Скандальная репутация
Шрифт:
— Пахнет вкусно, — сказал Кейн.
— Это мой ужин, — ответила Шеннон, обрадовавшаяся возможности сменить тему. — Я не собираюсь тебе готовить после того, как ты обманом затащил меня на эту лодку.
— А ты с характером! Только до сегодняшнего дня я даже не подозревал — с каким.
— И что же тебе поручили? Укротить меня во время плавания? — с сарказмом спросила она.
— Это было бы увлекательное путешествие.
– Кейн протянул руку, взял прядь ее золотых волос, накрутил на указательный палец. Шеннон затрепетала, у нее закружилась голова
Шеннон не поняла, что ударила Кейна, пока не почувствовала острую боль в кисти. Осознав что натворила, она испуганно уставилась на его покрасневшую щеку.
— Тебе стоит наконец осознать, что мне почти двадцать два года и то, как я веду себя, тебя совершенно не касается, — прошептала она, когда смогла говорить. — Это никого не касается.
Он быстро и тяжело дышал, как будто только что бежал по лестнице.
— Хорошо, возможно, я это заслужил, — согласился Кейн. — Только давай договоримся: я не заманивал тебя на яхту и не думал никуда увозить. Я лишь хотел, чтобы ты переждала здесь беспорядки. Поверь, без диких животных на борту мне спокойнее. Просто так сложились обстоятельства.
— Какие обстоятельства? — бросила она вслед Кейну, уже поднимавшемуся на палубу. — Мое здоровье?
— Ты чертовски права! Твое здоровье! — крикнул он, оборачиваясь к ней.
— Это так великодушно с твоей стороны!
— Дело не в великодушии. Я тебе уже говорил, что выбиваюсь из графика. — Кейн встал за штурвал. — Мне нужно быть в Каннах к четвергу, и я там буду. А если за это время не смогу убедить тебя вернуться к отцу в Лондон, можешь спокойно отправляться в Барселону — я не стану мешать.
— Браво! — Шеннон стояла позади него. Ее волосы в тусклом свете луны казались почти белыми. — Ты думаешь, это оправдывает твой поступок?
— Наша первая остановка — Сен-Тропе, — спокойно сказал он, проигнорировав ее выпад. — Если тебе все же понадобится одежда, в шкафу ты сможешь найти что-нибудь соответствующее твоему утонченному вкусу.
Очередной камень в ее огород. Он же совсем не знает ее. Не знает и не надо! Она ему еще покажет!
— Пожалуйста, не утруждай себя заботами о моем вкусе или о моем здоровье, о великий и могучий Кейн Фалконер. Потому что у меня для тебя есть новость: как только мы причалим к берегу, я сойду. И не буду спрашивать твоего разрешения. Первым же самолетом я лечу обратно в Барселону.
Шеннон сама не верила в то, что говорила: у нее не было денег даже на автобус, не то что на самолет. В последнее время она плохо себя чувствовала и не могла работать. Сбережения ушли на оплату долгов. Но гордость не позволила ей объяснить Кейну, в каком затруднительном положении она находилась. Шеннон не хотела, чтобы отец узнал об этом. Он и так думал, что она ни на что не способна. Эти новости только укрепили бы это его мнение о ней.
—Это твое право, — ответил Кейн на ее фразу о первом же самолете. — Но подумай, какой
Она уже собиралась уходить, когда услышала эти слова и остановилась. Он знал, куда целился. Шеннон чувствовала себя очень виноватой, оставив отца, каким бы тот ни был. Она подумала, что Кейн и впредь будет давить на ее чувство вины, чтобы добиться своего. Того, что пообещал ему Ранульф Бувье, если он привезет его дочь.
— Твой отец волнуется за тебя, — сказал Кейн, как бы в ответ на ее мысли. — Он думает, что ты не заботишься о себе. И в целом я с ним согласен. — Он потер щеку. — Хотя в некотором смысле ты очень хорошо о себе заботишься.
— Мой отец считает, что женщина ни на что не способна, если рядом с ней нет мужчины, - сказала Шеннон негодующе.
—И ты хочешь доказать ему, что он ошибается? Ты неправильно это делаешь... — Его прервал похожий на взрыв звук, раздавшийся внизу. — Что это?
— О нет! — Шеннон бросилась по трапу в камбуз.
Лазанья, которую она поставила разогреваться, медленно стекала по стеклянной дверце микроволновой печи.
—Кажется, это был твой ужин? — спросил Кейн. Он уже стоял рядом и нажимал какие-то кнопки, чтобы выключить печку и открыть дверцу.
Пар вырвался наружу вместе с запахом сыра и ветчины, которые обещали быть вкусным ужином. Кусочки помидоров и пасты приклеились к стенкам микроволновки.
— Я думаю, будет лучше, если в следующий раз ты позволишь готовить мне, — сухо посоветовал он, собирая остатки ее ужина и стряхивая их в мусорное ведро. — Ты ведь не привыкла готовить.
Он снова намекал на ее происхождение. Если это означало быть запертой в частных интернатах и дорогих отелях и безумно скучать по матери, то да, она и впрямь принадлежала к привилегированному сословию.
— Да, ты прав, — презрительно сказала она. — Я не привыкла к лазанье быстрого приготовления.
Хотя за последнее время Шеннон привыкла не только к замороженным полуфабрикатам и к отсутствию ванной, но иногда и к отсутствию крыши над головой, если не считать крышей салон старой машины. Но она ни за что не рассказала бы об этом Кейну.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Шеннон ужасно хотелось есть. Она машинально переворачивала страницы очередного глянцевого журнала и мечтала о еде. Кейн, наверное, уже убрался на камбузе — недавно она почувствовала, что яхта остановилась на ночь. Судно слегка покачивалось на волнах.
Она ушла в свою каюту, чтобы не мешать Кейну устранять последствия маленькой катастрофы на камбузе. Конечно, это произошло по ее вине, но она не считала себя обязанной наводить порядок после того, как ее обманом завлекли на яхту и похитили. Было бы неплохо утащить что-нибудь съедобное. Она отказалась ужинать с Кейном из гордости, но голод давал себя знать.
—Я ничего не приму от тебя, — повторила Шеннон. — Найду что-нибудь в холодильнике и поем в каюте.
— Как хочешь. — Он с безразличием пожал плечами.