Скандалы не дремлют
Шрифт:
— Между нами нет никаких отношений, — напомнила она ему. — Так что представлять меня прессе совершенно бессмысленно.
— Это не так, — возразил Роман. — Если они узнают о твоем биологическом родстве с Мэдом, скорее всего, перестанут спекулировать безумными групповухами и тем, что Гейб убил его в приступе ревности.
— Согласен, — присоединился Коннор. — Обсудите это, пока будете приводить себя в порядок. Вы придете к выводу, что эта пресс-конференция — хорошая идея. Если вы собираетесь встретиться со СМИ, то должны выглядеть безукоризненно и профессионально. Роман может
— Думаю, ты прав. — Габриэль встал и протянул девушке руку.
Она не приняла ее.
— Я не хочу давать прессе новый повод перемывать мне косточки.
Роман уже энергично отдавал приказы кому-то по телефону. Он вытащил устройство из уха и вопросительно взглянул на нее.
— Размер обуви?
— Тридцать восьмой, но…
Он не дослушал, что она собиралась сказать. Он просто снова засунул наушник в ухо и вышел из комнаты.
— Пойдем. — Габриэль схватил ее за руку.
— Ты идешь. А я нет, — возразила она, когда он потянул ее прочь. Хотя мысль о том, чтобы надеть одежду, от которой не воняло дымом, соблазняла, последнее, чего она хотела, так это оставаться наедине с Габриэлем.
Он не стал слушать, а вместо этого повел ее к лестнице.
— Ты не можешь думать, что наш разговор окончен. Я знаю, что облажался, но не перестану говорить лишь из-за того, что тебе неудобно.
— Это злит меня, Габриэль. И я не собираюсь идти с тобой в спальню.
Он повернулся, и прищурил свои великолепные глаза.
— Почему? Боишься, что я воспользуюсь тобой? Или что ты мне это позволишь?
Эверли смотрела на него. Он не прав… в основном. Ей было слишком больно, и она слишком сердита, чтобы желать его сейчас. Через тридцать минут? Час? После одного из его сбивающих с ног поцелуев? Она не хотела проверять.
— Думай, что хочешь.
Габриэль просто улыбнулся.
— Если наверху что-нибудь произойдет, то только в случае, если это начнешь ты. Даю слово, что не прикоснусь к тебе, если ты не захочешь. А ты хочешь, Эверли?
Когда он понизил голос до сексуальной тональности, она не могла не ответить.
Это была чисто физическая реакция. Она могла проигнорировать это. Она ведь не собиралась попадать в его ловушку снова, не так ли? Эверли держалась за воспоминание того отчета и той информации, которые отправились туда, где Габриэль Бонд держал компромат на всякий случай на людей, присутствующих в его жизни. Она не могла не вспомнить, как Мэддокс делал то же самое. Габриэль даже признался, что Мэд вероятно тоже собирал файлы на него и всех их друзей. Она всегда будет ждать, что Габриэль применит эту информацию.
— Нет. Не хочу, и тебе следует знать, что я не собираюсь менять свое мнение.
— Посмотрим. — Он опустил руку и начал подниматься по лестнице.
— Ты думаешь, что тебе не может противостоять ни одна женщина?
— Нет. Но думаю, что мы не можем находиться в одной комнате, не касаясь друг друга. Сейчас ты злишься на меня, но что ты будешь чувствовать через неделю, в течение которой я буду относиться к тебе как к принцессе, исполнять любое твое желание? Что ты будешь чувствовать после того, как я покажу тебе все, что могу предложить?
— Я думаю, что ты предлагаешь мне все это только после того, как получил доказательства, что я не шлюха. Я думаю, что у тебя все еще есть компромат на меня, который ты готов использовать в ту же минуту, как решишь, что я предала тебя.
— Во-первых, я ни разу тебя так не называл. Рад ли я, что у тебя не было отношений с Мэдом? Чертовски рад. Это бы добавило неприятностей. Но мне все равно. Я в любом случае хотел тебя. — Он открыл дверь в их комнату. — Что касается того отчета, я все объяснил и избавился от него. Я даже не читал эту чертовщину. Ты должна поверить, что я попросил его составить прежде, чем узнал, о ком пойдет речь. Я попросил частного детектива разузнать о твоей семье, Эверли. Но я чертовски хорошо понял после выходных, проведенных вместе, что не готов потерять тебя. Я защищал свою сестру и ее ребенка от какой-то безликой женщины, которая может прийти и потребовать часть наследства Мэда.
Эверли вошла в спальню, готовая к бою.
— Ты думал о том, что я действительно имею право на часть наследства Мэда?
Теперь он имел дело с ней. Теперь она увидит настоящего Габриэля Бонда.
Мужчина вздохнул и сел на кровать, все еще помятую от их занятий любовью.
— Конечно, имеешь право. Думаю, Мэд бы хотел, чтобы часть его досталась тебе. Мы можем поговорить об этом. Мы все, я, ты и Сара сядем и обсудим, что нам делать. Думаю, когда у тебя будет что-то от твоего брата, ты будешь чувствовать себя лучше в твоем мире.
Она посмотрела на него, потому что это было не то, чего она ожидала. Совсем не то.
— Мне ничего не нужно от Кроуфордов. И это не мой мир.
Это не имело значения. Зайдя в ванную комнату, Эверли залезла под душ. Слезы текли по лицу, когда она пыталась принять все это. Почему Мэд не сказал ей? Или он вообще не планировал вводить ее в курс дела?
Неужели она всегда будет чувствовать себя маленькой девочкой, чья мать не была рада ее существованию? Теперь она знала, что ее биологический отец тоже не был ей рад. Габриэль хотел ее, но как долго это будет продолжаться?
Двадцать минут спустя ее сердце болело не меньше, но она знала, как сильно будет скучать по Гейбу. Это казалось сумасшествием — влюбиться в парня, которого она знала всего несколько дней. Еще хуже, узнать, что она была сводной сестрой Мэддокса. Она не знала, что делать, и ее первым порывом было обратиться к Габриэлю за поддержкой. Но если бы он дал ей это, не последовал бы за этим нож в сердце? Она хотела верить ему, вероятно, больше, чем должна. Она просто не знала, осмелится ли.
Выйдя из душевой кабинки, девушка нашла совершенно новый чемоданчик косметики у раковины, наполненный удивительными шедеврами от «Диор» и «Шанель». У Эверли не было иллюзий; эти вещи были дорогими. Но немного макияжа заставит ее чувствовать себя более собранной, и, если они будут проводить эту пресс-конференцию, чтобы объявить, что она и Мэддокс брат и сестра, ей нужно выглядеть лучше.