Сказка Ветра
Шрифт:
Вообще-то, даже Захар, в совершенстве владеющий заклинанием Короткого пути, никогда не злоупотреблял своими способностями и чаще ездил на "Волге". Кроме того, магия забирала силу, и профессионалы использовали ее строго по необходимости. Правда, я решил, что до профессионала мне далеко, и уже несколько дней использовал все выученные заклинания. Это раньше, когда мои действия были несанкционированны, руководство могло меня поймать, почувствовав выброс энергии. А теперь я официально числился учеником Захара Титова и имел полное право на практику. А Захар в день по три раза напоминал мне про ту разбитую
Я вышел из автобуса под мелко моросящий дождик. И зачем черные силы играют приморской погодой? Того и гляди, у людей скоро жабры вырастут.
Захар ждал меня у памятника Борцам за власть Советов, как и было условлено, ровно в 18.00. Он критически осмотрел мой наряд и чуть улыбнулся уголком губ.
– Это ты из вредности?
– Нет.
Захар посверлил меня взглядом еще секунд десять.
– Ладно, - вздохнул он, напомнив мне Емельяныча.
– Что ж с тобой делать? Пойдешь так… Ну, что, сможешь продемонстрировать им, чему научился с Ветром?
– Да, я напрактиковался на Пургене.
Захар приподнял брови, но комментировать не стал.
– Покажи-ка, - полупопросил-полуприказал он по-настоящему учительским тоном.
– Ладно.
Я сосредоточился, и… шляпу Захара сдуло с его головы. И, хотя мы стояли посреди площади, люди, привыкшие к Владивостокскому ветрюгану, ничего не заметили.
Зато заметил Захар. Он сразу же понял, что шляпа улетела не случайно и вовсе не потому, что ей вдруг захотелось полетать, а именно из-за того, что я этого хотел, вызывая ветер.
– Быстро учишься, - процедил он сквозь зубы.
– Засранец.
Я улыбнулся и поднял его шляпу.
– Я старался.
Он снова нахлобучил свой любимый головной убор, потом подумал и спросил:
– Ты всегда такой?
– Какой?
– не понял я.
– Засранец, что ли?
– Ну да, - кивнул он, а потом вдруг подошел ко мне вплотную и угрожающим шепотом произнес: - Одна такая выходка при Них, какое-нибудь дурачество или несерьезное отношение - и тебе конец. И угрожаю тебе не я, а три - понимаешь: три!
– мага Стихий. Они могут тебя уничтожить за одно неверное слово.
– А как же черные силы, для борьбы с которыми я нужен?
– В гневе они забудут обо всем.
– И что же мне делать?
– поинтересовался я.
– Молчать в тряпочку? Ладно, без проблем. Только я никак в толк не возьму, как же мне себя вести. То я должен быть самостоятельным и не поддаваться ничьему влиянию, то я должен валяться в ногах у магов Стихий и притворяться дорожным камнем.
– Господи!
– Захар устало закатил глаза и потер переносицу.
– Никто не просит тебя притворяться камнем. Просто молчи, когда к тебе не обращаются.
– А если я не смогу промолчать?
– нахмурился я.
– Сможешь, - сказал он с одновременными уверенностью и угрозой в голосе.
Единственное желание, которое у меня было в тот момент, - это взять и уйти, наплевав на этих магов.
Но я не ушел. Почему? Еще спустя многие годы я думал, почему же я тогда не бросил все, не ушел, не стал жить, как прежде. Думаю, виной всему мое проклятое любопытство.
И я пошел вслед за Захаром. Нет, мне не было страшно, но почему-то казалось, что я не должен туда идти. Наверное, это тоже можно назвать страхом, только не перед кем-то конкретным, а перед будущем, перед тем, что сейчас произойдет.
Мы вошли в Захаров подъезд и поднялись наверх. Он молчал, молчал и я. Что толку задавать вопросы? И вообще мне было не по себе.
Захар толкнул дверь, и мы вошли в прихожую его квартиры. Здесь было темно, совсем как в день моего посвящения.
Захар полез в шкаф и, точно как в тот раз, подал мне балахон с капюшоном. Я оделся без возражений. Если тогда эта одежда меня раздражала, то сейчас даже понравилась.
– Не спорь, не возражай, побольше молчи, - в последний раз повторил Захар, и мы вошли в полутемную темноту.
На этот раз комнатка, оказавшаяся при дневном свете не слишком большой, показалась мне просто огромной, даже бесконечной во мраке. Посередине стоял круглый стол, застеленный белоснежной скатертью. В центре прямо над столом в воздухе парили три ярко горящие свечи.
Вот теперь-то я почувствовал волнение. Надо сказать, обстановка была подобрана не случайно и вводила в панику моментально. Но я постарался взять себя в руки.
За столом сидели пятеро: Красов, Сырин и трое незнакомцев - двое мужчин и женщина. Я прищурился, как меня учили, и чуть не ослеп от яркости аур этой троицы. Ауры Красова и Сырина были невероятно тусклыми по сравнению с ними. Неужели я тоже вот такой вот ходячий факел? Как жалко, что никто не может увидеть собственное сияние.
– Проходите, Захар, Денис, - пригласил Красов.
– Мы вас ждем.
В его тоне ясно читалось: "Где вы пропадали?!" Но из уважения к Захару я удержался от комментариев и утверждений, что мы ничуть не опоздали.
Мы подошли к столу. Захар тут же пристроился на свободный стул. Но мне, похоже, садиться было рано, потому как Сырин протянул мне свечу.
– Зажги!
Я уставился на свечку. Мне не дали ни спичек, ни тем более зажигалки. А теперь все уставились на меня, как на обезьяну в цирке. Это длилось не более нескольких секунд. Но, как известно, свои промахи и промедления чувствуешь гораздо острее. И, думаю, моего замешательства никто не заметил. Зато эти пару мгновений мне было очень "весело". Я точно знал, что читал заклинание Огня, но в упор его не помнил. Захар только обещал укрепить мою память, но пока ничего не сделал. Так что я остался один на один со своими способностями.
Я напрягся, провел ладонью над свечой и пробормотал слова, очень надеясь, что заклинание, пришедшее на ум, именно то. А если нет? Ну, опозорюсь. Противно, но выхода не было. И я рискнул.
И выиграл! Фитиль вспыхнул. Моя первая зажженная свеча загорелась!
Красов сделал мне жест рукой, и я поднес свою свечку к уже парящим над столом и разжал пальцы. Она повисла рядом с остальными, после чего я вздохнул с облегчением.
Я сел на последний свободный стул. Никто по-прежнему не произносил ни слова. Я молчал, усердно делая вид, что для меня во всей этой обстановке нет ничего необычного, что я вообще привык сидеть в темной, как в полночь, комнате, когда на улице даже не начало смеркаться.