Скажи, что ты моя
Шрифт:
Тёмно-серая коробочка так и манила приоткрыть крышку, чтобы заглянуть и перестать страдать своими предположениями, просто убедиться наверняка. Поразмыслив над этим немного, убрала её от греха подальше, запихнув в сумочку. Пришлось очень постараться, ведь всё это проделывала на ходу, а другую мою руку генеральный так и не отпустил. Хорошо, что шли медленно. Правда, через сотню-другую метров, начала подозревать, что не просто так. Чем ближе становился ресторан, где нас ждали, тем всё более медленным становился наш шаг, словно кое кто вовсе не хотел туда попасть. Зато сдавливающая мои пальцы хватка становилась
Ну и, раз уж я задумалась об этом…
— Они вас нарочно спровоцировали, — обозначила мысль вслух, чуть потянув на себя чужую руку.
Мужчина словно того и ждал, тут же притормозил.
— Спровоцировали? — выгнул бровь, развернувшись.
— Угу, — подтвердила. — После того, как был подписан контракт и вы ушли, во всём признались. Даже принесли извинения. Сказали, впервые за всё время вашего знакомства, заметили, что вас можно вывести из себя, и им стало интересно, так ли это на самом деле, — пояснила. — Не господин Ван Ен, кстати! — спохватилась, — Он тут не причём! — заверила. — Просто он же единственный, кто из них знает русский, вот и выступил в качестве переводчика… — оправдала коммерческого директора, чтоб уберечь.
Очень уж недобро прищурился серый взор напротив, пока я бессовестно сдавала всех китайцев, вот и сказала. Специально не стала имя господина Ли Чжана, выбрала абстрактное множественно число. Потом подумала ещё немного, убедившись, что серый взгляд ничуточки не стал добрее даже после всех моих пояснений, и поняла, что всё равно ошиблась. Если прежде генеральному директору не понравился исключительно китайский коммерческий директор, то теперь будет недолюбливать сразу всех.
— А вы, кстати, сами виноваты! Взяли, и так легко повелись! — добавила весомо.
Серый взор щуриться перестал. По мужским губам скользнула снисходительная насмешка. Он перехватил мою ладонь чуть иначе, придвинув меня к себе ещё ближе.
— Вполне закономерная реакция любого мужчины, когда начинают домогаться к его женщине, — заметил Константин Владимирович, возобновив шаг.
Демонстративно закатила глаза.
— Так уж и домогались? — съехидничала. — Всего лишь предложили возможность новой работы. Это даже переманиванием ваших кадров сложно назвать, с учётом моего будущего увольнения.
— Забрать и увезти тебя за несколько тысяч километров от меня — это ещё хуже, чем обычное разовое домогательство, — не согласился со мной Константин Владимирович.
Вздохнула. Просто потому, что аргументы внезапно закончились. Разве что…
— Какая вам разница, где я буду, когда наш уговор закончится, — проворчала себе под нос.
И тут же заткнулась. Слишком тяжёлым почувствовался встречный пронзительный взгляд, которым он меня наградил за такое высказывание. Спасибо, вслух осуждать не стал. Всего лишь заметил:
— Уверена, что он закончится?
Если вспомнить все события сегодняшнего дня, при том не только произошедшее в кабинете, но и врученную мне с особыми условиями коробочку… я уже вообще ни в чём не уверена. Тем более в себе.
Но это же не повод сдаваться?
— Не знаю, что именно вы положили в тот футляр, но я его в любом случае ни за что не променяю на свою свободу, —
Мужчина лишь улыбнулся. До странного тепло и ласково. А ещё отпустил мою руку, но лишь за тем, чтобы обнять за плечи, притиснув к себе вплотную.
— Кто бы сомневался, — ещё и в макушку меня чмокнул, как маленькую. — Идём уже, поедим.
До ресторана оставалось всего ничего, быстро дошли. Двери для нас открыл услужливый консьерж. Приветливый администратор проводил до отведённого нам стола на крытой веранде. Вся китайская делегация к этому моменту собралась там в полном составе. А все мои недавние возможные опасения по поводу вероятности конфликта за время совместного ужина не сбылись. Настроение у моего босса на удивление осталось на высоте. После того, как помог мне определиться с заказом, и угощения принесли, даже милостиво и с видимым энтузиазмом поддержал беседу о запланированной мной для них программе развлечений до времени их грядущего отлёта, пока лично я, пробуя красное полусладкое из пузатого фужера на высокой ножке, мстительно припоминала ему в мыслях о том, что ему же когда-то было совсем не интересно ничего об этом знать.
Чуть не уснула!
Настолько скучно…
Было. До момента, пока коммерческий директор фальшиво невинно не припомнил нам всем кое о чём ещё:
— Вы ведь официально не женаты, я правильно понимаю? — уточнил с приторно невинной улыбочкой, показательно поочерёдно уставившись на парные кольца.
Сдались они всем!
— Нет, пока нет, — покачал головой в отрицании Константин Владимирович.
Всем остальным и без перевода его слова стали понятны. Господин Ли Чжан тут же прокомментировал на своём. Его слова подхватил сидящий по правую руку от него. Вот так, слово за слово, все они почему-то бурно принялись обсуждать эту тему. А итогом на русский стало:
— Такое решение очень популярно в условиях современности. Особенно в Южной Корее. Говорят, количество заключающих законные браки с каждым годом становится всё ниже и ниже. Молодые пары не хотят себя обременять лишними обязательствами, перестают чтить традиции предков, просто обмениваются кольцами, в знак обещания верности друг другу, — перевёл ото всех и сразу господин Ван Ен.
Я же невольно поморщилась.
Он точно у них тут коммерческий директор?
Не служит в разведке…
— Во многих западных странах существует такое понятие, как «кольца обещаний», и это как раз давняя традиция, — противопоставила я. — Их надевают, как знак отношений, которые обязательно дойдут до брака. Своего рода помолвка, — сказала и так и ощутила, как то, о чём мы говорили, мне вдруг откровенно жмёт.
Хоть сейчас снимай.
— Ваша страна недаром сочетает в себе и восток и запад, — одобрительно покивал господин Ван Ен.
Кольцо я разумеется не сняла. Под стол руку убрала. А после того, как заметила косой взгляд от своего названного будущего мужа, уловившего жест, не удержалась и добавила:
— Но вы правы. У нас случаются очень тесные контакты с корейским направлением, вот и сказалось.
Это точно я сказала? Очень уж прозвучало, как ревность… Вот и Константин Владимирович чуть не подавился сделанным глотком. К тому же, что совесть у меня и тогда не проснулась.