Сказка рядом...
Шрифт:
А она игриво пропустила между пальчиков светлые шелковистые пряди волос, свободно падающие на мою грудь. Потом встала на цыпочки и дотронулась губами до моего отчего-то покрасневшего уха, слегка пощекотала, обводя языком по контуру. Тут эта... человечка не удержалась от комментария, сообщив, что кончики моих ушей задергались, "как у лошадки, отгоняющей мошкару", и прикрыла рот ладошкой, стараясь удержаться от смеха.
То, что я обиделся за такое сравнение, я мог выразить лишь укоризненным взглядом, отчего она рассмеялась уже по-настоящему звонко.
"Кнут и пряник" - людские методы. Ну ничего себе, как они действуют на нас..." - отметил я для себя где-то на периферии вновь уплывающего сознания.
А Аня, меж тем, распахнула полы моей куртки и стянула ее с плеч. Куртка упала к нашим ногам. Холодно мне не было. Скорее, наоборот. Затем она взялась за верхнюю пуговицу на моей рубашке. Хорошо, что глотательный рефлекс сохранился, и я смог сглотнуть, иначе подавился бы собственной слюной... Если я правильно разгадал ее замысел... О, Светлый Лес! Только бы я оказался прав в своем предположении!
Я боялся спугнуть ее своим участившимся шумным дыханием, я не понимал до конца, что она задумала, но сопротивляться все равно не мог. Мои глаза удивленно расширились от ее смелости, но мне хотелось донести до нее мысль - я не против!
Аня приложила палец к губам и, подмигнув, расстегнула следующую пуговицу на моей рубашке. Да что же это делается-то! Неужели так долго надо возиться с дурацкими пуговицами?! У меня достаточно такого барахла, чтобы вырвать их с мясом и не париться...
Наконец, повернувшись ко мне спиной, она, словно кошка, потерлась о мою грудь и живот, развязывая тонкий шнурок, стягивающий ее блузку над грудью по линии горловины. Легкая ткань соскользнула с плеч и спала на талию, обнажая упругую грудь с розовыми сосками... То есть я пока еще их не видел, но я помнил... Сумасшедшая!
Я тяжело дышал, не в силах двинуться, дотронуться до желанного тела. А Аня обернулась, расстегнула последние пуговицы на моей рубашке и распахнула ее, обнажая часто вздымающуюся, рельефную грудь. Мне сейчас смело можно было ставить диагноз - "тахикардия". Она поднялась на цыпочки и, обняв меня за талию, прижалась своей грудью. Мои глаза закрылись в божественном наслаждении, онемевшее враз пересохшее горло издало какой-то хриплый звук.
Анька целовала, едва касаясь губами, мои губы, подбородок, скулы - везде, куда могла дотянуться при своем росте, а я не мог склониться ей навстречу - садистка! Эта вредина продолжала исследовать мою шею, впадинки ключиц, грудь...
Ну все! Мои штаны подозрительно оттопырились спереди. Конечно, коварная человечка не могла этого не почувствовать. Я сходил с ума, но двигаться мог только один (выдающий мое состояние) орган...
Аня снова прижалась ко мне, страстно прижавшись и скользя грудью по моей груди, распаляя меня еще сильнее (хотя уж куда сильнее-то?), провела пальцами по спине, слегка вдавливая острые ногти, и, коснувшись ягодиц, сильно сжала их, плотнее прижимаясь сама к низу моего живота (а точнее, прямо к выпуклости в моих штанах)...
***(АНЯ)
Мне понравилось его заводить, он оказался таким отзывчивым... Кто бы только знал, чего стоило мне самой эта мучительная сладкая пытка! Я же готова была его съесть, а не только облизывать. Ведь это ушастое Чудо сейчас полностью находилось в моей власти. Хотя это еще с какой стороны посмотреть... Сама я распалилась уже до такой степени, что очень смутно осознавала, а чего, собственно, я хотела добиться своим дерзким поступком, обездвижив растерявшегося эльфа?
Собрав последним усилием воли остатки самообладания, я все же заставила себя вырваться из сладкого безумия. Только бы Сандриэль не догадался, как он, даже в виде "статУи", действует на слабую девичью психику. Вот позорище-то будет!
Веки эльфа затрепетали, он как-то странно не то всхлипнул, не то застонал... Да! Это именно то, чего я хотела добиться...
Я коварно улыбнулась - в моих, как я подозреваю, поменявших цвет глазах появилось торжество:
– Запомни меня, глупый эльфийский мальчик! И знай - любящая человеческая женщина может все понять и все простить, но ненавидящая - может запросто отравить твою жизнь. Не делай так, чтоб я тебя ненавидела... И спасибо тебе - мы чудесно "поиграли"...
Я резко развернулась и, натягивая блузку на плечи, хлопнула в ладоши. Купол над ними распался, и, материализовавшаяся из голубых искорок, Бабочка, вновь ожив, подлетела ко мне.
Вскочив на лошадь, я крикнула:
– Отомри!
И мой синеокий эльфик со сладким стоном упал на колени, прижимая руки к ширинке. Это было уже бесполезно: стоны экстаза хрипели в его пересохшем от переполнявшего желания горле, и долгожданная разрядка наступила, позорно изнутри пачкая штаны. Но все это была такая фигня по сравнению с мировой революцией...
– Спасибо, маленькая бестия, - счастливо прошептал Сандриэль.
– Я запомню твои слова...
А я подстегивала лошадь, стремясь как можно быстрее попасть в свою комнату в Школе. Если бы только кто знал, как мне самой нужен был сейчас ледяной душ...