Скажи мне ложь

Ровно в шесть утра затрезвонил громкой и шумной мелодией надоедливый будильник. Нашарив его рукой спросонья, она нажала кнопку отбоя, решив поваляться в теплой постели еще хотя бы пять минут.

– Как же я хочу спать,– пробормотала она, вставая с кровати и надевая на ноги мягкие розовые тапочки с меховыми помпонами. – О-о-о, ну, ты и «красотка» сегодня, – увидев свое отражение в зеркале, протянула она и, достав из морозильной камеры кусочек льда, стала протирать им свое отекшее лицо.

Замазав корректором синеву и мешки под глазами, женщина быстро нанесла на лицо макияж: оформила аккуратные брови, накрасила длинные ресницы, освежила кожу румянами и сияющей пудрой.

Вдруг в дверь тихонько постучали, и за ней послышался слегка требовательный мужской голос:

– Вика, ты скоро выйдешь? Мне тоже в ванную надо.

– Сейчас, Костя, одну минуту, – заверила она, нанося последние штрихи.

Вика не хотела, чтобы муж видел ее такой, какой она лицезрела сама себя после сна. В последнее время она стеснялась своего уставшего вида. Работа, дом, дети – все это отнимало массу времени, а на себя его катастрофически не хватало.

– Ты отвезешь детей в детский сад? – спросила она его. – Сегодня я не успею это сделать.

– Завезу, – согласно кивнул он. – Сделай мне завтрак пока я в душе.

– Вечером надо мыться, а не ложиться спать с неопрятным видом, – пробормотала Вика, наливая в кофейник воду.

Ее жизнь была настолько предсказуемой и накатанной, что она порой думала, что ей уже никогда не обрести радости, не совершить безумных поступков и не убежать от этой пугающей рутины.

С Костей они были знакомы двенадцать лет, десять из которых прожили в законном браке. У них родились два замечательных ребенка. Сыну уже исполнилось шесть лет, а дочери – три года, и они оба посещали детский сад.

Вика помнила их с Костей, когда они только начали жить вместе. Ей хотелось проводить с ним каждую секунду времени. Они гуляли, держась за руки, как в девчачьих американских фильмах. Она постоянно вешалась ему на шею и душила в своих объятьях, а он недовольно сбрасывал ее с сея, как назойливое насекомое. А еще они смотрели фильмы, которые нравятся только ему. Вика старалась готовить то, что любит Костя, и его колкие замечания не убивали в ней желание делать это снова и снова. Она была безумно влюблена, счастлива и боялась его потерять. Через десять лет их семейной жизни она радовалась, когда хоть часик могла побыть одна в их трехкомнатной квартире. Это были ее бесценные минуты тишины и спокойствия. И ей не надо было раздражаться, когда возле раковины куча грязной посуды, в прихожей – его грязные носки, а он, не обращая ни на что внимания, спокойно смотрел футбол.

Когда же ее Костя был дома, они разговаривали про домашние обязанности, о делах детей в школе. Через десять лет их семейной жизни она вручную стирала его трусы, а он покупал ей прокладки в магазине; она не стеснялась ходить перед ним в растянутых майках, а он – в бесформенных спортивных штанах; он фотографировал ее спящую с открытым ртом, а потом смеялся над ней.

А она в отместку пародировала его храп. Их секс стал однотипным. Но ее это вообще не волновало. Он не касался ее губ, сразу начинал ласкать снизу. Как только она кончала, ее энтузиазм тоже быстро заканчивался, и ей хотелось повернуться на бок и скорее уснуть. Они больше не обнимались после секса. Она больше не танцевала ему стриптиз на стуле в костюме горничной, а он больше не слизывал взбитые сливки с ее тела. Через десять лет их семейной жизни все изменилось, они изменились. А как же их любовь?

– Черт, я опять опаздываю, – выругалась Вика, спешно надевая сапоги в прихожей. – Опять он затолкал мою обувь подальше. Достал!

На остановку она уже бежала, перепрыгивая через бегущие ручейки. Ее 36-ой автобус показал ей «хвост», и женщина всплеснула руками от досады:

– Вячеслав Владимирович снова вызовет меня в кабинет и даст работу сверхурочно. Я пропала…

К своим тридцати трем годам Вика достигла должности заместителя начальника отдела рекламы крупной торговой компании. За несколько лет работы в ней она видела, как один сотрудник сменяется другим, не выдерживая огромной нагрузки. И только лишь некоторые, включая Вику, прошли в компании огонь, воду и медные трубы.

Залетев в отдел, она разгребла документы на своем рабочем столе, которые ей с самого утра в несколько стопочек сложили Вячеслав Владимирович и другие сотрудники отдела.

– Виктория Альбертовна, зайдите ко мне на пять минут, – строго сказал Вячеслав Владимирович, оглядев ее растрепанный вид.

– Хорошо, сейчас зайду, – закивала головой Вика, поправляя свои длинные волнистые волосы.

Войдя к начальнику в просторный и обставленный наградами компании кабинет, Вика растерялась. Впервые она видела Вячеслава Владимировича таким мягким и радушным.

– Виктория Альбертовна, скажите, Вас устраивает Ваш рабочий график?

– Конечно, я бы хотела иметь больше времени на то, чтобы проводить время с семьей, но за неимением лучшего соглашаюсь на то, что мне предложено.

– Хорошо. Тогда другой вопрос: устраивает ли Вас Ваша заработная плата?

– Вполне, – буркнула она, как вдруг осознала, что сглупила, занизив планку, – хотя мои способности показывают, что я достойна большего.

– Ну, что ж, я готов поднять Вам зарплату, но при одном условии: Вы поможете выполнить один объемный и очень важный проект совместно с отделом логистики. Вы очень грамотный специалист и справитесь с поставленной задачей. Вам дать время на размышление?

– Да, я, пожалуй, подумаю.

– Тогда жду от Вас ответа завтра. Время не ждет, Виктория Альбертовна.

Вечером Вика забрала детей из детского сада, который располагался недалеко от дома. Она решила прогуляться с ними до дома пешком по улицам, дыша весенним воздухом. Когда женщина пришла домой, то увидела мужа за просмотром телевизора. Он что-то сказал ей насчет приготовленной еды, но она так и не услышала его. Ее мысли были заняты предложением Вячеслава Владимировича о сверхурочной работе.

– Костя, мы же хотели отправиться в отпуск?

– Ну, да. А что?

– Я хочу взять на работе дополнительную нагрузку, чтобы быстрее накопить деньги, – она взглянула на него так, будто у него нет больше никаких вариантов, кроме как согласиться с этим.

– Если хочешь и если ты осилишь это, то тебе виднее, – не отрываясь от просмотра передачи, монотонно произнес он.

– Костя, дети скоро уснут. Может быть, мы не пойдем спать вслед за ними, а немного пошалим? – она попыталась выглядеть сексуальной и обворожительной, сев к нему на колени.