Скандальный развод
Шрифт:
Испепелить его, любовницу-дуру, предателей.
Он останавливается слишком близко. Я отступила бы, но чувствую, что шагну назад и упрусь плечом Вадиму в грудь. Не стоит.
Взгляд Кирилла блуждает по мне, потом съезжает в сторону — он смотрит на Вадима зло и с презрением.
Я же еле сдерживаюсь, чтобы не ляпнуть: тебе до него, как до неба, ничтожество!
— То есть не соврали, да? Нашелся-таки самоубийца, готовый похоронить свою карьеру во имя хотелок моей своенравной жены.
Вадим на скрытую
— Ты сядешь в тюрьму за всё, что сделал! Я добьюсь, чтобы ты в жизни больше никогда не смог.
— Тише, любимая, — Кирилл передергивает. Морщится, словно его утомил мой визг, взмахивает рукой, прося не фонтанировать эмоциями. — Чего ты разоралась-то?
Перед людьми меня позоришь.
Пока я хватаю ртом воздух и пытаюсь прийти в себя, Вадим шагает вперед.
ДО этого я чувствовала его грудь плечом. Теперь уже его плечо вклинивается между мной и изменником-мужем.
Это неправильно, но меня окатывает волной тепла. Я с радостью уступаю право вести разговор ему.
— В соответствии с доступной нам информации, сегодня в одиннадцать по данному адресу проводится собрание акционеров АО ЮГСТРОЙТРАНС. Если вы не хотите проблем — сделайте так, чтобы Марьяна Алексеевна смогла физически поприсутствовать, — Голос Вадима звучит ровно и убедительно. Он источает. Уверенность.
А вот Кирилл кривится. Смотрит, как будто у него под носом что-то скисло.
Проигрывает Вадиму в росте, поэтому бедному приходится задирать голову и это выглядит совсем не так, как ему хотелось бы, наверное.
— А на каком основании Марьяна Алексеевна должна физически присутствовать?
— От наглости Субботина меня снова взрывает. Я кручу в голове истеричные ответы, хватая ртом воздух, а вот Вадим держит себя в руках.
— Марьяна Алексеевна заявила о своем желании присутствовать лично. Ваша доверенность отозвана. Без владелицы контрольного пакета акций собрание не состоится. У вас не будет кворума.
Ее не допуск не поможет ни в чем, кроме блокировки деятельности компании.
— А кто вам сказал, что Марьяна Алексеевна имеет хотя бы какое-то отношение к моей компании?
В холле повисает тяжелое молчание. Мы с Вадимом смотрим на Кирилла.
Остальные собравшиеся вокруг — на меня. В их взглядах отражается неловкость и жалость. Только в задницу себе вашу жалость засуньте!
— Лариса Давидовна, не могли бы вы показать госпоже Марьяне реестр акционеров? Уверен, моя жена достаточно сообразительна, чтобы быстро разобраться — кворум у нас есть. И все акционеры приехали вовремя. Поставили подписи во время неформального бранча, теперь же — сытые и довольные —готовы подняться и обсудить дела.
— Конечно, Кирилл Степанович.
Услужливая Крыска открывает
Каждое из упомянутых в Форме имен я отлично знаю. Но напротив Субботина впервые значится представительство по доверенности не на меня, а какой-то неизвестной мне компании.
— Это что? — Спрашиваю, несдержанно встряхивая лист.
Лариса нетерпеливо выдергивает его из моей руки, разглаживает, отступая, чтобы тут же спрятать обратно в палку.
Я вижу, что она дико довольна. Ей всё нравится, а мне хочется их убивать.
— Это новая реальность, Марьяна. Я предупреждал тебя. Не раз и не два. Ты прислушаться не захотела. Ну... Что ж... — Кирилл разводит руками, не договорив.
— Простите, но беспочвенные скандалы нам не нужны, поэтому запрет на посещение здания снят не будет. Нам пора работать, а тебе, Марьяна... Хорошего дня. Жаль, что ты у меня такая. Недальновидная.
Лариса и остальные участники собрания начинают обходить нас с Вадимом и струйкой просачиваться через турникеты:
Кирилл подходит к турникету последним.
Но прежде — задевает Вадима плечом, смотрит на него зло.
— А если ты думаешь, что пойдешь против меня и выстоишь — готовься разочароваться. Она тебе ни заплатить не сможет, ни отблагодарить так, чтобы понравилось. Уж поверь.
У меня кровь приливает к щекам. Я вижу, как лицо Вадима каменеет. Но он не отвечает. Просто смотрит сверху-вниз на Субботина.
— Но это все лирика, а свою карьеру ты уже угробил.
Мне становится страшно, что слова Кирилла могут повлиять на решение Вадима.
Если он меня бросит наедине с этим ублюдком — я не справлюсь, но пусть меня сейчас разрывает Вадим быстро берет себя в руки. Его взгляд становится снисходительным. На губах возникает улыбка:
— Знаешь, сколько я в жизни таких как ты видел? Все начинают одинаково, одинаково же заканчивают. У вас получается провернуть аферу вы начинаете
верить в свою удачливость и всесилие, а потом... Лажаете в мелочах и все рушится. С удовольствием найду, где же именно ты проебался, друг.
Вадим хлопает Кирилла по плечу. Этот жест только придурок мог бы посчитать дружеским.
Кирилл скалится тоже недобро, смотрит на застывшего в ожидании указаний охранника, говорит:
— Вызови те ментов, пожалуйста. Пусть помогут нашим дорогим гостям найти ВЫХОД из здания, а у меня дела, простите. Он тебя угробит, Марьяна. Зря ты ему веришь.
Последние адресованные мне слова остаются без ответа. Но на душе сейчас — просто ужасно.
Глава 18. Марьяна
Когда все обязательные по мнению Вадима процедуры проделаны, мы возвращаемся в машину.