Шрифт:
Художник: Наталья Поваляева
Арт-директор: Наталья Вишнякова
Дейч Д.
Д-279 Сказки для Марты / Дмитрии Дейч.- М.: Гаятри, 2008,- 224 с.
Для чего дедушке маленькая чёрная кнопка на затылке? Зачем слоновому
ангелу два хобота? Способен ли нос, завёрнутый в платок, вывести полк
из окружения? Отчего ветшает Вселенная? Где хоронят святых ишаков?
Что делать со спятившим банкоматом? Почему во
ко? Подобает ли правоверному мусульманину носить имя «Фредерик»? Где
живут катайцы? И, наконец, кто такой Бог?
Ни на один из этих вопросов вы не найдёте ответа на страницах этой уди-
вительной книги, где голова Медузы-Горгоны используется в качестве
охранного устройства, Иосиф Бродский бреется тупым лезвием, Маугли
преподаёт в Кембридже, Сократ изучает яды, а Моцарт воскрешает котов.
СКАЗКИ И ИСТОРИИ
Сегодня со мною заговорило слово великосветский. Оно сказало: «Никто не знает о том, что слова бессмысленны, и в этом - наша печаль, печаль слов». Я удивился, но продолжал, будто ничего не произошло, пересчитывать буквы в строке, которую хотел продать этим вечером. Тогда слово великосветский шлёпнуло меня по рукам и я сбился со счёта. «Ну хорошо, - отозвался с досадой, - я-то при чём?»
«Сделай что-нибудь!» - шепнуло оно.
Не то, чтобы я был сильно привязан к этому слову, скорее - наоборот. Но - не посмел отказаться, ведь речь шла - ни много ни мало - о моей репутации. Кроме того, куда проще вернуть словам смысл, чем объяснить всем и каждому, что слова - бессмысленны.
И я вернул словам смысл.
Отныне каждое из них напоминает собаку, виляющую хвостом.
Или подъёмный кран, тянущий шлакоблок.
ТЕМПЕРАТУРА ГОРЕНИЯ
– Ещё мгновение, и я взорвусь, - сказал чайник.
– Уснули они, что ли? Я устал. Из меня пар валит.
– Я бы на вашем месте не волновалась, - ответила крышка кастрюли.
– В крайнем случае слегка подгорите…
– Легко сказать: "подгорите", - взволновался чайник, - у этих людей нет сердца. Вышвырнут без выходного пособия!
– Между нами говоря, - вмешалась лопаточка для помешивания, - это был бы не худший вариант. Подумайте сами: что вы теряете? В вашем-то возрасте…
Чайник обиженно засопел и подпрыгнул на месте. Негромкий звон прокатился по комнате. Мусорное ведёрко забубнило по-французски, совок шикнул, и ведёрко, запнувшись на полуслове, умолкло.
– Вода выкипела, - прошипел чайник.
– Прощайте.
– Вы не исчезнете.- сказала плита.
– но просто изменитесь. Возможно, даже не заметив этого. Возможно, вы останетесь самим собой, но изменится мир, или, вполне
– Я горю. У меня плавится донышко. Горячо внутри. Я…
И чайник умолк.
– Так!
– сказала тарелка, и повторила: так! так!
– Что с ним? Что с ним?
– закричали чайные ложечки.
– Он жив?
– Чайник!
– сказала плита, - Отвечай. Это ты?
– Это я, - ответил сгоревший чайник.
– У тебя голос изменился.
Чайник засмеялся.
– Что с тобой? Тебе плохо?
– Эххххххх…
– Тебе хорошо? Чайник!
– Мне вос-хи-ти-тель-но!!! Мне так, как вам и не снилось! Уххххххххх…
– Как же так?
– обиженно прогудел дымоход.
– Это называется сгореть? Ах, чтоб тебя!
– Можно потрогать?
– взмолилась портьера, лизнула красный, раскалившийся бок и мгновенно вспыхнула.
Кухня занялась, за ней и весь дом.
– Ну вот! Наконец-то, - пробормотал огонь, - а то: чайник то, чайник это, вскипяти воды, принеси дров… ах, нет, дрова - это, кажется, из дру… впрочем, не важно, не важно, не важно…
– А всё потому, что нам чертовски не хватает гибкости, - сказал телеграфный столб.
– В самом деле?
– удивился Южный Ветер, - Я бы с вами согласился - просто из вежливости, но, боюсь, это было бы опрометчиво: всем и каждому ясно, что у меня маловато опыта, чтобы осмыслить данное утверждение. Я, пожалуй, воздержусь… и не просите… не умоляйте… ни в коем случае не настаивайте! Видите ли…
– Вижу, - перебил его столб, пытаясь задавить собеседника апломбом и тем самым умерить его пыл, - я прекрасно всё вижу. В этих краях меня называют дальновидным.
– Так и называют?… Дальновиииидным?
– засмеялся Ветер.
– да ведь это просто потому, что видно вас - издалека…
Телеграфный столб обиженно накренился. Провода загудели.
– Какая неловкость!
– посетовал Ветер.
– Если бы вам вздумалось пригласить меня на танец, я бы, пожалуй, отказался. Вы бы мне ноги оттоптали!
– Знаете что!
– вспылил телеграфный столб, - я тут, между прочим, по служебной надобности. Извольте удалиться. Вы не оправдали моих надежд.
– Каких именно?
– фривольным тоном осведомился Ветер.
– Далеко идущих!
– отрезал столб и демонстративно отвернулся. Птица с возмущённым клёкотом сорвалась с насиженного местечка и канула в небе.
– Счастливо оставаться!
– крикнул Ветер и, быстро набирая ход, помчался вслед за птицей. Мгновение спустя он вернулся:
– Был неправ. Сожалею. Учту и исправлюсь.
– Что вы там бормочете? Говорите чётко и ясно!