Сказки будущего
Шрифт:
– Расскажи мне Алекс, что такое Земля.
– Это планета.
Экзаменатор удовлетворенно кивнул.
– Кто живет на планете Земля?
– Люди.
– Кто такие люди?
– Это бабушка, дедушка, мои друзья...
– Ты знаешь, что все жители Земли - люди?
– И я?
– Алекс озадаченно смотрел на человека.
– Ты - нет. И мы будем решать, будешь ли ты жить на Земле. Ответь мне, как ты относишься к людям.
– Хорошо. Они меня любят, я их тоже.
– А к тем, которые тебя не любят?
– Я таких не встречал.
– А если тебя кто-то ударит, что ты сделаешь с этим человеком?
– Я... я... я спрошу у бабушки, - нашелся Алекс.
– Уважаемый, он не опасен для общества, если вы именного это пытаетесь выяснить. Он просто маленький мальчик, которого Вселенная вытолкнула на Землю, - женщина поднялась с кресла у двери, но была остановлена окриком: " Сядьте на место! Я беседую с Алексом Солевом, а не с Вами ".
– А какие у тебя успехи в школе?
– продолжал человек.
– Я учусь хорошо. Мне нравится.
– А что тебе нравится делать больше всего?
– Читать книги.
– Почему?
– Когда я читаю книгу, я словно путешествую, будто каждый день живу на новом месте, будто я разный.
– Хм, разный, значит. А кем ты себя чувствуешь?
– ???
– Человеком или нилкамцем?
– Человеком, конечно, потому что я живу на Земле.
– А ты знаешь язык нилкамцев? Их обычаи?
– Да, бабушка учит меня немножко.
– Хорошо. А если нилкамцы нападут на землян, кого ты будешь защищать?
– Людей. Ведь это несправедливо, что на них напали.
– А скажи, ты любишь драться?
– Нет, со мной никто не ссорится.
– Тебя что - боятся?
– Не-ет, и я никого не боюсь? А зачем?
– Хорошо, Алекс Солев, ответь - кем ты станешь, когда вырастешь?
– Путешественником.
*****
Чиновнику совершенно не за что было зацепиться, чтоб отказать этому ребенку в земном гражданстве.
Когда гордый уверенный в себе землянин Алекс шел назад, дома уже смеживали веки, собаки лаяли все уверенней и громче, а земляне прибавляли шаг, чтоб успеть домой до наступления ночи. Он шел рядом с бабушкой, не держа ее за руку, совсем как взрослый. Он не знал, хорошо это или плохо иметь право быть землянином. Он просто хотел жить на этой планете в мире со всеми. Жить так, как подсказывает ему сердце.
*****
ДОЖДЬ В АТАНАРЕ
Мы сидим, нахохлившись, и ёжимся от осеннего холода, который впускает скрипучая дверь бара. Нас двое – археолог-землянин и пёс Млт. Нам нельзя сейчас на улицу; на улице дождь, к слову, редчайшее явление в этой области планеты Тиман, а Млт - робот со множеством подвижных частей, которые от воды могут заржаветь. Вот и ждем, когда она перестанет хлестать.
Я нашел Млта, эту несчастную брошенную человеком игрушку, еще на Земле; издавая жуткие царапающие нервы звуки несмазанными деталями, пес ковылял слякотным утром между машин на электрической заправке. Видимо, программа сообщала его микросхемным мозгам, что аккумулятор требует подзарядки, и виртуальный инстинкт гнал к источнику энергии. Я подозвал пса, он послушно подошел, медленно поворачивая хвостом из стороны в сторону. Дома я привел его в порядок. На металлическом бедре собаки были обнаружены выпуклые буквы МЛТ. Не знаю, что они означали, лично я, узнав пса поближе, расшифровал надпись как "Молчаливый Ленивый Тип".
Млт зевает и прижимается к моим ногам. Я потягиваю алкогольную бурду из какого-то овоща вроде тыквы, но теплей от этого не становится. Вода настойчиво ползет по стеклянной стене, и нет этому ни конца, ни края. В баре из посетителей никого - все на празднике Дождя. Сухопарые илоты, немногочисленные влажные фиды и увальни-тарнуры, случайно затесавшиеся в аборигены Атанара, одинаково радуются этому стихийному бедствию и пляшут как дикари до изнеможения, выкрикивая хвалебные слова Руи - богу дождя. В распахивающуюся от ветра дверь доносятся звуки празднества - музыка, песни, возгласы и взрывы хлопушек. Каждый раз, когда раздается особенно громкий хлопок, Млт задирает голову, смотрит на меня и удивленно произносит "Гав". Я пожимаю плечами и отворачиваюсь к размытому силуэту корявого здания.
– Эй, эня!
Убаюканный бормотаньем дождя вздрагиваю. Не первый раз я слышу этот окрик. "Эней" на Тимане называют иностранцев. Худющий бармен-илот подзывает меня, расставляя на узкой стойке два пузатых сосуда, и откупоривает обшитый алой бархатной тканью бочонок.
– Иди, эня, не стесняйся. Угощаю!
Ну, раз угощает, от чего бы и не подойти. Прикорнувший Млт с готовностью вскакивает и трусит за мной. Мы с барменом несколько раз переливаем друг другу содержимое бокалов, показывая, согласно обычаю, что никто никому не подсыпал яду, и в честь знакомства залпом выпиваем.
– Вот - праздник у всех, а мне работать, - пытается выжать у меня слезу бармен.
– А что же ты не на карнавале? Не любишь развлекаться?
Я неопределенно хмыкнул:
– Да нет, от чего же - люблю. Только за что мне благодарить вашего Руи - сырость развел только.
– Не говори так, эня - бог прогневается и не даст нам больше ни капли. Не ругайся, лучше расскажи, кто ты, где был, что видел. А то скучно мне сегодня. Давай, эня, выпей и повесели меня - Щедрого Шо.
*****
Дожив до моего возраста, мужчины-земляне донимают занудством внуков, превращают жен в профессиональных сиделок и уныло вспоминают женщин, которых им не удалось затащить в постель. А я по-прежнему мечтал о планетах, в чьем прошлом мне хотелось покопаться. Однако я лет шесть уж вынужден был торчать на Земле, завистливо облизываться, наблюдая, как мои коллеги-сопляки паковали чемоданы. Дело в том, что допуск к работе на других планетах получали до определенного возраста, и, взглянув на дату моего рождения, бюро по вербовке даже разговаривать со мной не хотело - не годен и все. А пацаны и девчонки, которые только вылупились из институтов, бодро отправлялись переписывать историю цивилизаций, вооружившись знаниями, слизанными со шпаргалок. Я знал в тысячу раз больше чем они, я умел выживать в любых условиях, но имел несчастье быть старше, чем предписывали правила межпланетных перелетов. Именно такими словами - "вы слишком стары для других планет" - сопроводило бюро свой очередной отказ.