Сказки Бурого Медведя
Шрифт:
Это настолько отличалось от привычной Павлонию жизни, где каждый норовил воспользоваться слабостью другого, стремился залезть повыше, для того чтобы давить ещё больше людей, что сначала он не мог в это поверить. Но увидев Бабу Ягу, которая могла стать в его просвещённом мире величайшей волшебницей, повелевать целыми народами, жить в прекрасных дворцах, есть любые вкусные блюда и иметь несметные богатства, но которая живёт тут в простой избушке в глухом лесу и при этом вполне счастлива, он понял, что в жизни есть какое-то другое
— Бельчонок — сын Рыся и Любляны, и Барсук — сын Белояра и Утиславы, войдите в круг! — возгласил своим зычным голосом Родовид.
Ребята подошли и встали плечом к плечу перед Родовидом, Бравутой, Рысем, Белояром и старейшинами.
— Бельчонок, ты не побоялся пойти в дальние края, чтобы освободить родителей и Вещего Ворона, много лет помогающего нашему народу! Ты обещал спасти их или умереть. Ты выполнил обещание, данное Роду! Слава тебе и Роду твоему!
— Слава! — крикнули стоящие вокруг люди так, что птицы поднялись с деревьев.
— Барсук, — продолжил Родовид. — Ты не бросил друга в беде и отправился с ним, хотя понимал, что надежды на успех почти нет! Ты помогал ему во всём, и эта помощь приблизила победу! Слава тебе и Роду твоему!
— Слава! — снова крикнули люди.
— Завтра вы станете отроками, будете жить среди воинов и постигать воинские науки! Да будет так!
— Да будет так! — повторили все.
— Лисёна, дочь Рыся и Любляны, войди в круг! — снова провозгласил Родовид.
Лисёнка вышла, едва сдерживая себя, чтобы не бежать, и улыбаясь встала перед Родовидом, знаменитыми воинами и старейшинами, но вдруг засмущавшись опустила глаза и затеребила руками кисточки на красивом плетёном пояске. Родовид нахмурил брови и заговорил:
— Лисёна, дочь Рыся и Любляны, ты сбежала из дома без спроса и заставила нас искать тебя по всему лесу и даже в стане врагов, как будто не было у нас других дел кроме поисков маленькой непослушной девчонки! Разве не учили тебя, что нужно говорить, куда ты отправляешься? Тем более во времена, когда всем грозит страшная опасность! Отвечай!
— Говорили, — надув губы и чуть не плача от неожиданной обиды, ответила Лисёнка.
— Значит, ты достойна наказания!
— Но если б я сказала куда иду, меня бы ни за что не пустили! Сказали бы, что я маленькая, и… и… — Не справившись с собой, Лисёнка заревела.
— И нам пришлось бы придумывать что-то другое, чтобы добыть ключи у Карилиса, — поднялась Баба Яга и подошла к девчонке. Одновременно с ней придвинулись Бельчонок и Барсук, встав рядом, и в их ногах разлёгся Павлоний.
— Это уже другой разговор! — так же хмуро молвил Родовид, но Яга видела, что и он, и другие воины и старейшины в душе очень довольны Лисёнкой и винят её лишь для того, чтобы другой детворе неповадно было удирать без спроса. Они едва сдерживают на лицах суровые маски, и сейчас наступит перелом.
— А вот за то, что ты, Лисёна, дочь Рыся и Любляны, не была обузой
— Слава! — крикнули стоящие вокруг люди.
— Слава! — кричали Бельчонок, Барсук, Яга, и даже Павлоний пролаял что-то похожее.
— Ой, не узнаю я маленькую белую кошечку, которая зашипев обратила в бегство целую стаю злющих собак, — крикнул Барсук.
Лисёнка улыбнулась сквозь слёзы, затем решительно вытерла глаза:
— Где ж им было не испугаться, когда за моей спиной стояли два огромных волка?
— Но ты же этого не знала, — подмигнул с другой стороны Бельчонок.
В посёлке разгорался праздник, а Яга, тронув Павлония, встала и направилась к лесу. Пёс пару раз оглянулся на накрытые столы, но помня, чем в прошлый раз закончилось его одиночное путешествие по посёлку, двинулся вслед за бабкой.
— Иди-ка сюда, — позвала Яга, когда они отошли довольно далеко.
Павлоний подошёл и уселся напротив Яги, глядя ей в глаза.
— Сиди спокойно и делай только то, что я скажу. Павлоний кивнул и с любопытством стал ждать, что же будет дальше. А дальше Яга что-то быстро и невнятно заговорила, подняла руки, и перед ней появился странный мужик! Странность его заключалась в том, что он не был человеком. Человек Павлоний этого может быть и не заметил бы, но пёс Павлоний это почуял сразу, и шерсть на загривке начала подниматься, но бабкина рука успокаивающе легла на голову.
— Проведи нас за засеки, поближе к Старому, — попросила Яга.
— Хорошо, бабуль, это мы вмиг справим! — ответил странный мужик.
— Пошли, — тронула бабка пса.
Шли они совсем недолго, вроде ничего и не произошло, когда бабка остановилась, и опустившись на корточки, положила обе руки Павлонию на затылок да притянула почти к самому лицу его морду:
— Я обещала вернуть тебе твоё обличье и выполню обещание. Ты хорошо нам помог, но в следующий раз будь осторожнее в нашем лесу.
Павлоний кивнул, и Яга, сильно тряхнув его морду из стороны в сторону, поднялась, и улыбаясь, сказала:
— Ну чего смотришь? Вставай!
Павлоний опустил голову и увидел перед собой стоящие на тропинке руки. Руки! Затем почувствовал землю коленями и осторожно поднялся на ноги уже в человечьем обличье.
— Ну вот, — совсем по-матерински сказала Яга. — Пойдёшь по этой тропинке и выйдешь к постам Лиходолова войска. Они совсем рядом. Если закричишь, они услышат и могут меня схватить.
— Ты слишком многому меня научила, бабушка! — немного непослушным языком сказал Павлоний. — Теперь я понял, почему люди тебя уважают и никто не согласился сделать тебе зло. Я знаю, что если крикну, то тебя всё равно не смогут поймать, но не крикну, потому что теперь тоже не смогу предать тебя.