Сказка для добермана
Шрифт:
А так хотелось насладиться ускользающим летом, и тёплой, яркой осенью, наполненной такими родными, волнующими душу и сердце ароматами. Свободно гулять по мирам всей нашей компанией, не думая, что чем-то могу опозорить эту ушастую высокомерную семейку, решившую, что сорвали куш в моём лице… Взгляд против воли падает на запястье, где клеймом чернёного серебра застыл брачный рисунок, кричащий всем заинтересованным, что я уже почти покойница, то есть невеста. А в ушах тут же звучат обидные слова, ненароком подслушанные в один из тех дней, когда нашу семью пригласили на праздничный ужин.
« - …Осталось
– Знаю, отец. Но мне всё сложнее сдерживаться…Она как будто меня насквозь видит.
– Это неважно! Она нам необходима… Твоя задача усыпить бдительность этой пигалицы – остальное сотворит наша магия, как только ты сделаешь девицу своей…».
Жаль, брат тогда не позволил мне разнести их родовое поместье по камешку – не нужна нам была ещё одна война. Нет, мы бы справились с кучкой эльфов, просто Нику было, чем рисковать, а я не настолько эгоистка, чтобы ставить его перед выбором между моей безопасностью и жизнями дочери и жены. Мне совершенно не хотелось быть причиной конфликта.
– Эй, - зовёт Лекс, вытаскивая меня из воспоминаний, - ещё есть время. Мы поборемся за тебя, поняла?
– Да, главное, сама не вздумай сдаться, - вторит ему Алиса, и мне становится чуть легче, хотя вряд ли они чем-то помогут в этой ситуации – ну, если только нашлют на эльфов какое-нибудь проклятье. Они способные.
– Серьёзно, - воодушевляется друг, - нужно просто достать Эршнарийского клеща и запустить его в толпу ушастых! Уверен, их волосы такого обращения ещё не знали…
– Это было бы феерично…
Смеёмся, и я почти расслабляюсь, представляя, как друзья под покровом ночи пробираются в гости к моей будущей семье и награждают их таким подарком, но веселья хватает ровно до того момента, как Дима застывает посреди комнаты со стеклянным взглядом.
– Что-то грядёт, - роняет он в тишину, а я наконец-то получаю свой долгожданный знак, когда из руки друга летит стакан и разбивается вдребезги, разбрызгивая вокруг капли красного вина.
Вот оно… И разве может быть иначе?
Разрушение всегда приходит в твою жизнь, когда она и без того трещит по швам, но в тот момент мне кажется, что до моего полного и тотального коллапса остаются считанные мгновения.
Жаль, у меня нет дара предвидения, чтобы узнать, какую встречу готовит мне любящая пошутить богиня.
____________________________
[1] Billy Joel – американский автор-исполнитель и пианист.
2
Этот день рождения не отличался чем-то особенным от предыдущих.
Разве что вся моя живность решает вдруг проявить внимание и слаженно будит, забравшись на кровать. Луна месит одеяло, подбираясь к моей сонной артерии, и я уже точно уверена, что моя кошка задумала убийство, а Коржик наглеет настолько, что принимается облизывать моё лицо, прекрасно зная, как я это не люблю, и вдвоём у них так слаженно выходит, что не проснуться просто нет шансов.
И
Правда, сегодня, на двадцать третьем году жизни я наконец-то отчётливо понимаю, что обсудить то, что произошло у нас всё равно не выйдет. Несколько лет подряд я ещё ждала, что он однажды появится на моём пороге и скажет, что не винит меня или наоборот, бросит в лицо все свои претензии, а я буду умолять простить, ведь я действительно виновата.
Нет, он не придёт. А я, как ни пыталась его отыскать, переместиться к нему не получилось. В одной из таких попыток я чуть не умерла, едва не оказавшись в руках работорговцев, и вовремя нашедший меня брат после хорошей моральной порки сказал, что я не должна таскаться за мужчиной и унижаться – он этого, как минимум не оценит, а мне не придаст уважения. И я сделала вид, что успокоилась. А потом купила машину.
Кажется, это и правда конец…
За своими мыслями не замечаю ворвавшуюся в спальню Алису, которая уже какое-то время копошится в гардеробной, выбрасывая оттуда вещи, и их полёт привлекает, наконец, моё внимание, заставляя сосредоточиться.
– Устарело… Не прокатит… За такое вообще повесят… Эй, почему у тебя все наряды либо как у продажной девки, либо совсем не пригодны к носке?
– возмущается, выглядывая с одним из более-менее приличных платьев. Оно единственно закрытое, и в нём можно идти хоть на приём к королеве.
– Отрываюсь перед свадьбой, - лениво бормочу, передвигаясь ближе к ванной, где пытаюсь проснуться с помощью ледяной воды – с каждым днём я всё больше чувствую, что внутри меня горит пламя, и даже холодный душ с этим не справляется.
Любуюсь своим повзрослевшим на год отражением, хотя для Высших вампиров это вообще не цифра, усмехаюсь, и взгляд опускается ниже. Касаюсь чуть воспалённой кожи с серьгой, приятная дрожь пробегает по позвоночнику, и память опять стреляет в упор, стирая с лица улыбку.
«Было больно?» - вопрос и горячие пальцы на коже, оставляющие клеймо, которое так и застыло огненной печатью.
Не думай. Не чувствуй. Не вспоминай…
– Всё кончено, - убеждаю себя.
– Вернись с облаков, дура.
Спустя время, уже переодетая и готовая встретить очередной день, без особого энтузиазма задуваю свечи на торте, испечённом моим любимым поваром, у которого безусловный талант.
– Надеюсь, ты добавил туда что-нибудь интересное, и через полчаса меня унесёт в страну радужных единорогов?
Дима растягивает милую улыбку и нежно-нежно, как только он умеет, произносит:
– Размечталась.
Мы завтракаем на скорую руку, почти не обсуждая повод, и мне приятно, что эта троица ночевала в доме. На телефоне поздравления от остальных, включая полное обещаний пожелание от будущего муженька, но я специально не читаю его сообщение – то, что он презрел ненависть к технике моего мира, не давало ему право вот так мне написывать. А происходило это постоянно, и от всех этих высокопарных фраз уже с души воротит.