Сказка для Алисы
Шрифт:
В последующие годы Инголинда принесла Гаю целый цветник дочерей. Шесть принцесс родилось у них, не считая старшей; Ингерда пошла светлой мастью в Инголинду и внешне была её точной копией, у всех прочих девочек волосы были разных оттенков — от средне-русого до тёмно-каштанового. Злые языки — а такие всегда найдутся где угодно — поговаривали, что Ингерда не похожа на Гая. Остальные-то его дочки гораздо темнее, а вот Владыка Стольфгун тоже вроде светловолос. Это был грязный намёк на пребывание королевы Инголинды в плену у её неудачливого воздыхателя. Но Ингерда обладала признаком, который был способен заткнуть всем злоречивым сплетникам рты — кривыми мизинчиками на руках. Точно такие же мизинцы были у самого Гая, и остальным своим детям он передал эту особенность. Незначительное искривление пальцев не мешало ему ни в быту, ни в бою, зато
«Доченька, счастье моё! Не верь злым людям, — сказал ей Гай. Положил свою руку рядом с её ручкой. — Смотри, самый маленький пальчик у тебя загнут. У меня — такой же. И у твоего братца Ингрина он есть, и у сестриц. Это значит, что все вы — мои дети, моя родная кровь. А глупых и злых людей не слушай! Им просто нравится злословить».
Ингерда утёрла слёзы и улыбнулась. Её счастливая улыбка, как в зеркале, отразилась на суровом лице Гая. Девочка обняла его за шею, и он, поднявшись с нею на руках, подошёл к окну. Из него была видна светлица королевы; Инголинда сидела там за рукоделием, озарённая солнцем. Словно почувствовав их взгляды, она вскинула глаза и улыбнулась.
Слёз своей дочери Гай не мог простить сплетникам. Он провёл расследование, дабы выявить источник распространения грязных слухов. Было учинено множество допросов, виновники изобличены. Их Гай приговорил к усекновению языка наполовину, а всем прочим, кто повторял их недостойные слова, присудил выплатить крупный штраф в государственную казну. Обошлось без казней.
6
Пальцы Ольги ворошили прядки Алисиных волос, на столе в коконе из полотенца стоял заварочный чайник, а в окне серело тёмное, хмурое небо. В стекло скрёбся дождь, под порывами ветра с яблонь слетали листья. Алиса дочитала последнюю главу третьего тома, но за редактирование пока не бралась. Ей требовалось время, чтобы эмоции улеглись.
— Автор обещал торжество «любовной любви» — автор сделал, — сказала Ольга. — Ну, дорогой читатель доволен финалом?
— Да... Сцена ночью в шатре очень... сильная, — мурлыкнула Алиса, уютно свернувшись в объятиях Ольги.
— Восемь детей — хватит? — хмыкнула та. — Или, может, ещё добавить?
— Хватит, хватит, — засмеялась Алиса.
Под конец августа зачастили дожди, совсем запахло осенью, надежда на тёплое и приятное бабье лето стала крайне призрачной. Ольга с Алисой решили не оставаться на даче ещё и на сентябрь. Впрочем, на лице Алисы отражались раздумья. Даже одна весьма конкретная мысль.
— Оль, что ты думаешь насчёт покупки своей дачи? Я тут смотрела объявления о продаже — есть дешёвые варианты... Но там домики реально убогонькие, старые и убитые — ни удобств, ничего. Развалюхи. Ещё и в ремонт с благоустройством придётся вкладываться. Есть подороже — там получше ситуация, но всё равно что-то немного доделать придётся. Мне так хочется свою дачу! Съёмная — это съёмная, а своя — совсем другое.
Ольга обещала подумать. В те времена, когда у неё было своё дело, она могла бы позволить себе такую покупку без проблем; сейчас — сложнее. Повышение на работе ей не светило. Устроиться туда ей помогло личное знакомство и неплохие отношения с хозяином; он отнёсся к ней по-людски. Вошёл в положение, выручил. О диагнозе её он знал. Более того — у его племянника были схожие проблемы, поэтому он имел понятие о том, что это такое. Ольга доказала, что работе её хворь не мешает, но о том, чтобы забраться выше, не приходилось и мечтать. Опять же — из-за диагноза. Приходилось довольствоваться тем, что есть, и держаться за это. Но не стоило забывать и о том, что любая работа — не вечна. Можно и эту потерять. Полностью полагаться только на лояльное отношение хозяина, наверно, наивно... Дружба дружбой, а выгода выгодой. «Ничего личного, только бизнес». Придёт кто-нибудь моложе, энергичнее, а главное, здоровее — и ей помашут ручкой.
С другой стороны, с заработками на литературном творчестве ситуация складывалась довольно благоприятно, Ольга сама не ожидала, что эта схема действительно будет работать. Во многом так вышло благодаря уже сформированной популярности
Все эти соображения Ольга оставила при себе. Она могла сказать: «Лисён, я не могу быть на сто процентов уверенной в будущем. Пока на работе всё нормально, но хрен его знает... Ну, допустим, возьмём мы кредит. А меня через год попросят с работы. Нет, хозяин, конечно, мужик нормальный, и он это доказал, поддержав меня, когда я была в полной жопе. Не побоялся взять на работу не совсем здорового на голову человека. И я всеми силами стараюсь оправдывать оказанное мне доверие и доказывать, что он не напрасно рискнул со мной. Нет, если серьёзно, это маловероятно, что он меня выставит — после того, что уже сделал. Если только я сама не накосячу, конечно... Я стараюсь не косячить. Но случиться может что угодно. Есть некоторая вероятность — небольшая, но есть — что мне однажды придётся искать другую работу. С меньшей зарплатой, потому что сейчас — это мой потолок, наверх мне дороги нет, только вниз. И не факт, что нормальная работа найдётся. Я не молодею, родная. А работодатели... Всем, сука, подавай двадцатипятилетних. И желательно уже с десятилетним опытом... И мы с тобой можем оказаться в жопе. Я, конечно, постараюсь такого не допустить. И сделаю для этого всё возможное и невозможное. В общем, Алис, я не знаю, что тебе ответить».
Но она этого не сказала.
Вместо этого она стала искать новые идеи для книг. А когда что-то усиленно ищешь, оно не спешит находиться. Всё годное, интересное, яркое приходит вдруг. «Само». Впрочем, была одна стоящая зацепочка.
Мир «Проклятого Лорда» оказался довольно обширен и интересен. В трилогии было много героев, чьи истории прошли перед читателем вскользь, сжато, без подробностей. А персонажи между тем стоили внимания. Например, та же история Бледы и Отца Фуно, юные годы лорда Гая, его становление как правителя. Но если каждого интересного персонажа раскрывать во всей полноте, получилась бы не трилогия, а... неизвестно-скольки-логия. Пробежавшись глазами по всем книгам, Ольга насчитала как минимум пятнадцать таких ответвлений; из некоторых можно было сделать крупный рассказ или повесть, а некоторые таили в себе потенциал целого романа. Она спросила Алису: о каких героях та хотела бы почитать поподробнее? Та дополнила список ещё пятью возможными ответвлениями, «вбоквелами». Особенно её интересовала история Инголинды и её королевства, которым по древнему обычаю правили женщины.
А потом пришли на выручку старые добрые кошмарные сны. Давненько, кстати, они Ольге уже не снились. Сон был о группе первопроходцев, которые отправились исследовать какую-то новую землю. Сначала отряд был большой, человек двадцать пять — тридцать, но постепенно редел при встречах с фантастическими чудовищами и загадочными аномалиями. В Ущелье Кошмаров их психику испытывали жуткие видения, до того реалистичные, что они даже дрались с ними и гибли (погибшие во сне просто не проснулись). Потом им встретился отряд очень странных людей, похожих на них самих, но диких и не очень-то дружелюбных. Они пошли дальше вместе, но начались конфликты. Некоторые друг друга поубивали. А потом им встретилась очередная НЁХ. Эти существа умели принимать облик людей, которые путешественникам были дороги, после чего, подманив жертву поближе таким образом, подсаживали ей свою личинку в мозг. Взрослая особь вылуплялась через три дня. И стремилась размножиться тем же способом.
«Нафига они вообще туда попёрлись?» — возникал закономерный вопрос. Но во сне ответа не было. Тут уже нужно было додумывать, дорабатывать истории персонажей и причину, по которой они отправились к чёрту на кулички. Зачем нужны новые земли? Новые земли — штука хорошая и полезная сама по себе. Земля — это и сельхозугодья, и природные ресурсы. Да и просто территория для жизни. Куда они придут? Что увидят? Сколько их останется в живых после всех передряг? Всё это тоже требовалось додумывать. Но тема выживания в тяжёлых условиях Ольгу чрезвычайно интересовала, как и тема климатических катастроф.