Сказки для вампира

Сакаева Надежда Сергеевна

Повесив трубку, я без сил сползла по стене и разрыдалась в голос. Слезы текли градом, а в голове билась только одна мысль "теперь мне точно ни за что отсюда не выбраться".

И мне отчаянно не хотелось идти к Эшу. Хотелось лечь в той маленькой комнате, которую выделили для меня, свернуться в клубок и уснуть, а проснуться уже у себя дома. Чтобы все эти ужасные события оказались просто кошмаром. Чтобы зазвенел будильник, и Роксана сказала, что нам пора идти на лекции, а я бы просила ее подождать еще немного.

Но происходящее не было сном. Не важно, чего

именно мне хотелось. У меня не было своей воли в этом замке, как и права распоряжаться своим временем. И раз Эш сказал, что я никуда не убегу, значит, я не смогу это сделать. Раз он велел идти к нему - у меня не останется другого выбора.

Он снова будет сидеть в кресле, пить свой виски и холодно улыбаться, заставляя меня рассказывать ему сказки про вампиров. А потом, наслушавшись, притянет меня к себе, заменяя мои собственные мысли внушением, заставляя меня страстно желать его укуса.

Я зарыдала еще громче, отчасти надеясь, что Эшу, который точно все слышит, это надоест. Тогда, может быть, он, если и не решит избавиться от меня раз и навсегда, то хотя бы внушит ничего не чувствовать, и я ненадолго забуду отчаяние, поглощающее мою душу.

Я плакала, но, ни вампир, ни его слуги не спешили ко мне. В конце концов, я окончательно выбилась из сил. Сейчас я вряд ли смогла бы даже встать сама. Эта истерика отняла последнее.

– Ну что с тобой делать, зефирка? Так уж и быть, засыпай, - прошептал над ухом бархатный голос, и я провалилась в тяжелый сон, успев почувствовать, как крепкие руки подняли меня и куда-то понесли.

***

Проснувшись, сначала я не поняла, где именно нахожусь. Кажется, я успела привыкнуть к неизменному тяжелому красному балдахину над головой. Поэтому сейчас немало удивилась белому потолку той комнаты, которую мне выделил Эш в первый же день.

В памяти всплывали смутные воспоминания вчерашней неудачи, а вместе с ними начало возвращаться и черное отчаяние. Я умру здесь без единого шанса на спасение. От этой мысли я едва не расплакалась снова.

Впрочем, сейчас слезы были бы лишь пустой тратой времени. Мне надо подумать над тем, что же делать дальше, как мне поступить. Было немного странно то, что Эш принес спать меня именно сюда, равно как и то, что он не стал заставлять меня развлекать его. Хотя, конечно, это было только к лучшему. Одиночество и возможность хорошенько пораскинуть мозгами было именно то, что мне необходимо.

Итак, что у нас есть?

По всему выходит, что я не смогу отсюда выбраться.

Сбежать мне не дает внушение, да и вызвать помощь по телефону теперь тоже нереально, ведь Эш его отобрал. И это не считая того, что я все еще не знаю, где нахожусь и как добраться до города.

Что же мне делать?

Ничего.

От всей безысходности моего положения на меня навалилась апатия.

Какая разница, умру я сейчас, или через месяц, когда Эш вдоволь со мной наиграется? У меня все равно нет никаких шансов спастись. Он читает мысли, он контролирует разум, он слишком быстр и силен.

От

него я не смогу спрятаться. А если и буду думать, что смогла, то только потому, что так захочет он, как это вышло с телефоном и той ночной прогулкой по лесу.

Что ж, раз у меня нет надежды, раз ничего не осталось, то не все ли равно?

Зачем доставлять ему радость? Может, стоит просто делать все наоборот? Может, если я перестану быть для него интересной, то мои мучения закончатся раньше?

Во мне словно что-то сломалось. Все вдруг стало таким безразличным. У меня не осталось надежды, а значит и смысла что-либо делать. Все равно я ничего не смогу изменить. Я больше не контролирую свою жизнь.

Я лежала в кровати с открытыми глазами, глядя в потолок, когда дверь отворилась и на пороге возникла Джесс.

– Господин велел вам прийти к нему сразу после обеда.

Я вяло махнула рукой в ответ, даже не повернув голову в ее сторону.

Зачем идти на обед, а потом к Эшу, если это ничего не изменит? Лучше я буду просто лежать здесь. Если он захочет, то легко сможет меня заставить, а сама я больше не стану ничего делать.

Не знаю, сколько времени прошло. За дверью царила полная тишина, и Эш не спешил приходить сам. Вскоре желудок заурчал. Мне действительно захотелось есть. Но я так и не встала.

Наконец, дверь открылась во второй раз, но это вновь оказалась Джесс.

– Господин уже давно ждет вас. Поешьте и приходите, - она поставила на столик рядом с кроватью поднос с едой, а потом, немного помявшись, добавила.
– Вы вчера поссорились? Я слышала, как вы плакали. Не переживайте, ссоры это нормально. Вот увидите, к вечеру вы помиритесь. Господин тоже сегодня расстроен.

– Расстроен?
– фыркнула я.

– Да, - Джесс серьезно покачала головой, - давно я не видела его таким подавленным.

Мне хотелось закричать на нее. Сказать, что она просто глупая девчонка и все это ее, не менее глупые, фантазии, но я сдержалась, хоть и с трудом.

Джесс ни в чем не виновата, а Эш сможет убедить кого угодно, так зачем я буду срывать свою злость на ней? Лучше уж дождусь самого виновника.

Поэтому я лишь вяло махнула ей рукой, пробормотав:

– Я просто хочу побыть одна.

Джесс подождала, пока я закончу и унесла пустые тарелки, сказав, что передаст господину мое желание.

Я почти засыпала, когда, наконец, вошел Эш.

Расстроенным он мне точно не показался. Все та же холодная улыбка и бодрые, упругие движения.

– Ну и чего ты разлеглась, зефирка? Крошка горничная разве не передавала тебе мое пожелание? Или ты ждешь, пока я приду сделать тебе внушение? Разве ты не знаешь, что большого страшного вампира лучше не заставлять ждать?

После его слов на смену апатии пришла ярость, такая внезапная, что я даже испугалась.

– Ты действительно думаешь, что теперь, когда у меня нет ни одного шанса на спасение, я буду продолжать тебя слушать, Эш?
– я намерено назвала его по имени, отчасти надеясь, что это сотрет с его лица улыбку.