Сказано – сделано
Шрифт:
Подъехав к самому оживленному перекрестку в районе, я увидела скопище машин. Судя по всему, произошла довольно крупная авария, значит, мне придется торчать в пробке, поскольку возможности каким-нибудь окольным путем объехать это место не было. Здесь постоянно что-нибудь случается, и я уже ничему не удивляюсь, стараясь как можно меньше нервничать. Зато у меня появилась прекрасная возможность изучить записную книжку Сергея более внимательно. «Вражеский» документ может оказаться полезным даже в том случае, если в нем записано всего лишь несколько цифр или
Но Сергей, как видно, не любитель шифровок и составления хитроумных шарад, ответы на которые знает он один. В его записной не было даже сокращенных слов, что сильно облегчило мою задачу. Единственный недостаток — бисерный почерк, но и это обстоятельство не помеха. Со зрением у меня пока еще все нормально, тем более что слова написаны очень разборчиво.
А вот и то, что надо. На одном из замусоленных листов черным по белому было написано: Татьяна Иванова, частный детектив, 27 лет, долгое время работала в прокуратуре… Дальше читать было неинтересно, поскольку подробности собственной биографии я и так знаю. Информация, надо сказать, собрана достаточно точная, но уже устаревшая.
Отсюда вывод: тип, которого зовут Сергеем и который напал на меня в подъезде моего собственного дома, составил мое досье, получил от заказчика фотографию с моим домашним адресом и немедленно приступил к выполнению задания. Но я удачно сорвала их задумку. А Сергей получит сполна тогда, когда я найду убийцу Инны и заказчика, на которого он работал. Сейчас же пусть пока поваляется в подъезде и поразмышляет о своем недостойном поведении.
Глава 7
Итак, теперь моя задача — выяснить, кто написал мое имя и адрес на фотографии. Задача, нужно сказать, не из легких, проверить нужно несколько вариантов.
Во-первых, можно обратиться к знакомым графологам. У них хранятся тысячи образцов почерка бандюганов нашего города самого разного калибра. Думаю, мне не откажут в экспертизе.
Во-вторых, есть более простой путь, что называется, для ленивых: опросить всех знакомых убитой, не знают ли они человека, который сделал эту надпись. А еще лучше повнимательнее изучить их собственный почерк. Окружение богатой девушки никогда не может внушать доверия.
Я решила пойти по второму пути. К тому же мне и так уже давно пора было съездить в офис Гольстера — даже не для того, чтобы встретиться с самим шефом, а для того хотя бы, чтобы вновь переговорить с Заревичем. Но пока я решила не спрашивать о его отношениях с Верой и не упоминать об их встрече в кафе, а тем более об услышанном разговоре.
Когда я снова появилась на пороге офиса Гольстера, секретарша уже узнала меня, чему я очень сильно удивилась, поскольку не успела снять парик. Домой я так и не зашла, а в машине совершенно про него забыла.
— Светочка, у меня очень срочное дело к вашему шефу, — с порога начала я, немного испугав бедного секретаря натиском.
— А Вячеслава Павловича все еще нет, только его заместитель, — испуганно произнесла Света.
— Вот и хорошо. Может,
— Да-да, я сейчас доложу.
Заревич встретил меня у порога, дежурно улыбаясь, но, кажется, не узнавая. Только услышав мой голос, он сообразил, кто перед ним, но по всему было видно, не очень обрадовался нашей очередной встрече. Я внимательно посмотрела на его румяные щечки, и мне снова вспомнились слова старенького Федора Степановича, рассказавшего мне именно об этой примете человека, привезшего Инну в дом Сомова.
— Ах, Татьяна, у вас другая прическа, я совсем вас не узнал. С чем пожаловали? — Он быстро приступил к делу, даже не предложив мне сесть.
Я не из робких, поэтому села в кресло для посетителей и без приглашения, положив перед ним на стол фотографию.
— А здесь вы меня узнаете?
— Ну конечно. Только качество снимка очень посредственное, — поперхнувшись и как-то замявшись, ответил Заревич.
— Еще бы! Это же «подпольная» фотография. Я не знала, что меня фотографируют.
— Очень интересно. Вы хотите сказать, за вами тайно следят?
Я расхохоталась:
— А вы случайно не предлагаете мне свои услуги телохранителя? Вы так сильно за меня испугались.
Мне становилось трудновато играть эту роль без фальши, потому что неприязнь к красавцу-заму росла во мне с какой-то бешеной скоростью. Я вспоминала его таким, каким он был в том захудалом кафе, где он разговаривал с Верой Сомовой, причем вел себя просто безобразно. Даже из обрывков фраз я поняла, что он требует от Веры чего-то невозможного, заставляя ее переступить через себя, поступиться своими принципами, чтобы выполнить его условие. Короче говоря, лощеный субъект, стоящий сейчас передо мной, с той недалекой поры не внушал мне ни малейшего доверия, но пока, несмотря на это, мне нужно было делать вид, будто я ни о чем не догадываюсь.
Заревич довольно вымученно улыбнулся и сказал:
— Смешно было бы вас защищать, вы же сами частный детектив. К тому же такой красивый…
— Вот именно. Кстати, я расследую все то же преступление. Хотя об этом вы можете не докладывать своему упрямому шефу.
— Да, я помню, вы говорили, он не разрешал вам вести это расследование. Оно у вас продвигается?
— Конечно. На меня уже нападают, значит, я близка к разгадке, поверьте моему опыту. Но сейчас вы можете оказаться мне полезным.
Я перевернула снимок и попросила Заревича повнимательнее посмотреть на надпись.
— Вы случайно не знаете этот почерк?
— Что вы, Танечка! Впервые вижу. И вообще, какое отношение я имею к этой фотографии? Почему вы пришли именно ко мне?
— Потому что вы, я надеюсь, заинтересованы в скорейшем раскрытии убийства Инны.
— Конечно, я уже это говорил. Но, клянусь, почерк мне не знаком, поверьте мне.
— Хорошо, хорошо… Зачем вы клянетесь? Я вам верю. Просто мне показалось, что почерк может принадлежать…