Сказка о счастье
Шрифт:
Сима глубоко вздохнула. Собралась. И поглядела мальчику прямо в глаза.
Ребенок вздрогнул, но не отшатнулся.
– Как тебя зовут?
– Алексей. Алёша. А что?
– Возьми меня за руки, - попросила Птица.
– Крепко.
Лёша послушался.
И в следующий момент - выгнулся и закричал. Не от боли. От восторга.
Ему показалось, что вокруг вспыхнул
Синяя птица взмахнула крыльями.
Сейчас именно птица, не Сима, Симы уже не было, разглядывала мальчика. Весь мир был пронизан мириадами нитей. Потянешь за одну ниточку - будет дождь. За вторую - и прохожий на улице улыбнется солнечному лучику, внезапно пробежавшему по лицу. За третью - и ребенок во дворе дома заплачет над сломанной игрушкой.
Ниточек так много...
Но ей нужны всего лишь две. Те, что имеют отношение к этому мальчику. Одна из них - ведет к его отцу. Вторая - к его матери. Так несложно дать им обоим кусочек удачи. Так легко...
Это не причинит никому вреда. Но Алёша сможет взлететь. А может, и его родители... кто знает?
Нити расправились под ее взглядом, налились синим цветом - и запульсировали.
Они оживали. И Сима знала - ей все удалось.
А теперь...
***
Алёша очнулся далеко не сразу.
Он по-прежнему стоял на мостике через грязный ручеек. И не было ни девочки, ни крыльев, ни полета...
Не было!?
Мальчик решительно расправил плечи.
Теперь он знал, что надо делать. И решительным шагом шел туда, где сможет изменить свою судьбу. Свою и своей мамы... Прирожденный воин будет сражаться до последнего. Пусть шансы невелики. Но они такие, какие они есть. Он - справится. И не сдастся. Уже никогда он не опустит голову ни перед врагами, ни перед обстоятельствами. Нет такой судьбы, которую нельзя было бы изменить! Все в его руках.
И иногда мальчику казалось, что за его спиной бьются невидимые белые крылья.
***
Тот же день, часом позже, телестудия "Зевс".
– Твою мать! И никаких новостей!? Нам даже в сетку поставить нечего!? Вы репортеры или ... и ...!? Придумайте, наконец, новости, если их нет!!! Вон отсюда, на улицу!!! И опросите людей, что они думают о налоге на презервативы!!!
Монолог взбешенного директора оборвало появление в студии ребенка лет десяти. Он запнулся на миг, а потом заорал еще громче.
– А это еще кто!? Кто пускает сюда детей!? Ты вообще чей, мальчик!?
Алёша (а это был именно он) демонстративно скривился. Смерил взглядом толстяка. И четко произнес.
– Здравствуйте. Меня зовут Карелин Алексей Германович. Я хочу поговорить с тем, кто делает телепередачи.
Директор на миг опешил. А мальчик продолжал, пока его не перебили. Он уже знал, что и как будет говорить. Часа, в течение которого он шел сюда, хватило и на обдумывание речи, и на подбор правильных слов. Мальчик знал - взрослые не будут слушать долго. Поэтому надо все сказать очень быстро и понятно. И плевать, что от холодных и равнодушных взглядов сжимается сердце. Сейчас он дерется за жизни своих родных.
– Это очень важно. У меня умирает мама. Ее можно спасти, если сделать операцию. Но у нас нет таких денег. Я хочу обратиться к людям из телевизора. Попросить о помощи...
На последних словах голос мальчика таки дрогнул, и Алёша уставился в пол. Прямо на пыльные и грязные носки своих кроссовок. Но приступ слабости прошел быстро. Белые крылья опять развернулись за спиной мальчика. Он поднял голову и поглядел на взрослых. На толстяка, который перестал орать и задумчиво разглядывал ребенка. На репортеров и операторов. На околотелевизионную шушеру...
И взрослые люди отводили глаза...
Может быть, впервые за долгое время им было стыдно.
Директор хотел что-то сказать, закашлялся и махнул рукой. Кто-то подсунул ему стакан с газировкой. Он сделал два глотка и кивнул.
– В вечерний выпуск! Сегодня же! Ребенка - в студию! Ко мне секретаря. Сейчас съездим к его матери, откроем счет...
– Мама в больнице, - тихо произнес Алёша.
– Дома только бабушка.
Директор неловко погладил мальчика по плечу.
– А как зовут бабушку?
– Лилия Максимовна.
– Диктуй телефон.
***
Тот же день, пятью часами позже.
Герман Львович Карелин редко смотрел телевизор. И еще реже - местные новости. Но... так получилось. Когда он пришел домой его новая подружка (молодая, ногастая, грудастая и губастая, вытравленная до белого цвета перекисью водорода - одним словом эскорт обыкновенный, средней дороговизны) скакала по каналам. Увидев "папика" она вскочила и принялась хлопотать, забыв про телевизор. Помогла снять пиджак, налила виски...
А на экране тем временем появилась заставка местного канала. И раздался звонкий детский голос.
– Здравствуйте. Меня зовут Алёша. Папы у меня нет. А моя мама тяжело заболела. Врачи говорят, что у нее рак и требуется сложная операция. Я очень прошу всех...
От возмущения у Германа "в зобу дыханье сперло". Исчезло с экрана лицо мальчика - без грима, с полосками от слез на щеках и в пыльной старой майке, исчезла ведущая, которая показала историю болезни и назвала номер счета, чтобы перечислить деньги или номер телефона, чтобы звонить - пятьдесят рублей за звонок и деньги тоже идут на счет бабушки мальчика. Исчезло зрелище обычной бедной однокомнатной квартирки, в которой жил Алёша. А Герман все еще не мог оправиться от возмущения.