Сказка для взрослых

Daniellе Steel

Fairytale

Камень для строительства Кристоф заказал во Франции, предупредив, что ему не нужен огромный

величественный замок. Он взял за основу четырехсотлетнее шато, принадлежавшее его семье, и хотел создать нечто похожее. Для своего замысла предоставил архитектору множество рисунков и фотографий. Кристоф понимал: с учетом места, которое выбрал для постройки, придется кое-что изменить, но в отношении пропорций остался тверд: шато должно быть не слишком большим и не слишком маленьким. Для нового жилища он нашел холм с поляной, окруженной прекрасными старыми деревьями. Ландшафтный дизайнер с восторгом поддержал идею посадить повсюду розовые кусты, как во Франции.

Летом строительство велось уже полным ходом, тогда он и попросил Джой стать его женой. К тому времени они встречались более года. Кристоф возвел винодельню среди виноградников одновременно с шато, ставшем настоящей жемчужиной. Они поженились в соседней церкви в конце августа, свидетелями были двое рабочих с его виноградников, церемония прошла скромно. Тогда у них еще не появились настоящие друзья в долине. Но они были вместе, а для начала этого более чем достаточно. Они верили, что остальное придет позднее. Свою жизнь строили вдвоем, страсть Кристофа к земле вызывала у Джой искреннее уважение. Это чувство всегда жило в его сердце, въелось в его плоть и кровь. Виноградные лозы являлись для него живыми существами, которых он заботливо растил, поил и кормил, лелеял и оберегал. С такой же нежностью Кристоф относился к жене. Берег ее как драгоценный дар, как величайшее сокровище, а Джой расцветала в лучах его любви и любила Кристофа так же сильно, всей душой.

К первому Рождеству, которое они встретили как женатая пара, шато еще не успели достроить. Джой с мужем по-прежнему жили в маленьком домике, вполне подходящем для тихой, безмятежной жизни вдвоем. К тому времени Джой находилась на четвертом месяце беременности, и Кристоф хотел закончить строительство весной, чтобы в июне, когда родится их первенец, принести его в новый дом. После замужества Джой оставила работу в Кремниевой долине, поскольку не могла ездить так далеко, и с увлечением принялась помогать Кристофу на винодельне. Она отвечала за деловую сторону и управляла финансами, а он занимался винами. В мае они перебрались в шато, как и обещал Кристоф; за прошедшие недели ее живот успел вырасти и округлиться. Они прожили месяц в новом доме, ожидая рождения ребенка. По вечерам и в выходные Джой расписывала стены, рисовала прекрасные фрески, а дни проводила за работой в их новенькой заводской конторе. Кристоф назвал винодельню в честь жены: «Джой», – и едва ли мог выбрать более точное слово, чтобы описать их жизнь [1] .

Каждое утро они просыпались радостные, оживленно спешили на работу, затем вместе обедали дома, обсуждали свои успехи и проблемы, которые предстояло решить. Кристоф посадил виноград по всем правилам искусства виноделия, как его учили с детства. Два его дяди приехали из Франции посмотреть на виноградники, одобрили усилия племянника с женой и заявили, что через двадцать лет их винодельня будет лучшей в долине Напа. Новые посадки винограда росли превосходно, а шато быстро стало для Кристофа с Джой любимым домом. Они обставили его старинной мебелью французской провинции, покупая вещи на деревенских аукционах и в антикварных лавках.

Ребенок появился на свет легко и быстро, как воплощались в жизнь их планы последние два года. Они поехали в больницу утром, вскоре после завтрака, когда Джой сказала мужу, что время пришло. Их автомобиль, спустившись с холма, остановился у дверей больницы, и еще до наступления вечера Джой уже держала на руках прекрасную девочку, а Кристоф с благоговением смотрел на жену. Все произошло просто и естественно. При рождении малышке достались от матери светлые волосы и белая кожа, а от отца – синие глаза. Было ясно, что глаза ее не изменят цвета, ведь Джой тоже была синеглазой. Кожа младенца светилась молочной белизной, и Кристоф сказал, что девочка похожа на цветок. Ее назвали Камиллой.

На следующий день они вернулись домой, чтобы жить вместе, втроем. Камилла росла с любящими родителями в прелестном маленьком шато, среди неповторимой красоты долины Напа, любуясь с вершины холма виноградниками своего отца. Предсказание братьев отца Кристофа сбылось. Через несколько лет его пино-нуар стало одним из лучших в регионе. Винодельня Ламмене процветала, будущее семьи было обеспечено, крупные виноторговцы в долине говорили о Кристофе с уважением и восхищением, а многие обращались к нему за советами. Помимо семейного наследия – опыта, накопленного многими поколениями предков-виноделов, – Кристоф обладал почти безошибочным чутьем. Самым близким его другом был Сэм Маршалл, владелец известного винного завода в долине. Сэм не мог похвастаться ни давними фамильными традициями, ни знанием французской культуры виноградарства, однако чувствовал, как получить первоклассные вина, и смело брал на вооружение новые способы. Он владел самыми обширными землями в долине, и Кристоф любил обмениваться с ним идеями.

Жена Сэма – Барбара – и Джой тоже подружились, в выходные две супружеские пары с детьми часто собирались вместе. Когда родилась Камилла, у Маршаллов уже был ребенок, мальчик семи лет. По воскресеньям они обедали всей компанией, и юный Филипп не мог оторвать глаз от малышки. Пока Кристоф готовил французские блюда, беседуя с Сэмом о делах, женщины присматривали за детьми. Впервые Джой позволила Филиппу взять Камиллу на руки, когда той исполнилось две недели. Впрочем, значительную часть времени мальчишка предпочитал лазать по деревьям, бегать по полям, рвать фрукты в саду или кататься на велосипеде по подъездной дорожке.

Сэм Маршалл родился в долине и всего добился сам, собственным трудом. К делу своему он относился серьезно и бесконечно восхищался этим качеством в Кристофе. Сэма всегда раздражало, когда преуспевающие дельцы из больших городов вроде Лос-Анджелеса или даже Нью-Йорка покупали участки земли, сажали несколько кустов винограда и, ничего толком не зная о производстве вина, объявляли себя опытными виноделами, начинали важничать и зазнаваться. Сэм называл их «воскресными виноделами» и терпеть не мог подобных людей, как и его друг.

Кристоф был убежден, что секреты создания лучших вин должны передаваться из поколения в поколение, однако уважал Сэма за обширные познания и стремление учиться. Сэм так много работал, с такой жадностью впитывал новое, глубоко почитая землю со всеми ее плодами, что Кристоф проникся к нему искренней симпатией. Они оба предпочитали общество серьезных виноделов, способных поделиться ценными знаниями и опытом. Винный бизнес привлекал множество любителей. Солидные винодельни покупали люди с деньгами, главным образом нувориши, которым хотелось покрасоваться. Вдобавок с годами в долину перебралась и «старая гвардия», аристократия из Сан-Франциско. Они держались обособленно, устраивали вечера, куда приглашали лишь избранных, и презирали остальных, хотя порой допускали в свой узкий круг наиболее известных виноделов, включая Кристофа, который, впрочем, не испытывал интереса к подобным сборищам.