Сказка Звездного бульвара. Севастопольские сны
Шрифт:
В классической греко-римской борьбе победитель выявился не сразу. Мощному, как домкрат, Славко противостоял быстрый и ловкий Женька. Упорнейшая схватка затянулась настолько, что капитан, будучи главным арбитром, присудил две золотые медали.
Но в шахматном блице Юра и Андрей сразу дали понять, кто здесь король и ферзь.
За праздничным обедом, когда олимпийцы утолили разыгравшийся в борьбе аппетит, слово взял капитан:
– Лавровый венец абсолютного победителя и Почётное звание лучшего олимпийского повара-кока присваивается доблестной
Смущённая Анна Николаевна под возгласы всеобщего одобрения, улыбаясь, вытерла о передник влажные руки и торжественно принесла с камбуза праздничный торт.
Затем по инициативе Вареньки на после ужина был назначен концерт олимпийской самодеятельности.
Остаток времени прошёл в подготовке и репетициях по отдельным каютам.
Концерт вела Ася. Только сейчас Сан Саныч обратил внимание, как прекрасна её хорошо поставленная речь, с распевной, чрезвычайно выразительной интонацией, как завораживает её богатый обертонами грудной голос, как тело своей пластикой аккомпанирует ему.
Сан Саныч замер от восхищения.
– А ты не знал, что одно время она была актрисой местного театра, – прошептал ему в ухо Женька, – пока не отвергла притязания главрежа?
Первым номером было выступление Вареньки. Кто бы мог подумать, что в этом тщедушном трепетном создании к всеобщему восторгу обнаружится абсолютный слух и обворожительный голосок, похожий на чистый и звонкий горный ручеёк, серебряный колокольчик или тонкое пересвистывание весенней пташки. Две её песни, украинская и русская, сорвали бурю аплодисментов.
Затем Сан Саныч, Женька и Юра разыграли несколько юмористических миниатюр из студенческой жизни. Все весело смеялись, больше всех, до слёз – Славко. После этого в таинственной полутьме, подсвеченная мигающими красными фонарями аварийной сигнализации, под неистовство магнитофона, в обтягивающем трико, свой умопомрачительный танец с вариациями на тему космической драмы исполнила Ася. Сан Саныч не мог оторвать взгляда от любимой. Затаил дыхание, с заботливой опаской лаская взглядом её подтянутый живот.
Корабль взорвался от оваций.
Славко взял гитару. Его лицо посуровело и одухотворилось, своим пением он всколыхнул души, комок подступал к горлу, покалывали мурашки, он захватил всех.
Не успел он закончить, как вдруг Варенька испуганно насторожилась. Песня оборвалась, ещё через мгновение все совершенно явственно услышали звук работающих винтов. Звук медленно и неотвратимо приближался и вскоре завис прямо под кораблём.
Капитан объявил боевую тревогу, мужчины расхватали оружие и заняли оборону. Ещё через минуту раздался сильный шум и треск. Метрах в пятидесяти от крепости всплыла чёрная подводная лодка. Её огромная рубка, выхваченная лучом прожектора, нависала выше клотика “Командора”. Из вершины рубки по крепости ударил ослепительно мощный прожектор. Все замерли. Через мгновение по громкой связи донеслось: “Свои, братва! Спустить трап! Хай живе вильна Украина!”
– Добро пожаловать! Ласкаво просимо! – ответил через рупор капитан.
С лодки спустились на лёд четверо моряков в защитных комбинезонах, трое из них с автоматами, и направились к крепости. Капитан высунулся и указал на вход в шлюз.
Старший из четверых скинул капюшон комбинезона:
– Эх, яблочко, куда ты котишься!.. Мы тут уже давно по акустике слушаем ваши голоса. Раз звучит “Катюша”, значит, порядок!
Они с капитаном тепло обменялись рукопожатиями. Старший из моряков оказался помощником командира украинской лодки.
– Рыскаем тут, решили заглянуть на концерт. Если можно, просим продолжить. Больно душевно дивчинонька спивала. Пусть хоть покажется, красавица.
Услышав просьбу моряков, Варенька очень смутилась, забилась в уголок каюты, не решаясь выйти. Вдруг она запела. Её песня, протяжная, грустная, о тоске по дому и несбывшемуся счастью, о далёком-далёком любимом и тяжкой разлуке, лилась и лилась из-за двери каюты. Одна песня сменяла другую. Никто не смел пошелохнуться.
Сан Саныч стоял рядом со Славко. У обоих мужчин по щекам текли слёзы. Они смотрели друг на друга и не стеснялись их.
Так продолжалось долго. Когда пение стихло, воцарилась полная тишина. Она взорвалась лавиной оваций, транслируемых с лодки по громкой связи. Аплодисменты не смолкали…
Динамик внезапно отключился, и в повисшей звенящей тишине за дверцей каюты все услышали сдавленные глухие рыдания.
– Я клянусь… она будет счастлива, – услышал Сан Саныч тихий, но твёрже стали шёпот Славко.
Он задумал сложнейшую операцию.
На прощание моряки передали в подарок Вареньке от командира и экипажа лодки толстенную плитку шоколада и фотографию лодки на параде, доставленные шустрым улыбчивым матросом.
Командир лодки пригласил капитана к себе. Капитан и Славко были приняты в отлично обустроенной небольшой каюте.
– О вашем катере уже ходят легенды на трёх морях, – с этими словами навстречу им поднялся моложавый контрадмирал.
Он был приветлив, но немногословен:
– Наши и российские черноморские базы и почти весь флот на Чёрном море уничтожены. И не только метеоритами. Несколько оставшихся русских лодок блокировали Босфор. Существенную часть нашего флота удалось спасти, но обстановка сложная. Война. Вяло текущие боевые действия с чётко не определённым противником по принципу “не тронь меня”. Считаю вас в своём резерве.
– Мы – сугубо гражданский экипаж. Нейтральное частное спортивно-туристское судно. Но если потребуется по совести, можете на нас рассчитывать, – ответил капитан.
Чокнулись за удачу и за то, чтобы встретиться на Чёрном море на параде в возрождённом Севастополе.
Помощник передал капитану устройство распознавания “свой-чужой”, станцию скрытной связи и несколько небольших буёв, которые командир лодки просил заглубить в лёд вблизи крепости. На этом тепло распрощались.
Капитан и Славко вернулись на борт “Командора”, лодка погрузилась в пучину.