Сказка о Меркуле удальце
Шрифт:
– Где болит!?… чего сломала!?… руку иль ногу!?… а может голова побилась!?… Да как же это ты девонька на дорогу-то вышла!?… Нечто не знаешь, что здесь с ног сшибить могут!?… Ладно я, человек светский, на лёгкой коляске еду,… а если вдруг мужик-лапотник на телеге, запряжённой тяжеловесом, собьёт!?… что тогда!?… Ведь он не остановится, так и поедет,… все кости переломает!… – не то с упрёком, не то с обидой, напустился он на девицу. А та дыханье перевела и тихо так отвечает.
– Да здесь отродясь никто быстро не ездит,… все ж знают, что в лесу лошадь торопить нельзя, иначе беды не избежать,… да я с детства по это дорожке по грибы да ягоды хожу и ни один тяжеловес меня ещё не сбивал. Уж не знаю, отчего это ты барин
– Ты уж прости меня,… задумался я,… виноват!… И правильно ты говоришь, в лесу торопиться нельзя,… а я быстро гнал, вот тебя и не заметил!… И не называй ты меня «барином»,… ведь я обыкновенный парень с купеческой слободки,… а то, что я на богатой коляске катаюсь, так это лишь для форсу,… нравится мне на людей впечатление производить!… Впрочем, тебе сейчас верно не до этого, ведь всё болит,… скажи лучше, чем тебе помочь?… – слегка похваставшись, спросил Меркул, и тут же получил желаемый ответ.
– Ну а чем ты мне можешь помочь?… ты уже всё сделал что мог; на меня внимание обратил,… пожалел, покручинился,… даже платочек дал слёзы утереть,… а мне от этого лучше,… твоя доброта исцелила меня. Так что ты езжай дальше, куда ехал,… а я ещё чуток полежу да тоже восвояси пойду,… главное ведь, что всё обошлось,… кости целы, не сломаны, а ушибы быстро заживут… – не желая более задерживать Меркула, отговорилась от него девица, а сама всё платочком лицо утирает, от слёз избавляется. Ну, Меркул видит такое дело, и ему уже не до девицы стало, раз он ей более не надобен, так и делать тут ему нечего, платочек ей свой оставил и говорит.
– Ну что же,… коли отпускаешь ты меня, то поеду я,… но только уж не дальше в лес, а наоборот, назад!… Вернусь на большую дорогу да домой направлюсь, а то счастья мне здесь не видать, лишь беду приношу… – мигом отозвался он, развернул рысака, коляску, вскочил в неё да понёсся вон из лесу. А девица так лежать и осталась.
Правда недолго она лежала, минут через пять встала, отряхнулась, платочек Меркула аккуратно сложила, в сарафан убрала, голову вскинула, косу поправила, и такой красавицей оказалась, что во всём белом свете днём с огнём не сыскать. Глаза большие, изумрудом отливают, брови дугой, уста алые, сахарные, улыбка белоснежная. Да и фигуркой удалась девица; стройная, статная, всё при ней. Вот только после падения чуть прихрамывать стала, но идёт ровно, уверенно. Подобрала своё лукошко с ягодой и дальше по своим делам пошла.
3
А тем временем Меркул домой едет и ни сном, ни духом не знает, не понимает, какую он красавицу в лесу с ног сбил. Хотя это вполне объяснимо, ведь он вдел-то её лишь лежащую на земле, да с перекошенным от боли лицом, тем более глаза у неё были все в слезах, где уж тут заметить, что они изумрудного цвета. Одним словом Меркул с испугу не рассмотрел, насколько девица красива и обворожительна, а потому едет и удивляется.
– Ну, вот что к чему я туда попёрся?… чуть на смерть девицу не задавил,… но и она простушка тоже хороша,… идёт и на дорогу не смотрит!… Небось, ещё и дурёха,… ума нет, лишь одни впечатления!… Вон, «барином» давай меня кликать,… ха-ха,… ну, явно деревенщина!… Хорошо ещё, что я от неё так ловко отделался,… ха-ха!… А навязчивая мысль подсказывала, мол, своё счастье в лесу встречу,… а встретил деревенскую дурёху!… ха-ха-ха… – едет да посмеивается над пришедшей ему в голову навязчивой мыслью. И вроде уж совсем её на смех поднял, как тут вдруг опять она к нему пришла.
– Ты чего это хохочешь глупец?… я его верным путём послала, а он счастья своего не разглядел, и теперь смехом исходит!… Ну, я же тебе объясняла, что я мысль непростая, и пришла к тебе с
– Это что же, ты мне, деревенщину в виде счастья предрекла?… вот же подсунула,… и думала, я с ней сразу счастлив буду?… Да ты хоть на лицо-то её видела?… вся перекошенная, словно её паралич разбил,… лежит скособоченная, скрюченная,… наверняка ещё и горбатая!… А ты мне тут про счастье толкуешь,… голосом проведения себя величаешь,… хотя на самом деле ты просто вздорная мыслишка!… И больше не тревожь меня!… Мне своего внутреннего голоса хватает,… он мне указ!… – грубо отринул услуги проведения Меркул, но мысль снова к нему обращается.
– Эх ты, Меркул, губы надул,… я же тебе добра желаю, к хорошему тебя направляю,… но ты сам от меня отказываешься,… гонишь прочь!… Что уж теперь поделать,… раз так, то не стану я тебе больше помогать,… живи как знаешь,… покидаю я тебя… – вновь отозвалась мысль и исчезла. Всё, свободно в голове у Меркула стало, и опять он лишь о деньгах да барыше думает, никакой романтики, никакого счастливого случая.
Так он до дома и доехал. Вернул рысака с коляской, пришёл к себе в хоромы, и спать завалился. Видать перенервничал, устал, а сон это первоё средство от нервотрёпки. И так это Меркул разоспался, что до следующего утра проспал. А утром встал и вроде как заново родился, о вчерашнем происшествии ничего и не помнит. Умылся, позавтракал, марафет навёл, лоску напустил, оделся словно франт, и на прогулку отправился.
– Пойду-ка я по ярмарке похожу,… давно не был,… может кого интересного встречу, беседу заведу,… иль просто на людей погляжу да себя покажу… – прибывая в легкомысленном настроении, рассудил он, и едва за калитку вышел, как сразу нос задрал, плечи расправил, и прямой наводкой в торговые ряды пошагал. Кстати, там его все прекрасно знали, и даже ждали его появления, ведь он с удовольствием приобретал разные заграничные обновы, и довольно-таки щедро за них платил. А потому купцы были весьма рады его видеть и конечно предложить свой товар. И только он до первой лавки дошёл, как его сходу в оборот взяли. Торговец шёлковыми платками свой товар нахваливать стал.
– А вот дорогой Меркул посмотри-ка, какие у меня нынче платки расписные!… Красочные, живые, восточные, привозные!… Хочешь ими нос вытирай,… хочешь пот со лба промокай,… они все на себя возьмут и тебе удовольствия принесут!… Я тебе и цену за них недорогую назначу… – мигом залепетал хозяин лавки. А Меркул с ним и спорить не стал.
– Ну, ты прям издалека видишь, что мне платок нужен,… ведь свой-то я вчера где-то в лесу оставил,… ха-ха!… Одной деревенской дурёхе утереться дал, да так и не забрал,… ха-ха… – весело посмеиваясь, вспомнив вчерашний случай, отозвался Меркул и стал платок себе выбирать. А занятие это он любил и даже обожал. Ему нравилось товар на ощупь потрогать, на свет посмотреть, в руках покрутить, помять. В общем, поторговаться, поговорить, обсудить. Так что дело это затянулось.
4
А меж тем по всей ярмарке уже шепоток пошёл, мол, Меркул явился и по рядам ходит, приценивается. Естественно все купцы сразу кинулись свои заграничные товары на самое видное место выставлять. А то как же, всем хочется свой кусок урвать, ведь Меркул не скупиться, за хорошую вещь готов много платить. И такое желание купцов подзаработать на Меркуле вполне понятно, резонно и даже законно. А что тут такого, ведь он безмерно богат и с него не убудет. Так-то оно так, но вот только на чужое богатство всегда завистники найдутся. И не только они, есть ещё и такая братия как мошенники, они тоже до чужого добра падкие.
Конец ознакомительного фрагмента.