Сказка о юной Натлии и принце Ромле
Шрифт:
3
Время летит быстро, и через год у них на свет появилась очаровательная дочка. Малышку назвали Натлия, как нимфу благодатного огня в мифологии далёких предков всех кузнецов. Не прошло и двух дней с рождения девочки, как из замка короля на главную площадь прискакал гонец и объявил о появлении наследника престола, принца Ромла. По такому случаю было тут же назначено всенародное празднование. Радость охватила весь народ в королевстве, ведь сын в семье короля был долгожданным первенцем.
Король в окружении своей разодетой свиты разъезжал по городу, и гордо восседая на белом коне, принимая поздравления, сам лично одаривал богатыми подарками именитых горожан по случаю рождения принца. Не преминул он заехать и к своему знаменитому
И вот появившись у Роббера и поприветствовав его как брата, Карл обратил внимание на обстановку царившую в доме, и вмиг догадался, что у хозяев дома тоже появился новорожденный.
– Ха-ха!… какое счастье! – восторженно воскликнул король, – ну и кто же у тебя,… говори, быстрей? – хитро прищурившись, спросил 0н.
– Дочь! – не скрывая радости, ответил Роббер, и как раз в этот момент, из спальни держа на руках малышку Натлию, вышла Джулия. Король, уже успевший вкусить радость отцовства осторожно откинул полог покрывальца, заглянул внутрь, и, увидев там нежное детское личико, расчувствовался как никогда. Никто до этого не видел его таким. Властитель великой державы, повелитель судеб людских, сейчас выглядел пушистым зайчиком и, замерев от умиления, наблюдал как, посапывая, спит этот нежный ангелочек.
– Скажи Роббер ведь, правда, же, что все сокровища мира не смогут сравниться с таким маленьким чудом. Наши жизни лишь только тогда чего-либо стоят, когда в них появляются дети… – смахивая слезу, тихо произнёс король.
– Что, правда, то, правда, ваше величество… – подтвердил Роббер.
– Твои доспехи столько раз спасали мне жизнь, что она, пожалуй, по праву принадлежит твоей воле,… а я всё никак не могу достойно наградить тебя… – продолжил король, – ведь не будь тебя и я бы уже не существовал! Ну а не было бы меня, то и не появился бы на свет мой маленький принц! Думаю сейчас самый подходящий момент для благодарности! А потому присваиваю тебе Роббер Нгюрих степень магистра кузнечных наук и дарую титул графа!… – торжественно произнёс расчувствовавшийся монарх. Роббер, как и подобает в таких случаях встал на одно колено и принял эти королевские привилегии.
– Благодарю тебя Мой Король! Моя жизнь в твоих руках, располагай ей как тебе угодно!… – только и успел сказать Роббер, как Карл добавил.
– Уваж мою просьбу,… дозволь стать мне крёстным отцом твоей дочери и быть ей покровителем!… а если не возражаешь, то и ты стань моему сыну крёстным отцом!… – вопросил он. Роббер же, удивлённый такой великой просьбой, еле сдерживая захлестнувшие его эмоции, радостно ответил.
– Да государь, конечно! Для меня великая честь быть крёстным принцу! – прозвучало его согласие, и они обнялись, как счастливые родители своих детей. Все находящияся рядом придворные из свиты короля тут же оживились и, одобряя такое решение монарха, тихонько, дабы не разбудить малышку Натлию стали поздравлять новоявленного дворянина. А уж они-то знали, кто, как ни Роббер заслужил быть обладателем всех этих почестей, ведь его искусное мастерство и им не раз спасало жизнь. Почти весь королевский двор пользовался его доспехами, за исключением разве что представителей соседних держав, они предпочитали изделия своих кузнецов. Так в одночасье Роббер Нгюрих из ремесленника превратился в магистра, графа, и что самое главное стал крестником короля.
4
Ну а вместе с этим появились и новые обязанности, теперь Роббер стал частым гостем в замке короля, а король соответственно в его доме. И неудивительно, что их дети, малышка Натлия и кроха принц Ромл подрастая стали проводить много времени вместе. Играли, шалили, в общем, делали всё, что им полагается. Родители, наблюдая за ребятами со стороны, только умилялись и радовались их дружбе.
Теперь, став магистром, Роббер набрал себе подмастерьев-учеников и начал заниматься научными изысканиями. Ведь он был ещё не совсем стар, хотя уже и не молод, то есть как раз в том возрасте, когда человек достаточно набравшись опыта и знаний, может посвятить всю оставшеюся жизнь достижению своей заветной цели. А цель у него была непростой.
В те годы в каждой кузне каждый мастер желал добыть рецепт идеальной стали. И вот почему; народ в ту эпоху был суеверный и верил прорицателям и оракулам, которые предвещали нашествие всякой нечестии и даже драконов, притом с такой чешуей, какую ни мечем, ни копьём не пробить. Мол, разлетаться будут мечи на куски от ударов о панцирь страшных чудищ. И вот напуганные такими предсказаниями люди старались обезопасить себя, изобретая новую прочную сталь для мечей.
Время шло, Роббер полностью погрузился в свои опыты, смешивая металл с добавками из карбида и феррита. А пользуясь знаниями алхимии, он старался получить сплав, который был бы сравним с известной во всём мире арабской сталью. Экспериментируя с утра и до ночи, Роббер проводил в своей лаборатории целые недели напролёт. Натлия, или как её теперь стали ласково звать Натли, быстро росла и скучала по отцу. Случалось и так, что в свободное от своих занятий время, топоча своими маленькими ножками, она возьмёт да и заглянет к нему в кузню.
Ну, уж тогда Роббер бросал все дела и занимался только ей. Показывал смешные фокусы с фосфором, устраивал дымные забавы с селитрой и серой. А когда возгоралось пламя, и искры летели в потолок, восхищению Натлии не было предела. Глаза её сверкали, светились восторгом и она, как и все маленькие детишки хлопала в ладоши и весело смеялась. Для неё это было непонятным чудом. Таким образом, получалось, что отец знакомил её главным инструментом кузнеца, с огнём. Натли нравились эти занятия, и она потихоньку, полегоньку, пристрастилась к отцовскому делу.
А в это время принц Ромл, подрастая, тоже стал интересоваться делами своего отца. Обучался военному делу, приноравливался управлять лошадьми, и осваивал ещё много прочих премудростей, кои столь необходимы особе королевских кровей. Теперь повелось так, когда ребята были свободны от своих занятий с отцами и отдыхали, то они бегом спешили на встречу друг к другу. И уж тогда их было не разлить водой. Они, как и все дети возились в песочнице строя крепости, озорничали в саду, карабкаясь по деревьям, бегали на речку купаться, а когда были в замке, то играли в догонялки, носясь, словно ветер по всем закоулкам и коридорам. Смех задор и радость царили в это время в замке. Все кто был рядом, начиная с простой кухарки и кончая самим королём с его свитой, были вовлечены в забавы ребят. Однако как только приходила пора занятий, друзья, еле расставшись, брались за ученье и слушались своих отцов.
И вот, как раз в этот счастливый период их детства, в семье Роббера произошло пополнение. Джулия родила мальчика. Теперь все помыслы и устремления у неё были связаны с сынишкой. Натлия же восприняв появление малыша с большой радостью, помогала матери во всём. И всё же, едва у неё выдавалась свободная минутка, она тут же бежала к отцу и присоединялась к его изысканиям.
Мальчика назвали Макстел, что означало большая душа или великая доброта. Как говорили родные Джулии, так звали их общего предка служившего воином ещё при дворе славного короля Карла Великого. Макстел рос так быстро, что будь он котёнком, то к пяти годам превратился бы во взрослого льва. Все домашние не чаяли в нём души, но особенно Джулия. Да это и понятно, ведь он был сильно похож на неё, такой же светловолосый и голубоглазый. А своим добрым и отзывчивым нравом полностью оправдывал данное ему имя. Как только Макстел начал подрастать то сразу стало ясно, в семье появился ещё один помощник. То он воду матери принесет, то отцу спешит угодить. Роббер из кузни приходит, садиться за стол, а он ему уже ложку несет, и хохочет, веселя его своим детским смехом. Отец подхватит его на руки, поднимет над собой и ну нахваливать.