поддавшись туманящему разум желанию, он рывком разорвал пояс…
При этих словах Шэнь Цинцю невольно бросил взгляд на валяющийся на полу пояс, который только что разорвал Ло Бинхэ, и по коже поползли мурашки — что тут скажешь?!