Сказки детям

Жил Петя на кухне под полом, прятался среди банок с соленьями и мешками картошки. Слишком маленький был мышонок, меньше братьев и сестёр. Мама-мышь всегда была занята, а когда занималась воспитанием мышат, до Пети очередь не доходила. Из-за спин братьев и сестёр не слышал Петя маминых указаний, сказанных шёпотом, и поэтому не знал, чего нужно бояться больше всего и от чего прятаться. Даже не догадывался, что же на свете самое страшное? В подвале было полно картошки и зерна. Сытно, темно и тепло. Сквозь половицы иногда пробивался солнечный свет, радуя мышей. Они грели свои спинки, чистили шёрстку и смеялись. Пете, как самому маленькому, не доставалось места под лучами солнца – более крупные братья и сёстры отгоняли его.

И вот однажды раздался страшный грохот и лязг. Мыши бросились

В подвал спустилась хозяйская внучка Настя – ей понадобились соленья, и не какие-нибудь, а огурцы. Когда в подпол спускаешься, то не сразу разглядишь, что к чему, поэтому был у Насти в руках фонарик. Посветила она им – и аж вскрикнула от неожиданности: на банке сидел крошечный мышонок и дрожал. Да так смешно прикрывал лапками глазки, что Настя невольно рассмеялась: «Ах, какой маленький! – Она оттопырила пальцем карман передника: – Залезай сюда!» Петя не раздумывая прыгнул в карман. В это время бабушка велела внучке не мешкать, а подать ей побыстрее банку. Вскоре дверь за девочкой захлопнулась и в подвале вновь наступили темнота и тишина.

После подвала оказаться в комнатах, заполненных светом, – настоящее испытание для мышонка. «Это и есть самое страшное, – подумал он. – Неизвестность – что может быть страшнее?» Из кармана слышал Петя, как бабушка давала Насте указания: подмести, постелить скатерть на стол, поставить чай. Столько шума, столько возни! Петя сидел очень тихо, стараясь не шевелиться. Потом Настя забралась на стул, расправила передник и все сели ужинать. Петя слышал голос бабушки – она всеми командовала, – послушный голос Насти и ещё мужской голос – дедушки. Он набивал трубку – в комнате пахло табаком. Петю окружили разные запахи, которых не было в подвале. Он с любопытством принюхивался. Неожиданно карман приоткрылся и в него упала корочка хлеба. «Вот это и есть самое страшное, – подумал Петя. – Отравиться!» Но хлеб так вкусно пах, а Петя был очень голоден, поэтому он быстро съел кусочек и тут же получил второй, а затем ещё один. Вкуснота!

Потом Настя убирала со стола, мыла посуду. Стоял страшный грохот от кастрюль, тарелок, льющейся воды. В ушах у мышонка гудело. «Я могу оглохнуть. Это и есть самое страшное», – думал Петя. И тут Настя, выплёскивая воду из таза, нечаянно замочила передник. Вымок мышонок с головы до лап. «О! Самое страшное – это утонуть», – решил он. Вскоре, однако, от пережитых волнений Петя уснул.

Утром Настя взяла Петю во двор. «Какое жаркое солнце – можно сгореть», – думал мышонок. Настя посадила его на плечо, а сама сыпала корм гусям и уткам. «Страшные, прожорливые птицы! С твёрдыми клювами», – думал Петя. Потом Настя кормила поросят и лающую собаку у ворот. «Острые зубы, злые глаза», – размышлял Петя. Затем Настя мела двор. «Страшный, шуршащий веник. Не попасться бы под него!» – дрожал мышонок. Потом Настя собирала малину в банку. «Упасть в стеклянную банку и не выбраться!» Мышонок совсем запутался, считая самые страшные страхи. Их огромное количество – всего можно опасаться. Но что же самое страшное, чего нужно бояться больше всего, как учила мама, – Петя не знал.

После обеда Настя помогала бабушке с вязанием, мотала цветные клубки шерсти. Петя тихонечко подобрался к краю кармана и выглянул наружу. Бабушка была стара, руки её дрожали. Она вязала шарф, то и дело поправляя морщинистой рукой очки. «Страшно быть старым и слепым», – думал мышонок.

И вдруг огромный рыжий кот неожиданно запрыгнул на колени к Насте и, уставившись жёлтыми блестящими глазами на мышонка, сказал: «Мяу!» Мышонок замер от восторга: «Какой бархатный голос, какая мягкая рыжая шерсть! Какой розовый носик! Никакого твёрдого клюва – только мех». И, пока любовался, не заметил острых, страшных когтей на его лапах. Крик Насти «Брысь!» испугал и удивил глупого мышонка. Секунда – и девочка скинула кота с колен. С того времени кот не оставлял Настю, ходил за ней повсюду, желая добраться до мышонка. А мышонок ничего не понимал и постоянно выглядывал из кармана, любуясь котом и мечтая познакомиться с ним поближе.

К вечеру Настя, опасаясь за жизнь мышонка, выпустила его в подвал. Посадила на стеклянную банку с помидорами, а рядом положила кусочек сыра. Как только за Настей захлопнулась дверь, сбежалась вся мышиная семья. Оказывается, все расстроились, переживали за Петю, особенно мама. Она его обняла и поцеловала. С той поры мышонок Петя стал знаменитостью. Побывать среди людей, познать самые страшные страхи и вернуться живым!

А мама-мышь вскоре рассказала Пете, чего же следует опасаться больше всего: «Это кот! Рыжий, что живёт наверху». Петя был удивлён, не поверил маме. Разве это может быть правдой? Такой красивый, с мягкой шелковистой шерстью и блестящими янтарными глазами? Кот? Это самое милое создание, которое Петя видел в жизни и впервые не испугался, а даже мечтал познакомиться с ним поближе.

Настя часто навещала мышонка, принося вкусности: сыр, корочку хлеба. Разговаривала с Петей, что делало мышонка ещё более знаменитым. Это правдивая история и по-настоящему удивительная. Потому что где это видано, чтобы мыши котов не боялись?

В маленьком тесном курятнике родился цыплёнок Пикколо. Через неплотно сколоченные доски виднелся неухоженный хозяйский дом. Заросший густой, непроходимой травой двор казался маленькому цыплёнку лесом, а брошенные посреди двора ведра, наполненные дождевой водой, – озёрами. Когда старая хозяйка дрожащей рукой разбрасывала курам просо, то зёрна, летящие в разные стороны, представлялись цыпленку летящими камнями. Он испуганно прятался в гнезде, сделанном мамой-курицей из веточек и перьев. Оттуда, дрожа, наблюдал, как куры дрались, налетая друг на друга, собирая с земли корм. Курочек было много, но Пикколо без труда узнавал среди них свою маму. Она дарила своему малышу самый добрый в мире взгляд и ласку.

Рождение Пикколо было самой страшной тайной курятника. Цыплёнок убедился в этом сразу, как покинул твёрдую белую скорлупу яйца. При появлении хозяйки Пикколо было велено молчать, спрятавшись в гнезде, и не высовывать ярко-жёлтую голову. Рассыпав корм, хозяйка, не торопясь, собирала яйца в подол фартука. Особенно крупные разглядывала на свет, удовлетворённо цокая. Яйца она продавала на рынке, на то и жила. Заводить курам цыплят было строго запрещено. Кур, которые плохо неслись, хозяйка отлавливала и, зажав под мышкой, уносила прочь. Уходя, она оставляла дверь курятника открытой, подперев палкой, разрешая курам гулять по двору до вечера.

Самым главным, думал Пикколо, был петух. Гордо распустив перья, он расхаживал по двору. Разыскав в земле зёрнышко или червячка, громко звал курочек, приглашая полакомиться. Пикколо наблюдал за всем из самого тёмного уголка сарая. Между двух неплотно прилегающих досок в полу было спрятано гнездо. Сверху куры заботливо забросали Пикколо веточками, пряча от хозяйки. Взору цыплёнка, спрятавшегося в гнезде, представал только небольшой кусочек двора. Солнце через открытую дверь освещало курятник. В его свете танцевали тысячи пылинок. Пикколо казалось это очень красивым. Но никогда ни один солнечный луч не добирался до цыплёнка. А так хотелось Пикколо попасть в этот круг света, похлопать крылышками, подставить теплу клювик и спинку!

Вечерами, прижавшись к маме, Пикколо просил разрешить ему погулять во дворе вместе с другими курами. Мама обнимала его, обещая, что вскоре это обязательно случится: «Вот соберётся бабушка на базар, наполнит два ведра куриными яйцами, сядет в большой дребезжащий грузовик, заведёт мотор, так что посыплются искры и пойдёт дым, и уедет по сельской дороге. И тогда хозяевами на целый день останутся куры! И ты сможешь гулять вместе со всеми!» Другие куры поддакивали маме, успокаивая Пикколо, обещая ему, что всё вскоре наладится. Он перестанет быть жёлтеньким, а станет цветным, как все остальные курочки, и тогда будет неотличим от других. Хозяйка и не узнает ничего, не заметит, не догадается, потому что стара и слепа, а кур и вовсе не считает! Пикколо от этого кудахтанья быстро засыпал, прижавшись к маме.