Сказания пыльных миров. Горняк

Кожедуб Ярослав

Так что я, вместо каких-то глупых попыток отобрать уже не свою одежду, занялся полученным заклинанием. Заодно от холода отвлекусь.

***

Светлячок:

Ранг заклинания: 0

Затраты маны: 20

Откат: 10 секунд

Длительность: 5 секунд

Яркость: 0.1 кд

Стихия: Свет

Мой светляк был даже менее ярким, чем у Курта. Не особо удивительно — даже при не очень частом использовании уж один-два ранга у заклинания можно

поднять за несколько лет, а я начал с нуля. А парень явно был старше меня, так что времени у него было достаточно и для большего. Но, скорее всего, сначала у него ушла добрая пара лет только на то, чтобы развить магическую силу редкими использованиями заклинания, используя прану в качестве заменителя. А на пране особо часто не поколдуешь. Да и энтузиазмом по поводу своего заклинания Курт не фонтанировал — явно забил на него и отложил в ящик как бесполезную игрушку, лишь изредка вспоминая. Скорее всего, продавал светляка на ярмарке за пару серебряных монет, как только истекал таймер передачи, и был рад этой малости.

При использовании я впервые почувствовал то самое неповторимое чувство. Движение маны. Сначала зарождение этого источника сразу в нескольких местах — в груди справа, между ключицами, в боку слева. Потом — вырвавшийся из этих источников бурный поток, напитавший теплой лучистой энергией небольшой шар прямо в ладони. И стоило этому шару, вначале пустому, заполниться — он тут же вырвался из руки на свободу, взлетев точкой тусклого света. Ничего особенного, но когда ты ощущаешь, что сделал это сам… непередаваемое ощущение. Я улыбался, как дурак.

Но главное — ощущение маны больше не ушло. Источники, пусть и полупустые, исправно ощущались, и, по капле, наполнялись вновь. В интерфейсе же, отражая это, появилась новая строка:

Магическая сила: 4.45

(Мана: 44.5)

***

Пожар закончился минут через сорок. Барак выгорел дотла. Гномы наконец спохватились, что у них куча полуодетых подростков на холоде, и загнали нас всех в столовую. Матрасов не выдали, спать пришлось на полу, на столах, на лавках — выбирай что по нраву, все одинаково деревянное и твердое. Но люди тут собрались не привередливые, так что все быстро разложились и легли спать. Мы с Фестусом заняли уголок подальше и почище, рядом с нами же разместился и Курт — резко успокоившийся и даже проникшийся чувством благодарности, когда понял, что я держу слово и не собираюсь отбирать у него накидку. Вообще он весь был какой-то нервный и нескладный — тощий как жердь, с печальным вытянутым лицом и глазами забитой лошади. Ну, хочет тереться возле нас — пускай. Его дело.

С утра же нас обрадовали прекрасными новостями: во-первых, сожженный барак не освобождает от работы, во-вторых, пока срочно вызванная бригада строителей не сколотит новый барак, мы продолжим спать в столовой. В-третьих, все сгоревшие в пожаре личные вещи — исключительно наша проблема, и если ты пролюбил одежду и кирку, то ступай на склад и покупай новые в счет долга. Потрясающе.

Напоследок Судри сказал, что виновных в пожаре уже ищут, и, если найдут следы кого-то конкретного, то этому конкретному глаз на жопу натянут и долг за такое вредительство он будет выплачивать до конца жизни. После чего испытующе обвел всех нас взглядом и предложил признаться чистосердечно. Мол, тогда последствий будет меньше. Все промолчали, пожав плечами. Судри выждал пару секунд и с сожалением покачал головой:

— Жаль. — Он указал пальцем на… меня?! — Взять его!

Я был настолько шокирован, что застыл на месте, не попытавшись даже убежать от пробившихся сквозь толпу гномов, которые схватили меня под руки. Да и куда бежать? В гномьих горах — от гномов? Смешно.

Сильно далеко тащить меня не стали — отвели в домик Судри, где он иногда принимал посетителей в отдельной комнате. Своего рода небольшой кабинет. Ничего лишнего — стол, два стула друг напротив друга. На столе аккуратной стопкой лежат какие-то бумаги, писчие принадлежности и небольшой хрустальный шар на

подставке. Судри уселся на свой стул, и махнул мне — мол, присаживайся тоже. Я примостился на краешек стула. Судри уставился на меня с ожиданием. Я в ответ уставился на него. Он нахмурился. Я вопросительно поднял левую бровь. Он издал тяжелый вздох. Я прокашлялся и начал внимательно рассматривать потолок. Тут он не выдержал:

— Так ты будешь признаваться?

— В чем?

— В умышленном поджоге, разумеется. Можешь не отпираться, у нас есть улики и даже свидетель.

— Чего?! — Что он несет вообще? Может, они решили взять случайного горняка и повесить все на него? Ну уж нет, буду отпираться до последнего. — Я ничего не поджигал. Ни барака, ничего. Да я вообще ни разу огонь не разводил здесь!

Судри внезапно замолчал и уставился на хрустальный шар, стоявший на столе. Недоуменно постучал по нему пальцем и тихо пробормотал: “Сломался, что ли”. Резко перевел взгляд на меня:

— Ну-ка, соври мне!

— Эээ…

— Да в чем угодно соври! Скажи, что небо зеленое!

— Небо… красное. — Из какой-то природной вредности я не стал повторять дословно. Терпеть не могу идти на поводу у кого-то.

Внезапно шар на столе налился чернильной тьмой, буквально на секунду. Мигнув, тьма пропала, будто ее и не было.

— Хм. Значит, работает. Таааак… Эй, ребята, ну-ка притащите сюда того паренька! — Он пару раз щелкнул пальцами, явно пытаясь вспомнить, как его звали. Но его подчиненные без этого поняли, кого он имел в виду, и в бодром темпе рванули куда-то из кабинета.

Спустя пару минут в кабинет втащили… Эльгера. А я наконец, понял, в чем дело, поражаясь, каким я был тугодумом. Все ведь было кристально ясно.

— Ах ты гнида! — Я вскочил, меня буквально распирало от ярости, но Судри предостерегающе хлопнул ладонью по столу, пресекая возможную потасовку. Он встал из-за стола и подошел к Эльгеру, который буравил меня взглядом, полным ненависти… и страха. Гном с нежностью — с той, которая вызывает скорее ужас, нежели что-то еще — сказал ему:

— А теперь, дружок, повтори-ка еще раз все то, что ты мне рассказывал.

— Я… — Эльгер прочистил горло и осторожно продолжил. — Я видел следы обуви Грега возле того места, откуда начался пожар. И считаю, что именно он виноват в том, что этот пожар произошел.

Судри и я одновременно перевели взгляд на абсолютно прозрачный хрустальный шар. Гном задумчиво пожевал губу, а потом вдруг хлопнул себя по лбу и захохотал:

— Ну конечно! А ты скользкий, паренек. Я даже не сразу понял. — В последних словах проскользнуло легкое восхищение. — А теперь скажи мне, кто поджег барак и кто оставил следы обуви Грега возле этого места.

Эльгер молчал секунд десять, усиленно размышляя, но в этот раз не нашел обходных путей и, наконец, с ненавистью выплюнул:

— Я.

***

Эльгер говорил недолго — там и нечего было особо рассказывать.

Да, он пытался меня подставить в отместку за тот случай с сортиром. Правда, с поджогом барака он что-то прям разошелся. Можно было и поскромнее варианты найти…

При этом он то ли был крайне дурным, то ли обладал удивительной способностью к самовнушению, потому как смог убедить себя в довольно сомнительной логической цепочке. Во-первых, в том, что поджог барака — чуть ли не единственный приемлемый вариант мести. Во-вторых, в том, что в этой мести виноват только я, поскольку не отомстить мне нельзя. Ну и отсюда — в поджоге барака, получается, виноват тоже я. Эльгер же лишь выступил исполнителем. Поэтому, когда он сдал меня начальству и озвучил свою версию произошедшего с тщательно подобранными фразами, то гномы даже не подумали задавать уточняющие вопросы, которые могли бы его расколоть в присутствии артефакта, чувствующего ложь. Но Эльгер почему-то не подумал, что мне будут задавать вопросы с применением того же артефакта. Так что я склонялся к мысли, что он все же дурной и у него реально кукуха поехала на почве мести, ежели он даже не задумался о такой возможности, особенно если он изначально знал о его наличии.