Сказки Бурого Медведя
Шрифт:
— Он думает о том, как хорошо иметь такой прекрасный корабль, как у нас, и сколько товаров можно было бы на нём перевезти за один раз! А он бедный плавает на своей маленькой посудине из года в год и еле сводит концы с концами. У нас есть возможность помочь доброму человеку и поменяться с ним.
— А как же он уйдёт от погони?
— Пусть затаится в Вертлявой речке, она тут недалеко и достаточно глубока, чтобы он смог пройти по ней на полдня вверх по течению. Если ему удастся там пересидеть с месяц и поменять внешность у корабля, то погоня к тому времени уйдёт далеко вверх по реке, и он сможет спокойно
— Что ж, это может получиться, — задумался Рысь.
Купец в первый раз был в этих местах и сначала отнёсся к идее очень недоверчиво — мало ли какие ловушки могут расставить неизвестные люди, которых заметно больше, чем его охраны, да и выглядят они сущими варварами, о дикости и свирепости которых он наслушался в Речном разных баек. Но потом жадность пересилила, и он решился. Сговорились, что купец возьмёт трирему, часть продуктов и то, что останется от товаров, после того как нынешние хозяева заберут всё нужное. Взамен он отдаст свой кораблик и все деньги, которые есть при нём. Всего имущества купца не хватило бы и на десятую часть одной триремы, не говоря уж про товары, поэтому купец согласился не раздумывая, лишь поторговался малость для порядка.
— Всё би хорошьо, но у мене маля гребци, щоба двигат такй огромний корабля, — напоследок посетовал купец. — Нэ продадите ли мене мало ващих грэбцов?
Слышавшие это гребцы напряглись, кто с тревогой, кто с готовностью бежать или отстаивать полученную свободу.
— Гребцы нам помогали, и мы обещали отпустить их на волю. Так мы и поступим. Зато тебе достанутся стражники, что всё ещё спят в трюме, — ответила Яга. — Пусть сами побудут в шкуре тех, кого они так долго презирали и над кем издевались.
Гребцы одобрительно зашумели и заулыбались.
Бедный купец совсем ошалел от такого подарка и принялся сердечно благодарить Ягу и Рыся:
— Вай, слявний старух и велики воин, да будут дини ващи польние и дольгие! Да будет дом ващь богатий и вечний! Да будут дети и внуки ващи здорови и счастливи!
До Вертлявой речки добрались уже заполдень, и до вечера осторожно двигались вверх по ней. Всю ночь сортировали товары и перегружали тюки с одного корабля на другой, всю ночь горели факелы и слышался шум шагов и тихий говор. Бывший кораблик купца загрузили чуть не по самые борта. Были там и ткани, и посуда, и одежда! Оружие получше и то, что можно было спокойно унести по лесу, взяли славяне. Золото и серебро поделили поровну. Тем не менее, на триреме осталось ещё много товаров, и хоть были они дешевле, купец тоже был доволен. Настало время прощаться.
— Ну, удачи вам, люди добрые, — обняли бывших гребцов славяне. — И тебе, купец, счастливо до дома добраться!
— Век вас добром помнить будем, да может, когда и вам помочь чем-то сможем, — отвечали гребцы!
— Будете в нащих краях, заходите! Пириму как родиних! — кричал вдогонку купец.
После того как славяне скрылись в лесу, команда маленького судёнышка уселась на вёсла и двинулась к большой реке, а купец чуть не приплясывая ходил рядом с триремой и довольный деловито прикидывал, что можно сделать, чтобы трирему не узнали.
Трирема с воинами и три быстрых узких галеры боролись с течением,
Проскурий расспрашивал людей на всех встречных судах, не видел ли кто уходящую вверх по течению трирему. Когда отвечали, что видели, он требовал указать где. Ему рассказывали, и тогда до этого места не нужно было заходить в притоки, что сильно ускоряло погоню.
Карилис редко уходил с палубы, озирая окрестности не хуже любого наблюдателя. Больше всего он боялся, что славяне бросят корабль и уйдут в леса, где их ни за что не догнать, но какой нормальный человек бросит такой дорогой корабль с такой кучей прекрасного товара. Хотя они же варвары и к нормальным людям не относятся.
Остановки делали только на ночёвку, где раскладывали шатёр для Карилиса и палатки для офицеров. Солдаты спали прямо у костров. Едва начинало светать, быстро варили завтрак и с восходом трогались в путь.
Каждое утро Карилис метался между людьми и подгонял всех быстрее тронуться в путь, что надоело не только солдатам, но и офицерам. Усталость понемногу брала своё, и люди ворчали, что к тому времени, когда они догонят грабителей, и драться-то не смогут.
На двенадцатый день плавания, когда отряд подошёл к землям, где могли встретиться варвары, Проскурий решил дать людям отдохнуть и велел пристать к берегу задолго до сумерек. Широкая луговина и ровный берег говорили о том, что это место не раз служило стоянкой для разных путников. Карилис тут же накинулся на него чуть не с кулаками:
— Тебя отправили догонять грабителей, а ты подло уклоняешься от своих обязанностей! Вели немедленно продолжать погоню!
— Гребцы устали постоянно грести против течения, — оправдывался Проскурий. — Им нужен отдых. Грабители без отдыха тоже долго не продержатся. Мы и так их догоняем. По рассказам встречных купцов, они всего в одном дне пути от нас.
— Правильно, это ведь не твоё имущество! — ещё пуще взъярился Карилис. — Тебе его не жалко! Я приказываю отправляться в погоню, и к утру мы их догоним! А как известно, утром сон самый крепкий! Вот тут мы их и возьмём! Ты слышишь? Я приказываю!
— Пока здесь приказываю я! — твёрдо сказал начальник гарнизона. — И я приказываю отдыхать до утра!
— Ты боишься! Ты трус! — налетел на него Карилис. — Я буду жаловаться самому императору и скажу, что он не получил чудесную птицу, которая предсказывает будущее, только из-за твоей трусости!
Уставшие солдаты смотрели на эту перепалку и всей душой ненавидели Карилиса. Раздался глухой ропот, но Карилис ничего не замечал:
— Кого ты испугался? Варваров? Это ещё не их земля, их тут нет, мы войдём в их земли ещё только через неделю! Кого ты испугался?