Сказка Плодорьева.
Шрифт:
Рекламные слоганы рикошетили от стен дряблого города, один из них был хорошо знаком Владимиру : «Пусть ваш ребенок возродится в лучшей жизни- центр абортов «Феникс». Глупый текст ассоциировался с другой рекламой, которую он услышал минутой ранее, проходя по застеленным песочной пылью ступенькам высокой горы, ведущей к мавзолею: «Темные очки из-за бугра спасут зрачки от бога Ра. Солнцезащитные очки Fernande, выполненные по итальянским технологиям…»,- Владимир остановил свое внимание на уютной лавочке, его спина сильно болела после ночи на холодном бетоне набережной. Возле деревянной лавки
Увидев, как парень с порезом на шее пишет что-то на мерзком листе, мужчина средних лет подсел к Владимиру. Хрипловатый, но приятный голос начал беседу:
– Ты бы хоть побоялся, полиция то везде ходит в наше время. Или снова на цепь хочешь?- присаживаясь, сказал незнакомец.
– Я уже не знаю, чего хочу,- откладывая бумагу сказал Владимир.
– Красная?
– Будь черная- я бы здесь не сидел,- неохотно отвечал Владимир.
– Как попал? К кому?,- продолжал навязчивый незнакомец.
– Несколько дней назад. Проснулся уже на цепи у очередной юной пассии жирного мужика.
– Можно?- Спросил мужчина, протягивая руку к желтому листу с текстом.
Владимир кивнул.
На пожелтевшем листе черной пастой был нарисован лик Ленина в немесе, а под ним грубо нацарапано:
«Память
– Ты память потерял?
– Тут все и так написано,- грубо ответил Владимир.
– Ты не очень-то общителен, давай поговорим на отвлеченные темы? Вот, например, бумажка у тебя с текстом, так?
– Слушай, я не очень хочу,- попытался сказать Владимир, но его перебили.
– А ты смог бы прочесть этот текст без знания языка?- перебил мужчина.
– Нет.
– Вот именно, потому что язык- это ключ. Ты этим ключом вскрываешь текст, читаешь его и начинаешь понимать. Но есть еще ключи. Ты слышал про Бенну?
– Это древнеегипетское подобие феникса, кажется. Тут реклама похожая, кстати,- начал говорить Владимир, но его снова перебил мужчина.
– Да, да, да. Она, кстати, изображалась как трясогузка , они у нас тут часто летают. Так вот это тоже ключ, ведь если бы ты не знал про трясогузку, а я сказал, например "Бенну- это символ перерождения души Ра"- ты фразу до конца бы так и не понял, потому что ключа нет.
– И не только трясогузкой изображали,- хотел возразить Владимир, но снова резко замолк.
– Ты не прикидывайся дураком, белоснежка, понимаешь ведь о чем я,- грубо проговорил мужчина.
– То есть слова тоже могут быть ключами? Мы берем отдельное событие, историю, явление или объект, привязываем к ним слово, так? И это слово становится ключом для чего-то? Это как имена- сами по себе они являются только набором звуков, но почти за каждым из них в наших головах стоит знакомый человек. Они обозначают этого человека.
– Это называют симулякрами. А вот тут то и самое интересное. Что если мы- куски текста, весь наш мир- это текст, а у нас просто не хватает для него ключей?
– Так кто же нас тогда читает?- Задумавшись, спросил Владимир.
– Да хотя бы ты сам, у тебя же тут с памятью проблемы. А вообще- кто угодно, у всех нас память неудачная. Мы запоминаем лишь то, что считаем нужным, да и то плохо,- спокойно прохрипел мужчина, рассматривая старый мавзолей.
– А нужным мы обычно считаем деньги, еду и прочую херню, которую нам вбили в головы,- опустив голову продолжал Владимир.
– Верно, а самое главное, что собственную жизнь такой, какая она есть, мы нужной не считаем.
Ветер ворвался в комнату, озаренную медовым светом настольной лампы и коснулся Плодорьева. Он почувствовал колющую боль в области шеи. Еще раз взглянув на потрепанный птицей рисунок с Лениным, он потер шею и продолжил читать.
– Мой папа умер!- Кричал один ребенок, вытирая слюни грязной рукой.
– А я своего вообще не видел!- Выкрикивал его соперник.