Сказки адыгских народов
Шрифт:
Однажды вечером они вернулись с поля; хозяин замешкался во дворе, а тем временем Вершок юркнул в светлицу и спрятался за очагом. Вошел недовольный хозяин и, думая, что Вершок еще возится в сарае, стал жаловаться жене:
— Знаешь, жена, у нашего слуги необыкновенная сила. Но дело не в силе: он умен не по росту. Он нас еще обоих погубит, — добавил великан, — если мы как-нибудь с ним не покончим. Вот что мне пришло в голову: когда он будет спать, мы его привалим тяжелым камнем!
Хозяин с женой отправились искать подходящий камень, а Вершок тем временем приготовил связку камыша, завернул все это в одеяло и положил на своей постели; сам же спрятался
— Ну, — сказали в один голос великаны, — мы теперь разделались с проклятым работником!
Отделавшись, как им казалось, от работника, они улеглись спать. Прекрасно выспался также Вершок в своем уголке. На рассвете он поднялся раньше всех, подошел к постели великанов и стал трунить над ними.
— Вы думали, безмозглые великаны, — скааал Вершок, — что вы так легко справитесь со мной; у меня ведь больше силы, чем у вас обоих. Этот камешек, которым вы меня думали придавать, пощекотал меня славно!
Тут уж великаны окончательно убедились, что им не сладить со смышленым карликом, и поэтому решились как можно скорее расплатиться с ним и отпустить его домой. Дали они ему целый сундук золота вместо обещанного сундучка.
— Вот тебе, — сказал великан, — плата за твою службу, даже больше положенной; ступай себе домой!
— Что тебе вздумалось, тупица ты этакая, заставлять меня нести такой сундучище; неси сам!
Великан совсем растерялся и, не зная, что делать с умным Вершком, взвалил на плечи сундук и двинулся в путь. Вершок, не желая себя утомлять, вскочил на сундук и стал указывать великану дорогу. На половине пути стояло большое грушевое дерево со спелыми грушами. Подойдя к нему, великан остановился, нагнул дерево и стал лакомиться грушами; Вершок уселся на сучок и тоже ел груши. Когда же великан, наевшись досыта груш, отпустил нагнутое дерево, то сидевший на сучке Вершок, описав дугу, перелетел на другую сторону. Карлик грохнулся бы на землю, если б тут не случилась лисица, которая ему попалась как раз между ног. Сидя на ней верхом и крепко держа ее за уши, карлик крикнул:
— Вот, смотри, великан, какой ты недогадливый! Ты ел груши, а я, увидев лисицу, перепрыгнул через дерево и поймал добычу!
— Как же это так? — сказал в недоумении великан; он так-таки и не догадался, в чем дело; подержав немного лисицу. Вершок отпустил ее и опять вспрыгнул на сундук.
Уважение и даже какой-то суеверный страх, который великан стал питать к Вершку, не имели с тех пор уже пределов.
Не доходя до дома, Вершок остановил великана и сказал, что пойдет попросит мать приготовить что-нибудь поесть. Спустя некоторое время он вернулся, и они пошли в дом Вершка. Мать Вершка возится около очага и не говорит ни слова. Великан поставил сундук около старухи и, отойдя назад, уселся у дверей.
— Матушка! — сказал Вершок. — Дай-ка поесть чего-нибудь нашему дорогому гостю!
— Что же я ему дам? — спросила мать.
— Как что? Я ведь, уходя на заработки, оставил тебе двух убитых мной великанов; неужели ты их уже съела?
— Да разве вы едите великанов? — спросил с изумлевием гость.
— Как же; мы то и дело питаемся их мясом. Придется, пожалуй, и тебя съесть, как ты съел моих двух братьев. — Сказав это, Вершок стал уже притворять дверь.
Не помня себя от страха, великан вышиб дверь, причем Вершок отлетел далеко в сторону, и бросился бежать без оглядки. Вершку этого только и нужно было.
Таким образом Вершок разбогател и зажил на славу; но иногда он от души смеялся, вспоминая, какие дураки эти великаны!
40. Один догадливее другого
Опубл.: Там же, с. 97—101.
Записана Талибом Кашежевым в 70-е годы XIX в. Им же выполнен перевод на русский язык.
В одном ауле жили три умных брата; вели они хозяйство нераздельно и всегда вместе ходили на заработки. У них была серая лошадь, на которой они по очереди ездили на охоту. Однажды случилось, что средний брат, вернувшись с охоты, забыл запереть на замок конюшню, в которой поставил лошадь. Утром лошади не оказалось. Очевидно, вор воспользовался оплошностью среднего брата. Но кто ее украл? Начали три умных брата раскидывать умом, не смогут ли они по догадкам, определить приметы вора.
— Знаете что? — говорит старший брат. — Человек, который украл у нас лошадь, среднего роста и курносый.
— Ну, если он среднего роста и курносый, — сказал средний брат, — то и борода у него рыжая!
— Если же, — добавил младший, — он среднего роста, курносый и с рыжей бородой, то и глаза у него серые!
— Пойдемте искать до этим приметам! — сказал старший, на что они все изъявили согласие.
Отправились искать вора три умных брата и пошли, не разбирая, первой дорогой. Долго ли, коротко ли они шли, но им пришлось идти по полю, засеянному просом, уже созревшим.
— По этой дороге, — говорит старший брат, — шел верблюд, слепой на один глаз.
— И хромой, — говорит второй,
— И на нем лежали два бурдюка: один с молоком, а другой с медом, — говорит третий. Высказав друг другу свои замечания, они пошли дальше. Навстречу им идет человек, который яскал сбежавшего у него верблюда.
— Не видали ли вы верблюда? — спросил ов.
— Видать-то не видали, но его приметы рассказать можем. — И тут они начали наперебой один перед другим описывать приметы верблюда. Приметы оказались верными.
— Ну, если так, — сказал погонщик верблюда, — то не кто иной, как только вы его и угнали!
Они стали отказываться и оправдываться тем, что приметы определили по догадкам, но ничего не помогло! Погонщик не поверил и потащил их на суд и расправу в ближайший аул, владельцем которого был знатный хан.
Призвали братьев к грозному хану, и он стал их допрашивать, как все это случилось. Братья повторили сказанное в свое оправдание.
— Да как же это вы могли по догадкам рассказать приметы верблюда? — спросил хан, заинтересованный рассказами братьев.
— Очень просто, — ответил первый, — след верблюжий всегда заметен, а что он был слеп на один глаз, то это легко можно было узнать: верблюд шел своей дорогой и щипал просо только с одной стороны — с той, где глаз был цел.
— А что верблюд был хромой, — сказал второй брат, — то нет ничего легче, как об этом догадаться: всякое животное приподнимает здоровую ногу выше хромой, а хромую волочит ва собой и цепляется ею за землю; оттого и след другой: он идет как бы бороздой.
— А что на верблюде лежали два бурдюка — один с молоком, а другой с медом, — сказал третий, — то и это можно было легко заметить: по правую сторону от дороги сидели на просе мухи, которые лакомятся молоком; стало быть, бурдюк с молоком висел справа; а что бурдюк с медом висел слева, — это видно было из того, что лакомившиеся медом пчелы сидели на просе с левой стороны.