Сказка на ночь

Ангелос Валерия

— Нет, — говорит Моро. — Это ты не поняла. Я плевать хотел на деньги. Вообще не вопрос. Я заплачу сколько угодно, и ты до конца дней моя.

Страшно. Теперь действительно страшно. В этих фразах улавливаю угрозу. Моро гей, едва ли у него возникнет сексуальный интерес. Но подобные заявления пугают. Он покупает меня с потрохами. Как товар на рынке.

Черт побери. Какая разница? Кто еще даст миллион?

Глава 34

Мишель Моро кричит настолько громко, что у меня закладывает уши. В основном он выражается

по-французски, и я очень рада своим скудным познаниям этого языка. Но смысл воплей легко понять по ситуации. Дизайнер недоволен, причем абсолютно всем. Каждая модель в зале попадает под прямой огонь его негодования. Но одну девушку мужчина орет так долго и гневно, что она бледнеет, дрожит и вдруг медленно сползает вниз, буквально стекает и растягивается на полу.

Я подаюсь вперед. Хочу броситься на помощь. Однако чья-то рука опускается на мое плечо, над ухом раздается короткое:

— Стой.

Поворачиваюсь и вижу, меня удерживает одна из моделей. Мы незнакомы. Впрочем, я тут вообще никого не знаю.

— Нужно помочь, — выдаю я.

— Ты дура? — она выгибает бровь, отпускает мое плечо и поправляет роскошную копну рыжих волос небрежным движением. — Не лезь.

— Разве это нормально?

— Обычное дело.

Дикость. Только я вспоминаю про контракт, который подписала, и осознаю, что никакого шанса качать права у меня больше нет. Деньги получены. Миллион евро. Все четко. И вот мне остается заткнуться и обтекать молча. Придет и моя очередь попасть под раздачу от Моро.

— Я здесь царь и бог, — заявляет мужчина. — А вы мои подстилки. Жалкие бездарности, которые либо вспыхнут, либо погаснут окончательно. Давайте. Шевелитесь. Дайте мне больше эмоций. И не лицами. Телом. Играйте телом. Что вы как бревна.

Все эти фразу идут в разрез с привычной европейской толерантностью и повергают в состояние шока.

— Он не боится судебного иска? — спрашиваю тихо. — От сотрудников. Конечно, я не все понимаю, особенно когда он переходит на французский. Но разве никто не может подать на него в суд за дискриминацию?

— Точно больная, — хмыкает девушка. — Моро — гений. За право с ним работать люди готовы перегрызть друг другу глотку. Он открывает моделей. Если Моро кого-то уволит, этот человек больше нигде не найдет работу. Все посчитают его пустым и никчемным. А скольким людям Моро сделал карьеру, помог добиться мировой славы.

— У него несколько необычный стиль работы.

— Он жесткий, — усмехается рыжеволосая. — Но этого того стоит. Что толку от остальных? Мастер один.

Ты моя. До конца дней.

Так он сказал мне и согласился подписать контракт на астрономическую сумму, причем деньги отправил еще до подписания официальных бумаг. Даже с учетом его несметных богатств, миллион — чересчур большая сумма, чтобы спустить ее на ветер.

В чем тут загвоздка? Где прячется секрет?

Олег изучил бумаги. Август тоже. Наши юристы проверили под лупой каждый лист и не нашли ничего подозрительного. Стандартный договор, по которому я обязана работать на Моро пять лет или же придется выплатить бешеную неустойку. Логичный расклад. Выбор не стоял, пришлось подписывать.

Бред. Безумие.

Но вот я здесь, намерена взойти на модельный подиум, а пока вынуждена молча наблюдать за тем, как Моро переступает через тело девушки, которая упала в обморок от его диких воплей, и надвигается на следующую жертву. Дурдом. И самое поразительное — людям такой подход по вкусу. Их это действительно мотивирует? Вдохновляет? Вероятно, далеко не всех. Кто-то сломается. Кто-то двинется вперед.

— Господин Ахметов этого не одобрит, — заключает Август.

Вот и прекрасно. Я тоже многие решения своего супруга не одобряю. Например, не выношу, когда от меня скрывают важные факты. А Рустам скрывает много. Знаю, физически ощущаю.

— Нам нужны деньги, — пожимаю плечами. — А моему мужу нужна свобода. Кстати, мой брат Олег теперь присоединится к числу адвокатов. Команду стоит укрепить.

Август изумленно приподнимает брови, однако ничего не говорит. Он не привык открыто выражать эмоции, только я улавливаю явно напряжение, исходящее от советника.

— У вас есть возражения? — спрашиваю вкрадчиво.

— Отнюдь, — роняет он в ответ. — Воля ваша.

Я стараюсь удерживать баланс. Не отстраняю прежних юристов, просто ввожу к ним Олега, выдаю ему необходимые права. Пусть следят друг за другом. Надежнее будет. Признаюсь честно, не верю, что брат меня предаст.

Кому еще доверять, если не родному человеку?

— Ты чокнулась, — бросает Олег. — Куда ты прешься? Станешь там голым задом сверкать? Позорище. Что за дерьмовая затея?

— Я работаю моделью, а не стриптизершей, — передергиваю плечами. — Ты видел контракт.

— А какая разница? — шипит. — Все знают, как там делают карьеру. Лежа на спине. Стоя раком. Еще и со всякими извращениями. Ты видно совсем обезумела. Я против…

— Я не спрашиваю твое мнение о том, кем мне работать.

— Хочешь туда? Готова участвовать в оргиях? В групповухах?

— Олег, успокойся, пожалуйста, — нервно усмехаюсь. — Мишель Моро — дизайнер, а не сутенер. Я подписываю контракт с известным домом моды, а не отправляюсь трудиться в публичный дом.

Теперь, когда Моро вдруг поворачивается и направляется ко мне, я начинаю думать, что в притоне было бы легче отрабатывать. Истерический смех рвется наружу. Но я сдерживаю себя.

Мужчина подходит вплотную. Пристально смотрит на меня и вдруг широко улыбается. Его глаза озаряются.

— Юля, — произносит он. — Юленька?

Моро как будто ждет от меня подтверждения.

— Да, — говорю тихо.

— Я правильно сказал?

Киваю, просто не нахожу разумных слов.

— Ты молодец, — мягко улыбается он. — Идеальная.

А потом отворачивается от меня и вопит:

— Чего встали? Шевелите своими ленивыми задницами. Повторим снова. Кто устал или чем-то недоволен, может сразу отсюда свалить. Загнанных лошадей пристреливают. Я не намерен с вами няньчиться.

Боже. Он серьезно? Я — идеальная? Он точно видел, как я дефилирую? Вовремя моей проходки по подиуму остальные модели оценивали меня весьма скептически. Я поймала несколько выразительных взглядов. И черт, не спорю, я не модель. Таланта ноль.