Система Улучшения Артефактов
Шрифт:
Я обучался у мастера умению драться кулаками и использованию кастетов, которые, кстати, в этом мире являются одним из самых распространенных видов оружия после пистолетов, уже три месяца. За этот период у меня повысилась сила и телосложение до нужного уровня. Приятным бонусом стало также увеличение ловкости на единичку и открытие нового навыка в системе: кулачный бой.
Сегодня я решил закончить тренировки. Мне просто это было уже не нужно: характеристики я поднял, себя в общий тонус привел, а становиться мастером не было никакого желания. Поэтому после пятиминутного лечения я подошел
– Почему ты хочешь уйти прямо сейчас? Тебе есть еще куда стремится в этом направлении.
– Я просто понял, что больше не хочу. Мне это перестало казаться интересным.
Ответил я, делая вид, что мне это действительно скучно. Между прочим, особо притворяться не пришлось, я действительно уже устал бегать, махать кулаками и получать синяки. Все-таки я не боец, а это все мне нужно было только для общего ознакомления.
– Ну хорошо. – его точно разочаровал мой ответ, – Ты уходишь уже сейчас?
Вопрос был с намеком на то что обычно я уходил немного позже.
– Пожалуй да.
– Тогда я сделаю небольшой подарок. – видимо я разочаровал его не настолько сильно.
И орк протянул мои тренировочные кастеты. При желании их можно было использовать в настоящем бою, но, как ни крути, лучше купить настоящие, а этот подарок был больше символичным. Особой благодарности за это я не испытывал, но, чтобы не показывать свое безразличие, я взял оружие в руки и, став осматривать, кивнул:
– Спасибо.
Через полчаса я был уже в своей комнате. Марк сказал, что останется и завтра просто встанет пораньше. На город уже начал опускаться вечер, и я, стоя у окна, любовался закатом. Особого сожаления о том, что ушел из школы боевых искусств, я не испытывал, но легкий осадок остался, так что спать я ложился несколько подавленным.
Сны были под стать моему настроению: сумбурные, малопонятные и почему-то казались важными. Из всего калейдоскопа, приснившегося мне, я запомнил лишь несколько смутных образов и звуков: было какое-то механическое сердце (не такое, которое рисуют в детских мультиках, а похожее на настоящее), сначала оно просто было, затем начало пульсировать, и через несколько секунд послышалось тиканье. Весь механизм, состоящий из шестеренок, начал двигаться и, казалось, жить. Это загадочное зрелище меня напугало, и я проснулся.
Несколько секунд я тупо лежал и, смотря на отблески луны, попадавшие на стены, слушал ритмичное тиканье часов. И тут до меня наконец дошло: часов в нашей комнате никогда не было, будильник был почти бесшумным и никогда не издавал такие звуки!
Я весь похолодел и замер, но, быстро справившись с непонятным страхом, стал вслушиваться, пытаясь понять, откуда «дует ветер». Через пару секунд напряженного вслушивания мне удалось понять, что тиканье идет снаружи окна, которое, к счастью, я догадался закрыть.
Когда окно начало открываться, у меня чуть не остановилось сердце. Черт! Зачем я только вспомнил про сердце, теперь мне начало казаться, что через окно пробирается обладатель того самого механического сердца.
А что если это Марк? Ну скажем, решил вернуться ночью с большими часами в руках… Бред, зачем часы?
А между тем окно открылось до конца (а оно, на минуточку, открывалось и закрывалось изнутри), кто-то с тихим скрипом проник в комнату. Теперь тиканье стало еще более отчетливым.
Больше мои нервы не могли вытерпеть этого издевательства, и я, вскочив, отпрыгнул к противоположному углу комнаты, где под доской я смог оборудовать тайник с перчаткой.
Сначала я увидел всего лишь неподвижный силуэт. И когда я уже собирался облегченно вздохнуть, лунный свет осветил НЕЧТО, стоявшее и тикавшее в моей комнате.
Это был двухметровый скелетообразный робот-механоид без лица. Пустой овал лица был повернут в мою сторону и неподвижно смотрел на меня, если так можно выразиться. Ночь придавала фигуре большую загадочность, а ведь эта жуть еще и почему-то не двигалась, напрягая меня все сильнее.
Я аккуратно, чтобы не спровоцировать свой ночной кошмар, начал нагибаться к тайнику с перчаткой. Вот и повод ее проверить. Пока я, не отрывая взгляда от ночного визитера, пытался поднять дощечку, заметил то, что упустил из виду вначале: конструкция рук предусматривала клинки на запястье, которые, судя по всему, могли выдвигаться прямо из ладони. Выходит, это какой-то механический убийца?
Мои размышления прервал громкий для нашей обстановки щелчок, с которым открылся мой тайник. Это прозвучало как выстрел, и мой ночной визитер, резко дернувшись, принял боевую стойку. За эту секунду мне удалось выудить лежавший там нож. Перчатка лежала чуть ниже и глубже, чтобы ее достать, мне нужно присесть. Поэтому, не тратя времени, я схватил и метнул его в противника.
По моему плану противник должен был попытаться уклониться от ножа, но тот почему-то никак не отреагировал на летящий в голову острый предмет. Через секунду стало понятно почему: обучаться метанию ножей я даже не думал, поэтому мой бросок получился плохим, и нож врезался точно в цель. Рукояткой. Отскочив, со звоном упал на дощатый пол комнаты, еще через секунду ассасин, подпрыгнув ко мне, ударил тонкой механической ногой меня в грудь. От такого приема «карате» я, пролетев приличное расстояние, глухо врезался в стену. В руках каратиста уже были короткие клинки, и он неторопливо, продолжая тикать, направлялся ко мне.
Я ждал и слушал тиканье, притворившись оглушенным.
Тик-так, один беззвучный шаг.
Тик-так.
Еще один.
Остался всего шаг.
И тут я резко и быстро, на пределе возможностей схватил и одел перчатку. Механоид, заметив (интересно, чем?) мои движения, сделал резкий рывок, занося клинки для удара. Я, одев перчатку и поняв, что защититься от сразу двух клинков не успею, решил действовать по классической тактике: лучшая защита – это нападение, и, оттолкнувшись, ударил засветившейся от каких-то рун перчаткой. Удар вышел мощным. Противник, уже почти доставший меня клинками, отлетел в сторону окна, как пушечное ядро, и, врезавшись в непоколебимый шкаф, с хрустом грохнулся на пол. Шкаф, кстати, не развалился, он оказался таким же прочным, как тот что стоял у моей бабушки, и только выглядел, будто вот-вот развалится, на самом деле он прочнее бетонной стены.