Сказка о потерянном прошлом
Шрифт:
— Да, папа уже переключает на ТНВ[29], может быть, что-то скажут в новостях. Никогда такого не видела.
Мама выглядела уставшей, но всё равно красивой, как и всегда. Папа что-то крикнул с кухни, и Ада пошла следом за ней.
— Говорят, что сезонная миграция бабочек сбилась из-за глобального потепления, — сказал папа, пока они уселись за стол. Даже Лев прибился к кухонному лагерю — давно они так все вместе не собирались.
— Всё равно странное зрелище, — подперев рукой подбородок,
Ада не удивилась, что она озвучила её мысли. Такое просто витало в воздухе.
— Что с рукой? — спросил папа, когда Ада села рядом с ним.
— Да кошка поцарапала, — отмахнулась она.
— Ты обработала? — тут же спросила мама.
— Не переживай, всё в порядке. Аптечкой я пользуюсь чаще вас.
— Надо было тебе поступать в медицинский.
— Второго такого вуза мы бы не потянули, — слишком серьезно для их шутливого тона ответил папа, и они тут же замолчали.
Ада взяла конфету из вазочки и поднялась из-за стола.
— Ну, если всё в порядке, то тогда пойду дальше смотреть сериал, — преувеличенно бодро сказала она и вышла из кухни.
Внутри расплылась застарелая обида на то, что в их семье всегда получал право выбора только Лев. Аде всё доставалось по остаточному принципу.
Хотя в каких семьях у младших детей вообще есть выбор?..
«Сказали по телеку, что миграция бабочек сбилась», — написала Ада Диме и выключила музыку. Очень хотелось спать после таких напряженных последних дней.
«По телеку и не такое скажут».
Зашторив окна, чтобы не видеть полет полчищ бабочек снаружи, Ада расстелила кровать, выключила компьютер и торшер и забралась под одеяло. Дома было прохладно — до отопительного сезона в лучшем случае ещё месяц.
Рука неприятно ныла, но Ада решила не обращать на неё внимания. Куда важнее в темноте казалось думать о словах тети Любы.
Интересно, что же это будет за выбор такой, о котором она её предупредила? И почему Аде сквозь её радость обретения всё время казалось, что это ненадолго?..
Глава 8{8}
С утра зарядил мелкий и противный дождь — из той категории, что будет идти сутки и не устанет.
Ада натянула поверх любимой потрепанной небесно-голубой толстовки черную кожанку и сделала всё, чтобы не забыть зонт. Но кеды промокли тут же, стоило ей сделать шаг из подъезда.
Чертыхаясь, Ада раскрыла зонт и, забыв на сегодня о традиции приветствия первого человека в космосе, нырнула в подворотню, торопясь в метро. На вокзал как раз прибывал поезд, и его гудок пробрался сквозь песню в наушниках и шум машин, которые мчались по Декабристов.
Сегодня Ада гоняла в наушниках «Би-2», которые так хорошо сочетались с этой сырой погодой. В метро было непривычно многолюдно от тех, кто сошел с прибывшего поезда и теперь с чемоданами и сумками добирался до конечной цели. Если это были туристы, то им очень не повезло с погодой.
Платформу пересек мужчина с перекинутой через плечо стремянкой. Вымокший под дождем, в майке и шортах, он как будто вышел из недавнего теплого лета и обратно ушел куда-то в будущее.
Ада поймала себя на ощущении ирреальности происходящего и едва не прозевала прибывающий поезд метро.
На Площади Тукая она тоже застыла. Посреди платформы стояла девушка с фиолетовыми, как баклажан с детского рисунка, волосами, большими розовыми наушниками и пушистым рыжим котом на руках. Кот временами подергивался словно туманом, и тогда становилась видна чешуя и огненные глаза. Хозяйкины же глаза скрывались за темными солнцезащитными очками, но Ада ощущала на коже тяжелый взгляд, будто проникающий до самых костей.
В наушниках заиграла подкинутая Димой песня, и солист, добравшись до припева, громко заявил, что кто-то из них двоих точно сошел с ума. Ада хмыкнула и направилась к выходу со станции, как никогда чувствуя песню.
По Университетской традиционно лились реки от дождя, которые потом создавали водопады у неработающих ливневок на Булаке. Ада перебежала перекресток на Профсоюзной и заторопилась к университету. До пар оставалось ещё двадцать минут, но никогда не знаешь, где тебя задержит казанский дождь и легендарные лужи.
Забежав в холл Двойки и отряхивая зонт от капель воды, Ада чуть не налетела на Сашу.
— Привет! — вполне дружелюбно воскликнула та, узнав её.
— Привет, — отозвалась Ада и наконец сложила зонт.
— Как твое здоровье? Димка вчера так и не ответил, что у вас там случилось.
— Всё обошлось, спасибо за тетю Любу.
Они вместе направились в аудиторию на групповой семинар. Ада совершенно не помнила, какой это предмет и что им задали и сама удивлялась от собственной разболтанности. Начало года, а она уже забила на учебу так, как никогда в жизни.
Точно Дима повлиял, другой версии у неё не было.
— Что она сказала? — садясь за свободную парту, спросила Саша.
Ада опустилась рядом с ней на скамейку и кинула сумку на парту, даже не потрудившись достать тетрадь.
— Да чепуху какую-то. Травки какие-то всучила, но сказала, что меня вряд ли зацепила лихорадка. Да и с утра рука уже не болит, только чешется.
Ада умолчала о том, что царапины уже затянулись, оставив розовые тонкие рубцы. Никогда у неё ещё так быстро не заживали раны.
— Вот ты где! — раздалось от входа в аудиторию, и тут же в неё влетел Дима, сегодня особенно растрепанный и с мокрыми волосами. Капюшон толстовки, тоже порядком промокший, был откинут на спину, и Ада про себя удивилась, что сегодня в его одежде не было никакого цвета, кроме черного — вплоть до шнурков гриндеров, забрызганных водой и грязью.