Сказка для взрослых

Стил Даниэла

– Я так рад, что вы здесь, – произнес он, понимая, что Кристофу пришлось сделать над собой усилие, и это ценил. Сэм улыбнулся Камилле, узнав ее под маской, затем серьезно посмотрел на своего друга: – Как дела у Джой?

– Сейчас ей несладко, но ты ведь ее знаешь, она сильная женщина. Джой справится, – отозвался Кристоф.

Сэм кивнул, надеясь, что приятель прав.

Они направились к столам с изумительными дарами моря, шампанским, икрой и водкой для любителей этого напитка. Был там и жареный молочный поросенок, и стол с блюдами индонезийской кухни, и доставленная из Японии мраморная говядина кобе, такая нежная, что ее можно есть без ножа, одной лишь вилкой. Рядом с изысканными закусками

стояли лучшие вина Сэма. Гости танцевали под звуки оркестра из десяти музыкантов, но за масками трудно было различить знакомые лица.

Камилла сняла маску, когда к ней приблизился Филипп. Она заметила его среди танцующих возле ослепительно красивой девушки, похожей на модель, но он оставил свою спутницу на несколько минут, чтобы поговорить с Камиллой. Они встречались в последний раз еще до болезни Джой и не виделись несколько месяцев. Когда Камилла приезжала домой на рождественские каникулы, Филипп находился в отъезде, катался на горных лыжах. Теперь пути их пересекались нечасто, разве что иногда им случалось столкнуться в Сент-Хелине. Вечно занятый, Филипп был постарше Камиллы, они вращались в разных кругах, вдобавок она целое лето помогала матери и возила ее на сеансы химиотерапии. Камилла боялась оставлять Джой, не отлучалась в город даже по делам.

– Жаль, что твоя мама больна, – промолвил Филипп. – Кстати, поздравляю с окончанием университета. Добро пожаловать в мир работающих! – Он всегда подшучивал над Камиллой. Она улыбнулась ему, но Филипп заметил на ее лице следы усталости и тревоги. В его глазах мелькнуло сочувствие. – Надо будет заглянуть к вам на днях, – произнес он.

Его отец тоже говорил, что хотел бы навестить Джой, но боится беспокоить ее, когда она так слаба. Камилла обратила внимание, что девушка Филиппа стоит в нескольких футах поодаль и нетерпеливо, с досадой следит за их разговором. Камилла не представляла для нее угрозы. Филипп привык видеть в ней младшую сестру, и даже теперь, в восхитительном платье матери, она казалась ему ребенком. Рядом с ним Камилла почувствовала себя маленькой девочкой, которая красуется перед приятелем, играя в переодевания.

– Мне надо идти, – сказал он, взглянув поверх ее плеча на свою подругу.

Камилла кивнула.

Она танцевала только раз, с отцом, затем они уехали домой. Шумное сборище не столько развлекло их, сколько утомило – на балу собралось пять сотен человек. Празднично украшенный, сверкающий огнями сад с рядами фигурно подстриженных деревьев, взятых в аренду по случаю торжества, смотрелся великолепно, для гостей подготовили множество развлечений. Отец Камиллы встретил знакомых, успел со многими из них переброситься несколькими фразами и тоже устал. Оба волновались за Джой. Вернувшись домой, они застали ее спящей. Камилла пожелала отцу доброй ночи, поцеловала его и отправилась по коридору к своей спальне: ей не терпелось избавиться от белого парика и сменить платье на ночную рубашку.

На следующий день Джой захотела услышать подробнейший отчет, и Кристоф постарался приукрасить свой рассказ, сделав вид, будто бал прошел веселее, чем в действительности. Камилла принесла матери завтрак, помогла ей повязать вокруг головы шарф, которым Джой иногда пользовалась вместо парика, чтобы скрыть облысение, а затем, хотя день был субботний, направилась в контору винодельни. У нее скопилось много дел, вдобавок работа помогала отвлечься от горьких мыслей. Джой угасала с каждым днем, а они с отцом не могли этому помешать. Кристоф не желал признавать очевидное и твердил жене, что она победит болезнь, однако все указывало на обратное. Шел сбор винограда, Джой страшно исхудала, почти не вставала с постели и дремала бо`льшую часть дня. Она представления не имела, что происходит за пределами ее спальни.

Настало время проводить

повторный курс химиотерапии, но уровень лейкоцитов в ее крови был слишком высок, вдобавок Джой так ослабла, что врачи решили отложить лечение. Она старательно вспоминала, что хотела сказать Камилле, и держала возле кровати маленький блокнот для заметок, боясь забыть что-нибудь важное. Казалось, Джой пытается передать дочери весь свой опыт и знания, необходимые для управления винодельней и помощи отцу. Но в конце концов природа взяла свое, и последние несколько дней Джой пролежала в забытьи. В ночь перед смертью она улыбалась сквозь сон в объятиях Кристофа, а дочь ненадолго входила в комнату, чтобы их проведать. Она молча сидела рядом с отцом, держа его за руку, когда мама перестала дышать. Кристоф прижал к себе жену, а Камилла придвинулась ближе и беззвучно заплакала. Потом они обнялись, но к тому времени Джой уже не было с ними. Она умерла.

Похороны прошли торжественно и строго. Камилла украсила церковь белыми цветами. На церемонию собрались все крупные виноделы долины и множество рангом пониже, друзья семьи, служащие и рабочие с виноградников. Мужчины надели костюмы, а женщины – приличествующие случаю платья. Сэм Маршалл был одним из тех, кто выносил гроб. После службы Филипп подошел к Камилле и обнял ее, по щекам его катились слезы. Что он мог сказать ей? Они стояли обнявшись, как дети, которым хорошо знакома чужая боль. Им не нужны были слова.

– Какое горе, – прошептал Филипп на прощание, прежде чем уехать вместе с отцом на красном «феррари».

Смерть Джой напомнила Маршаллам о собственной утрате – миновало почти четыре года с тех пор, как не стало Барбары.

Десятки людей пришли в шато после похорон. Камилла заказала у поставщиков винодельни бутерброды, салаты и легкие закуски, а Кристоф открыл свои лучшие вина, которые присутствующие оценили по достоинству. Для Кристофа и Камиллы это был ужасный день. Они не представляли жизни без Джой. Она являлась осью их мира, движущей силой всех побед. Кристоф с необычайной остротой вдруг осознал, что находил в жене не только опору, но источник вдохновения. Камилла поняла, почему мама так отчаянно спешила всему ее научить. Она знала, что умирает. Теперь пришло время Камилле заботиться об отце и помогать ему управлять винодельней. Хотела она того или нет, ей предстояло пойти по стопам матери. Отныне будущее шато «Джой» зависело и от нее тоже. Огромная ответственность лежала на ее плечах, Камилла побаивалась, однако отступить не могла. Она должна была найти способ исполнить свой долг, чего бы это ни стоило.

Глава 3

В понедельник после похорон матери Камилла проснулась с чувством, будто тело налилось свинцом, но заставила себя подняться с кровати, принять душ и одеться, а затем спустилась в кухню приготовить отцу завтрак, как это делала Джой до болезни. Пока она ухаживала за матерью, Кристоф стряпал себе сам, однако теперь настало время Камилле заботиться о нем. Ракель, их экономка, обычно являлась позднее, убиралась в доме и оставляла для них обед. По утрам ей приходилось отправлять детей в школу, так что появлялась она лишь в десять часов.

Камилла передала отцу газету и кофе. Он с удивлением посмотрел на нее: Кристоф не ожидал увидеть дочь так рано, его поразило, что она давно проснулась и собранно, деловито распоряжалась в кухне. Она была так похожа на мать, Кристоф всегда улыбался, думая об этом.

– Сегодня у меня много работы в офисе, – тихо произнесла дочь, ставя перед ним тарелку с яичницей, такой как он любил: с двумя хрустящими ломтиками поджаренного бекона и тостом из цельнозернового хлеба.

– Это мама попросила тебя кормить меня завтраком? – промолвил он со слезами на глазах.