Скандинавский детектив. Сборник
Шрифт:
В Соллентуну прибыли около трех. Ольсон проверил по расписанию, что встречный поезд прибывает только в 15.21. Времени оставалось достаточно.
Он вышел через турникет, спустился вниз по лестнице, потом вошел в вокзал, купил «Экспрессен». «Будут ли они сегодня освобождены?»— красовался заголовок на первой странице под фотографиями Кристины и Анни.
Вернулся Ольсон тем же путем, снова заплатил 2.20, сел на скамью, вынул записную книжку и записал свои расходы. Он всегда их записывал, чтобы иметь основание требовать компенсацию.
На всякий случай еще раз перечитал последнее письмо шантажистов. Первый вагон. Он прикинул, где примерно может остановиться первый вагон, и пересел на другую скамью.
На перроне народу было немного. Парочка слегка подвыпивших молокососов, направлявшихся в город погулять, несколько семейств с детьми, какой-то мужчина в ветровке, две молодые пары.
Ольсон читал газету, поглядывая на часы. Еще пять минут. В газете не было ничего достойного внимания, так что он сунул ее в соседний мусорный ящик.
Потом встал, двумя руками крепко держа сумку. Рельсы уже гудели — поезд приближался.
Но это был не пригородный, а скорый с севера, который с ходу проскочил станцию, разметав мусор по платформе. Какой-то ребенок с перепугу заплакал.
— Нельзя же проезжать станции на такой скорости,— возмутилась его мать.
— Просто безобразие! — бросил отец, грозно сверкнув глазами вслед уже невидимому поезду.
Наконец подали и пригородный. Ольсон проводил его взглядом. Поезд скрипнул тормозами, остановился. Сейчас… Он верно рассчитал. Первый вагон остановился перед ним. Ольсон поспешил к передним дверям; заглянул внутрь. В тамбуре было пусто, в вагоне — всего несколько человек. Никто из них не походил на знающего свое дело шантажиста.
— Осторожно, двери закрываются, — проскрипел репродуктор.
Двери закрылись, Ольсон остался на перроне с сумкой, содержавшей полмиллиона наличными. Вздохнув, он вернулся на скамейку. Что теперь делать?
После недолгих размышлений он решил дождаться следующего поезда, хотя особой надежды уже не питал. Видимо, похитители в последний момент передумали.
Особо удивлен он этим не был. По правде говоря, Ольсон давно опасался именно такого развития событий, только все время отгонял эту мысль. Какое будет потрясение для Сундлина, который возлагал на сегодняшний день такие надежды! Ольсон подумал, что стоит позвонить премьеру и сообщить, что ничего не вышло.
Вытащив из мусорного ящика выброшенную туда газету, он перечитал репортаж об убийстве Инги Мари. Заголовок гласил: «Смерть массажистки». Убитая, как писали, была хороша собой и умела радоваться жизни. «Быть может, она слишком много знала о суровой действительности, скрывающейся за красивым фасадом», — писал репортер, чтобы тут же порассуждать о беспощадности уголовного мира.
Ольсон снова достал блокнот, в котором было расписание поездов, и просмотрел таблицу прибытия из Мерсте в Соллентуну. Если он не ошибался, следующий поезд в 15.57.
Кто-то подсел к нему. Подняв глаза от газеты, он увидел мужчину в ветровке. Коротко стриженные, чуть тронутые сединой волосы, жесткие глаза. Он позванивал связкой ключей.
— Добрый день. — Голос звучал удивительно мягко. — Мне кажется, у нас есть один общий знакомый. Зовут его Сундлин.
Примерно в то же время, когда Боссе встретился с Ольсоном, Енс Форс в сопровождении мощного эскорта полиции ехал в Арланду. Он получил новый костюм и выглядел вполне прилично, если не обращать внимание на как всегда всклокоченную бороду.
Сидел он сзади между двумя сотрудниками тайной полиции, которым предстояло сопровождать его до самой Тираны. Впереди сидел начальник полиции, настоявший, что сам проведет всю операцию. Форс сидел молча, закрыв глаза. Кортеж автомобилей стремительно мчался к Арланде, где знаменитого путешественника ждал огромный отряд прессы, радио и телевидения. Среди репортеров пронесся совершенно беспочвенный слух, что Форсу позволят дать пресс-конференцию в служебном зале.
Двоим полицейским предстояло лететь с Форсом в Тирану, переночевать там и вернуться в Швецию. В особый восторг от своей миссии они не пришли.
— Какого черта именно в Албанию? — спросил один.
— Не я решаю,— с важным видом ответил Форс.
— А кто тогда?
— Этого я не скажу.
— Ну и черт с тобой.
В машине воцарилась тишина. Форсу явно не нравилось равнодушие полицейских. Он стал тереть виски, шевеля при этом губами. Это продолжалось несколько минут, машины как раз проехали торговый дом в Ротебро.
— Только не тяните кота за хвост, — вдруг сказал он. — Обычная манера всех жандармов. А на самом деле вы умираете от любопытства, откуда я получаю приказы.
— Это верно, — дружелюбно согласился один из полицейских.
Такой ответ не удовлетворил Форса, и он снова замкнулся, как улитка в раковине. Выдержать ему удалось до самого щита с надписью «Арланда 17 км». А там он гордо заявил:
— Я подчиняюсь непосредственно. Мао.
Вначале полицейские рассмеялись, потом взглянули на очень серьезного Форса и переглянулись.
— Ага, — протянул один,— тоже неплохо.
Форс усмехнулся. Рыжая борода его лоснилась на солнце.
— Такого вы не ожидали.
— Конечно, нет.
— У меня была прямая линия от председателя Мао прямо в мою камеру. Отъезд в Албанию — только обманный маневр. Из Тираны я поеду в Пекин.
Полицейские снова переглянулись, поняв, что имеют дело с человеком, окончательно утратившим контакт с действительностью.
— Можно воспользоваться рацией? — спросил один из них водителя.
Связались с машиной начальника полиции.
— По прибытии в Арланду прошу с нами поговорить. Дело очень важное.
— Согласен, — был короткий ответ.