Шрифт:
Кир Булычев
Сказка про репку
1.
Я привез Люцине УполянкуФ При виде этого подарка Люци села на диван и сидела в полном оцепенении три часа (я не преувеличиваю). Нет ничего приятнее, как делать подарки, от которых человек цепенеет. Я сел напротив и рассматривал Люцину, преисполненный тщеславия, и ждал, пока она придет в себя, чтобы сообщить мне мои жизненные планы на ближайшие дни.
? Это будетЕ ? сказала она ? Все умрут.
Все ? это относилось к подругам и вообще знакомым, а может, ко всему женскому населению города. Моему внутреннему взору предстала зловещая картина: Люцина идет по улице в одеянии из полянки, а
? Полянка, ? сказала Люцина бархатным голосом. Получилось польанка ? изящно и нежно.
А я все еще пребывал в мстительном настроении по отношению к придворным моей прекрасной дамы и потому постарался разрушить совершенство этого мира.
? Ты знаешь, почему УполянкаФ? ? спросил я.
? Нет. Наверно, потому, что красиво, наверно, потому, что на ней узоры переливаются, как цветы на полянке, как полянка в лесу.
? Ничего подобного. Эту бабочку назвали по имени Теодора Поляновского, Теодора Федоровича, такое вот странное имя.
? Да??сказала Люцина рассеянно, поглаживая тонкими, длинными пальцами нежнейший ворс полянки ? Это интересно Польановский.
Ей это было совершенно неинтересно, она вновь оцепенела, а мне хотелось рассказать Люцине о Поляновском, мне хотелось доказать ей, что Поляновский некрасив, скучен и зануден, неосмотрителен и даже глуп. Его отличала от прочих смертных удивительная настойчивость, упорство муравья, цепкость бульдога и способность к самопожертвованию ради дела, даже если это для других смертных и яйца выеденного не стоит. Хотя кто может рассудить, что важнее в нашем перепутанном, сложном мире? Хорошо было жить в тихом, провинциальном двадцатом веке, когда все было ясно, Ньютона почитали за авторитет и Эвклида изучали в школах, когда люди передвигались с черепашьей скоростью на самолетах, никто никуда не спешил, а на маленьких полустанках притормаживали ленивые поезда. Теперь о тихой глади того времени могут лишь мечтать бабушки, а внуки, как и положено внукам, не дослушивают медленных бабушкиных рассказов, убегают, улетают, дематериализуютсяЕ Наверно, я старею, иначе чего это меня тянет в спокойное прошлое?
2.
Поляновский сочетал в себе скорость и решительность нашего времени с настойчивой последовательностью прошлого века. Он ? идеал, выпавший из времени и чудом державшийся в пространстве. Чудом, но с какой хваткой! Меня вызвал к себе начальник шахты Родригес и сказал:
? Ли, к нам приехал гость. Гостю надо помочь. Поведешь его в шахту?
? Поздно, ? сказал я ? Со вчерашнего дня шахта закрыта, и ты знаешь об этом лучше меня. Со дня на день пойдет вода.
? Особый случай, Ли, ? сказал Родригес, прикрывая правый глаз. ? Познакомься.
И тут я увидел в углу человека, который сидел, сложившись втрое, и глядел в землю. Но первое впечатление было обманчивым. Он только ждал момента, чтобы броситься в бой. Он уже сломил несгибаемого Родригеса и намеревался подавить меня.
? Здравствуйте, ? сказал он, разгибая один за другим не по размеру подобранные суставы. ? Меня зовут Поляновский, Теодор Федорович. Слышали?
Он не сомневался, что я слышал. А я не слышал. В чем и признался.
? А вот я о вас слышал, ? сказал он с некоторой обидой. ? Родригес сказал мне, что вы ? лучший разведчик в шахте, что вы знаете ее как свои пять пальцев. И что вам сейчас нечего делать. Правильно?
? Родригесу лучше знать, ? сказал я.
? Теперь, когда я вас увидел, я тоже в этом не сомневаюсь, ? сказал Теодор голосом экзаменатора ? И я на вас надеюсь.
Я повернулся к Родригесу и изобразил на лице полное недоумение. Этот Теодор мне не понравился. И вообще у меня была свободная неделя, я намеревался съездить в горы.
? Вы слышите, ? сказал Теодор, уткнув в меня могучий нос, которому было тесно на слишком узком лице. ? Я на вас надеюсь. Вы моя последняя надежда. Родригес не хочет пускать меня в шахту одного.
? Еще чего не хватало, ? сказал я. ? Вы оттуда живой не выберетесь.
? Я вас предупреждаю, ? заявил тогда Теодор, ? что я все равно пойду в шахту. Хоть один. И если я там погибну, вся ответственность, я имею в виду моральную ответственность, ляжет на вас.
Он извлек из кармана громадную ладонь и отогнул массивный указательный палец, чтобы ткнуть им в Родригеса. И в меня.
? Простите, профессор, ? сказал Родригес с несвойственным ему пиететом ? Но мы вас не приглашали и, если бы заранее знали о вашем приезде, никогда бы не дали согласия на спуск в такое время года. Прилетайте к нам через три месяца. Все будет нормально.
? Мне нечего здесь делать через три месяца, и вы об этом знаете, ? сказал Теодор ? Мне нужно побывать в шахте сегодня или завтра.
? Но ведь вода же пойдет! ? воскликнул я. Мне стало жалко Родригеса. Он ни в чем не виноват. И позвал меня, чтобы кто-то мог подтвердить, что в шахту спускаться невозможно.
? Я успею, ? сказал Теодор. ? Я бывал в куда худших переделках. Вы не представляете. И всегда возвращался. Я же на работе.
? Мы все на работе, ? сказал я.
Родригес перебирал на столе какие-то бумажки, борьба с Теодором легла на мои плечи.
? Если я не пойду в шахту, ? заявил Поляновский, ? то не состоится открытие.
? У нас в шахте все открытия уже сделаны.
? Да? Что вы понимаете в энтомологии?
? Ничего.
? Тогда как вы можете утверждать, что все открыто?
Он раскрыл папку, покоившуюся у него под мышкой. Там, между двумя листками прозрачного пластика лежал, словно великая драгоценность, кусок крыла бабочки. С ладонь, не больше. Он был глубокого синего цвета, но я-то знал, что стоит повернуть его на несколько градусов, и окажется, что он ? оранжевый, а если повернуть дальше, то он позеленеет.
? Знаете, что это такое? ? спросил Теодор. Мне не нравился его экзаменаторский тон.
? Знаю, ? сказал я. ? Почему не знать. Это бабочка, ее называют у нас радужницей. И другими именами.
? Вы ее сами видели?
? Сто раз.
? Что вы о ней знаете?
? Ничего особенного. Живет на деревьях.
? Размер?
? Они высоко летают. Ну, до полуметра в размахе крыльев.
? А сколько крыльев?
? Два, наверное? А может, четыре? Не считал.
? Восемь, ? поправил меня Родригес, не отрываясь от бумажек. ? И шесть пар ног. Мне один раз ребята принесли. Я хотел сохранить, отвезти домой, но моль съела.