Система Возвышения. Тропою Мастерства
Шрифт:
Мы закружились в танце стали, постепенно наращивая темп. Наши Воли схлестнулись, но ничего помимо неё и честной стали мы пока не использовали. Это был поединок чистого мастерства, в котором первый прибегнувший к магии признал бы своё поражение — и ни я, ни они не собирались уступать. Я крутился юлой, отражая их удары и пытаясь найти щель для атаки — и не находил. Щитоносец почти не использовал меч для атаки, лишь изредка пытаясь ужалить меня в момент самых острых моих атак. Копейщик же, избавленный от необходимости думать о защите, изгалялся во всю — и я постепенно начал понимать, что так мне их не одолеть. Я впервые бился с по-настоящему слаженным врагом, идеально работающим в команде, и попросту ничего не мог им
На этом церемонии закончились. Оба моих противника разразились мощь подвластных им стихий — тяжёлой, монолитной мощью Земли от щитоносца и быстрым, насмешливым и хлёстким Ветром, что взвыл голодным шакалом, почуявшим добычу. Вот только я тоже был Системным Лордом, хорошо познавшим свою стихию — и моё пламя, взметнувшись подобно ярчайшей из звёзд, с яростным треском и шипением столкнулось с чужими стихиями.
Мгновение мы медлили, тягаясь мощью Поля Превосходства. А затем я нанёс первый удар — и Огненные Змеи, моё привычное оружие, обрушилось на врага. Им на встречу шагнул огромный Каменный Голем, и в следующий миг играючи смёл творения моей магии. А затем настал мой черёд защищаться.
Воздух вокруг меня внезапно начал складываться в фигурки всадников с копьями. Десятки, сотни а затем и тысячи кавалеристов разом двинулись в атаку на меня, со всех сторон разом. Купол Тёмной Воды задержал их лишь на пару секунд — а затем расплескался, бессильный остановить эту могучую атаку.
Чем ответить на столь совершенную Высшую Магию? Конечно, встречным ударом! Эта атака явно была ультимативным навыком, сродни моему Огненному Шторму — вот и посмотрим, чья ульта мощнее! Взвыло белое пламя, яростно бросаясь на воздушную кавалерию — и меня швырнуло на колени от чудовищного напряжения, ведь враги, воспользовавшись мгновением перед началом моей атаки, совместным ударом проломили на краткий миг защиту моего разума и атаковали Волей. Это было сродни удару молотом по голове — на секунду всё в моей голове смешалось, и лишь чудовищным усилием я не упустил контроль над своим заклятием. Тяжело дыша, стоя на одном колене, я держал и держал Огненный Шторм, который, добив остатки вражеского удара, яростно пытался преодолеть каменный купол, защищающий моих врагов.
Столь мощного защитного навыка мне видеть ещё не приходилось. Я понял, что оставшихся в Шторме сил попросту не хватит, что бы пробить каменную преграду, и не стал продолжать. Отпустив нити заклятия, я полноценно встал на ноги и приготовился продолжать схватку, ожидая, когда они выползут из купола.
Ждал я, как оказывается, зря. Вокруг меня резво выскочило четыре каменных столба, меж которыми зазмеились десятки толстых, в руку взрослого мужчины, жгутов электричества. Сука! Ловушка! А тем временем в небесах надо мной собирался огромный каменный шип, с каждым мигом становясь всё больше. Ветер же вновь начал складываться в фигуры всадников — только на этот раз в навык было вбухано значительно больше сил.
Я швырнул Вспышку Сверхновой в самый дальний столб — без толку, молнии обвили огненный шар и попросту развеяли. Активировав Восприятие на полную, я понял, что этот навык братья поддерживают совместно. Собственно, на эти три навыка у них, по моим расчётам, уйдут почти все силы. И если я сумею пережить предстоящее — я победил. Вот только это если…
Гнев Небес, мой верный навык, сумел освободить меня — но и только. Обрушившиеся сверху потоком
— Ну ладно, братцы-кролики, — зло прошипел я. — Сами довыёбывались.
Я вложил все силы, что у меня были, в ещё один Огненный Шторм. Руководствуясь озарением, что пришло прямо во время схватки, я с трудом поднёс руку к лезвию глефы и оцарапал кожу. А затем впервые в жизни использовал Магию Крови — моя кровь, испаряясь, окрасила моё пламя кроваво-алый цвет. Я почувствовал, как стремительно уходят жизненные силы. Пять секунд — и я прекратил расход жизненных сил.
Моё пламя выжгло энергию, что создавала давящее гравитационное поле, и я выпрямился. Всё описанное заняло у меня и парочки братьев одиннадцать секунд — по меркам Системных Лордов, это просто огромный срок для подготовки одной атаки. Обычно на активацию даже самых мощных навыков нам хватает максимум двух секунд — но тут и они, и я решили бить наверняка.
Кровавое Пламя сжалось вокруг меня — а затем резко расширилось, сметая метнувшихся ко мне воздушных всадников и каменную глыбу. Это был дикий, злобный и непокорный огонь, который не поддавался контролю. Я не мог прицельно навести его на нужную мне мишень, и потому он просто жёг всё вокруг. К счастью, до каменной защиты братьев он дотянуться сумел — и когда свистопляска стихий закончилась, мы оказались на дне многократно увеличевшегося, оплавленного кратера.
Мои противники с трудом держались на ногах. Оба были покрыты страшными ожогами, и тем не менее оба готовы были продолжать. Настоящие бойцы, что стиснув зубы, идут до конца, не взирая ни на что.
— Как вас зовут? — спросил, я перехватывая глефу подобнее.
— Петер, — буркнул щитоносец.
— Фриц. Братья Штраусы, — добавил копейщик.
— Рус. Рус Мераев, — кивнул я.
Мне тоже досталось. Несколько десятков воздушных копий всё же прорвалось через моё пламя, и два из них сумели меня ранить. Одно — в плечо, другое — в бок. Ну и немаленький булыжник перед этим прилетел — он и просадил защитный барьер доспеха, позволив воздушным копьям ранить меня.
Дальнейшее было уже больше битвой упорства и злости, чем мастерства. Кровавый Гнев ещё как-то поддерживал меня, плюс зелья Регенерации и Бодрости — из нз, которое мне дала Хэля. Взмах, выпад, отход, ещё выпад, и снова отпрыгнуть… Парни давили, уже из последних сил — но я хорошо держал удар. А затем уже я начал навязывать правила поединка.
Лезвие глефы отбрасывает в очередной раз рванувшее в атаку копьё, и я резким движением сокращаю дистанцию, вместо того что бы разрывать её. Подшаг влево — и мимо меня проносится лезвие вражеского меча, а сам я изо всех сил бью плечом в выставленный моим противником щит.
Копейщик Фридрих ничем не может помочь брату — минус длинного копья в его требовательности к дистанции, и сейчас он как раз пытается довести её до необходимого минимума. Петер же, не ожидавший удара в щит, невольно делает пару шагов назад. И я тут же, забыв о нём, метнул глефу на манер копья в его брата.
Они не ожидали, что я расстанусь со своим оружием. В моей ситуации это было безумием — ведь оставшись без глефы, я, даже убрав одного из них, окажусь безоружным перед вторым. Вот только у меня не было выбора — парни слишком уверенно меня теснили, и ничего иного мне в голову не пришло.
Моё оружие вошло точно в грудь копейщику — прямо в сердце, если быть точным. Хотелось бы сказать, что я так и задумывал, но нет — тупо удача. Петер, увидев гибель брата, взревел и попёр на меня как бык. И началась вторая пляска — уже безоружного меня против разъярённого щитоносца.