Сказки давнего времени
Шрифт:
Но пояса материнского всё же не отдаёт.
Покатились слезы по лицу у Рутвицы, тихонько всхлипывает она и сквозь плач отвечает:
— Уходи волшебница, и больше не появляйся, потому что пояса ты не получишь.
Когда все это Реля услыхал и увидал, вскипела у него кровь княжеская, кровь благородная.
Опечалили его эти две сиротки, что посреди страшной Кипень-горы сами себя должны охранять от зла и беды, от смерти и гибели. «Боже милосердный, войску вооруженному и укрепленному городу поручила княгиня оборону княжества. И погибло княжество. А вот дети остались
Посматривает Заточница на Релю: не вытягивает ли Реля меч, чтобы зарубить непослушных детей? И вытянул Реля меч, но пригрозил им волшебнице:
— Беги, волшебница, и чтобы никогда тебя здесь больше не было! Если бы не провела ты меня через горы, отсек бы я тебе русую голову. Не для того я княжичем родился, не для того меч булатный выковал, чтобы убивать сирот несчастных!
Испугалась бедная Заточница, вскочила и побежала в горы. А Реля вслед ей еще добавляет:
— Иди, созывай волшебниц и других чудищ, не боится их княжич Реля!
Когда волшебница скрылась в горах, перешел Реля через борозду, направляясь к детям на остров.
Как обрадовалась Рутвица, когда увидела, что идет к ним человек и ласково глядит на них! Вскочила она и вытянула руки, словно птичка, которая расправляет свои крылья, когда ее из рук пускают на волю.
Рутвица не могла и подумать ничего другого, как только, что Реля пришел спасти их! Побежала Рутвица к Ягленцу, схватила его за руку и перешли они вдвоем к Реле по мостику, который они сами своими малыми ручонками сложили из тростника.
XI
Могуч и суров был Реля и страшно ему разговаривать с детьми. Но дети не смущаются разговором с богатырём, потому что сердце их ко всему склонно и всему доступно.
Схватил Ягленац Релю за руку, разглядывает его меч булатный. Меч в два раза больше самого Ягленца! Поднял Ягленац ручонку, весь вытянулся и едва только ручонкой достал до рукоятки. Глядит Реля. Никогда еще не видел он столь малой ручки рядом со своей рукой. Оказался Реля в большом затруднении и, забыв про пояс и крестик, подумал: «О чем я буду разговаривать с этими маленькими сиротками? Малыши они неразумные и ничего не знают».
Но в этот миг Рутвица спросила Релю:
— А как же мы, дядя, из гор выберемся?
«Э, умна эта девочка, — подумал Реля, — я вот стою и дивлюсь тому, как они малы и неразумны, а не думаю о том, что нужно выбираться из гор!»
Вспомнил тогда Реля то, что ему Заточница говорила о свече и кадиле.
И говорить Реля Рутвице:
— Послушай, девочка! Заточница ушла, чтобы позвать своих сестер на помощь. И я выйду им навстречу. Если Бог поможет и одолею я волшебниц-Заточниц, вернусь я за вами на озеро и выведу вас из гор. А если волшебницы меня одолеют и я погибну в горах, то высеки ты огня неугасимого, запали свечу и кадило, и тогда спокойно пройдете вы по горам, словно по церкви.
Услыхав это, Рутвица очень опечалилась и говорить княжичу Рели:
— Не делай этого, дядя: что будет с нами, сиротами несчастными, если ты погибнешь в горах? Ты только что пришел, чтобы защищать нас, а вот уже уходишь и оставляешь нас одних на свете: что будет с нами! Лучше давай сейчас же высечем огня, запалим свёчу и кадило, и тогда все вместе пойдем через горы.
Но княжич очень рассердился и говорит:
— Не глупи, взбалмошный несмышлёныш! Не для того моя мать родила молодца, чтобы шел я под защитой свечи и кадила, когда у меня есть меч булатный!
— Защищает тебя не свеча и кадило, а Божья воля и желание — отвечает Рутвица.
— Не глупи, взбалмошный несмышлёныш! Не был бы я, Реля, богатырём, если бы защищала меня свеча и кадило.
— Останешься богатырём: будешь ты охранять сирот.
— Не глупи, взбалмошный несмышлёныш! Да мой меч заржавел бы, если бы защищали меня свеча и кадило.
— Не заржавеет твой меч, будешь ты косить поля и луга.
Смутился Реля и не столько от слов Рутвицы, сколько от ласкового взгляда маленькой девочки. И сам он знает, что тяжело осилить волшебниц и прочих чудищ, знает сам, что, вероятно, погибнет, если выйдет на единоборство в горах.
А Ягленац обнял Релю за колени и ласково глядит на него. Учащенно забилось у Рели благородное сердце княжеское, и забыл он и крест, и пояс, и поединок, и стольный город и только думает: «Да, нужно оберегать и защищать этих верных сирот».
И затем говорит:
— Не хочу я попусту терять голову. Айда, дети, высекайте огонь, запаливайте свечу и кадило — пусть меня защищают ваши малые ручонки.
XII
Немного спустя показалось на Кипень-горе чудо-чудное.
Открылась широкая тропинка вниз горы, а на тропинке — тонкая, как шелк трава. С правой стороны идет малый Ягленац, на нем белая рубашонка, а в руке свеча воску ярого — спокойно горит она и тихонько потрёскивает, словно с солнцем разговаривает. С левой стороны идет Рутвица, опоясанная золотым поясом, а в руке серебряное кадило, которым она слегка помахивает. Из кадила белый дым вьётся. Посередине, между обоих детей, выступает могучий Реля. И дивится он сам, что такой богатырь, как он, защищается свечой и кадилом, а не мечом булатным. Но ласково улыбается он детям. Вскинул он на плечо тяжкий меч свой и так с ним разговаривает:
— Не бойся, верный мой товарищ. Будем косить поля и луга, выкорчёвывать леса и кустарники, тесать балки, изгороди строить, и солнце тебя успеет сотни раз позолотить, прежде чем ты выходишь двух малых сироток.
Так они шествуют по горам, словно по церкви. От свечи тонкий дымок вьется, а от кадила святое благовоние распространяется.
Смерть и мор пошли на Заточниц на Кипень-горе. Куда бы только по долине ни проникал дым и благовоние, там погибали и умирали Заточницы. Гибли они так, как кому из них лучше и удобнее было. Одна обратилась в серый камень и бросилась со стены в бездну, где камень разлетелся на сотни кусков.