Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
– Вот стоишь ты тут, - Крыса достала из щели между досками зернышко и принялась его жевать, ловко пере6ирая лапками,- никому не нужный, трухлявый мечтатель. Пользовались тобой, пока молод был, - и выкинули! Другое дело - я! Смотри: всю жизнь жила для себя - никто мне не нужен, я никому не нужна. Никаких мечтаний, только суровая быль. Спокойно живу, в сытости и довольстве. День прошел - прекрасно! Ночь пролетела - тоже хорошо! Думаешь, я не была романтиком? Была. По молодости, еще крысенком, жила я на камбузе, рядом с ящиком для картошки. Ох уж страха натерпелась! Все ходуном ходит, тарелки-вилки летают, и кок все норовит
Слушал ее Штурвал, слушал, и лопнуло у него терпение. Потянулся он всеми своими деревянными частями, распрямился.
– Как ты не понимаешь! Разве можно сравнивать морскую даль с теснотой трюма или резкий клич буревестника с мирным плеском волн? Тысяча морских чертей! Разве не тревожат душу рассказы о страшных чудовищах глубин и подводных гротах-лабиринтах, где корсары прячут сундуки с сокровищем? Вот это жизнь! Ты живешь морем, служишь ему. Ты - часть великого морского братства, где главный закон - помоги попавшему в беду. Где бы ты ни был - спеши! Разве это не счастье - дарить счастье? Разве это не жизнь, - спасти жизнь другому?
Старая Крыса давно уже съела зернышко и теперь чистила коготками шерстку. Слова Штурвала не трогали ее трюмную душу...
Вдруг удары волн стали яростнее, и шторм обрушился на Баркас с новой силой. Крыса сиганула в трюм, а Штурвал, весь дрожа, кричал навстречу стихии: "Реви! Круши, бей! Настоящий моряк не боится шторма, и мы с Капитаном никогда не боялись его! Разрази меня гром, если мы снова не устоим перед тобой!"
Но тут старый Баркас не выдержал и с облегченным вздохом развалился. Надоело старику бороться с морем и ветром. Старая Крыса, забившаяся от страха в самый темный угол трюма, попала в водоворот вместе с корками хлеба, щепками и недогрызенными переборками. А Штурвал сорвало с палубы и унесло в открытое море. Там он долго плавал в компании с разными течениями и однажды в страшный ураган спас жизнь одному моряку с тонущего парохода. Человек уцепился за Штурвал, и тот два дня как мог утешал его, ободряюще поскрипывая и вертя в воде колесом. Потом их обоих подобрали рыбаки-туземцы. Человек увез Штурвал к себе на родину, в далекую страну.
Спасенный оказался владельцем большого рыбацкого сейнера. Теперь на капитанском мостике, рядом с новейшими приборами и электронными аппаратами, стоит горделиво наш старенький деревянный Штурвал, вздыхает и поскрипывает... Мечтает. О чем? Наверное, о чем-то далеком и прекрасном...
Женя Бороздина
Морские сирены
Умели, говорят, старые рыбаки «погоду чуять». Вот отправятся они, бывало, в море с сетями своими да со снастями всякими — а там уж, чем ни занимаются, всё на горизонт поглядывают. И чуть что не так, чуть покажется им: ненастье надвигается, — немедля к берегу правят.
А уж больше всего, дело известное, боялись рыболовы «погоды русалочьей», «русальего часа». Только увидят они, что птицы морские к берегу спешат, только заслышат пронзительные их крики, только приметят: небо стало тревожным, смутным каким-то, желтоватым да зеленоватым, — тут же к пристани корабль поворачивают. Случалось, правда, что и от этого толку не было; поздно, не добраться уже до суши. Тёплый ветерок начинал тогда дуть над морем, да всё тише да тише — и так был он слаб, что в
Вот в это-то время обычно сирены и появлялись. Плавают себе вокруг корабля, ныряют — и близко ведь, в двух-трёх, может, сотнях футов всего. Люди тогда, чтоб не видеть сирен да не слышать сладких их песен, уши себе затыкали, глаза зажмуривали. Да и как же иначе! Все знали: худо придётся тому, кто поддастся их чарам; уж если кто позволит сиренам себя околдовать, — долго не сможет потом такой бедолага забыть, как увидел белокурых этих красавиц с рыбьими, вместо ног, хвостами, горько он будет жалеть об этой встрече.
Раньше-то люди помнили, по именам могли перечесть, какой рыбак да когда засмотрелся на сирен этих, а потом прямо на палубе, где стоял — там и спать повалился... Да какой, ещё того хуже, рассудка лишился, на берег безумным сошёл.
Легенда тут есть одна — говорят, привелось раз жителям Матана увидеть сирену, что сбилась в воде с пути и в сетях запуталась, которыми сельдь ловили.
Бился рыбак с этой сетью, бился, вытащил, наконец, из воды, перевалил через борт, глядит — а там женщина рыбохвостая... И красива же она была: кожа розовая, волосы золотые, да длинные-предлинные!
Взмолилась сирена: как же она, говорит, людям-то в порту покажется, нечёсаная такая; да и сестры её, говорит, тревожиться о ней будут: куда, дескать, подевалась. Только не послушал её рыбак» повернул он баркас свой к берегу, добрался потом до деревни; и несёт вот он, значит, красавицу свою, в сеть завёрнутую, на спине — а навстречу ему кюре. И велел рыбаку священник, чтоб отпустил он немедля сирену обратно в море. Да ещё отлучением от церкви пригрозил, коли вздумает рыбак ослушаться.
Делать нечего, отпустил рыболов сирену. Подарил ей на прощанье гребень да зеркало — пускай радуется! А сирена, как в воде очутилась, так и метнулась скорее прочь, понеслась в самую глубь морскую.
Легенды новой Франции
Морской царь и Василиса Премудрая
За тридевять земель, в тридесятом государстве жил - был царь с царицею; детей у них не было. Поехал царь по чужим землям, по дальним сторонам, долгое время домой не бывал; на ту пору родила ему царица сына, Ивана - царевича, а царь про то и не ведает.
Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к своей земле, а день - то был жаркий - жаркий, солнце так и пекло! И напала на него жажда великая;что ни дать, только бы воды испить! Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро; подъехал к озеру, слез с коня, прилег на землю и давай глотать студеную воду. Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его за бороду.
– Пусти!
– просит царь.
– Не пущу, не смей пить без моего ведома!
– Какой хочешь возьми откуп - только отпусти!
– Давай то, чего дома не знаешь.
Царь подумал - подумал... Чего он дома не знает? Кажись, все знает, все ему ведомо, - и согласился. Попробовал бороду - никто не держит; встал с земли, сел на коня и поехал восвояси.
Вот приезжает домой, царица встречает его с царевичем, такая радостная, а он как узнал про свое милое детище, так и залился горькими слезами. Рассказал царице, как и что с ним было, поплакали вместе, да ведь делать - то нечего, слезами дела не поправишь.