Сказки голубой розы

Давным-давно жили-были король и королева, и была у них одна дочь по имени Радуга. Когда ее крестили, жители города собрались у собора, и среди них была старая цыганка. Цыганка хотела войти в собор, но охранник не позволил ей, потому что сказал, что там нет места. Когда церемония закончилась, и король с королевой вышли, сопровождаемые старшей нянькой, которая несла ребенка, цыганка окликнула их:

– Твоя дочь будет очень красивой и счастливой, пока не увидит весну! – А потом она исчезла в толпе.

Король и королева посовещались, и король сказал, – эта цыганка, очевидно, фея, и то, что она сказала, не предвещает ничего

хорошего.

– Да, – сказала королева, – нужно сделать только одно: Радуга никогда не должна видеть весну и даже слышать, что такое существует.

Поэтому всему городу был отдан приказ, что если кто-нибудь произнесет слово "весна" в присутствии принцессы Радуги, ему отрубят голову. Более того, было решено, что принцессе никогда не следует позволять выходить за пределы дворца, а в весеннее время ее следует держать полностью в помещении.

Король и королева жили в городе, который находился на вершине холма, и вокруг него была стена, а королевский дворец стоял в центре. Весной Радугу уводили в высокую башню, с которой открывался вид на маленький круглый город, и из ее окна можно было видеть шпили церквей, крепостные валы и широкую зеленую равнину за ними. Но окно Радуги было занавешено парусиновой занавеской, так что она ничего не могла видеть, и ей не разрешалось выходить за пределы своей башни до тех пор, пока не закончится весна.

Радуга выросла и стала самой прекрасной принцессой, с серыми глазами и светлыми волосами, и до тех пор, пока ей не исполнилось шестнадцать, все шло хорошо, и ничто не мешало ее счастью.

Это случилось в ее шестнадцатый день рождения, который был в апреле, и она сидела одна в своей комнате, разглядывая подарки на день рождения, когда впервые начала задаваться вопросом, почему она была заперта в своей башне в течение трех месяцев в году, и почему ее окно было занавешено занавеской, так что она ничего не могла видеть снаружи. Ее мать и няня говорили ей, что это делается для того, чтобы она не заболела, и она всегда верила в это; но в тот день, впервые, она начала задаваться вопросом, может ли быть какая-то другая причина. Был прекрасный весенний день, и солнце светило сквозь полотняную занавеску, которая была натянута за открытым окном Радуги; в ее комнату ворвался ветерок из внешнего мира, и Радуга почувствовала огромное желание отодвинуть занавеску и посмотреть, что происходит за окном.

В этот самый момент в ее комнату из города донесся звук: это были звуки двух или трех нот, сыгранных на какой-то маленькой тростинке или дудочке, непохожие ни на один из музыкальных инструментов, которые она слышала во дворце, более мелодичные, более безыскусные и более веселые. Когда она услышала несколько пронзительных нот этой маленькой мелодии, она почувствовала нечто, чего никогда раньше не знала. Вся комната, казалось, наполнилась новым солнечным светом, и она почувствовала аромат травы; она услышала свист черного дрозда и пение жаворонка; она видела яблоневые сады в цвету, фиалки, выглядывающие из-под листьев, живые изгороди, покрытые примулами, нарциссы, трепещущие на ветру, папоротник, распускающий свои новые листья, зеленые склоны, усыпанные крокусами; поля лютиков и бархатцев; леса, усыпанные колокольчиками; кусты сирени; тянущееся золото хризантем; и резкая зелень пробуждающихся буковых деревьев; и она слышала пение кукушки и тысячи других неизвестных звуков луга, леса и ручья; и перед ней прошло все весеннее представление с его радостной музыкой и тысячью и одним зрелищем.

Видение исчезло, и она закричала, – позвольте мне выйти в мир, позвольте мне почувствовать и увидеть новое!

Радуга ничего

не сказала о своем видении ни родителям, ни нянькам, но она решила как можно скорее улизнуть из дворца и увидеть в мире то, что показало ей видение; но в тот же вечер она заболела, и ей пришлось лечь спать. На следующий день ей не стало лучше, прошла неделя, и она была так же больна, как и всегда. Все мудрейшие врачи страны осматривали ее, но ни один из них не мог сказать, что с ней; некоторые из них прописывали лекарства, а другие странные вещи, чтобы есть и пить, но ни один из них не принес ей ни малейшей пользы. Шли месяцы, а Радуга все еще лежала в постели, страдая от странной болезни, которой никто даже не мог найти названия. Когда весна миновала, Радугу перенесли на кушетке в дворцовый сад; но ей не стало лучше.

Наконец королева послала за мудрой женщиной, которая жила в лесу недалеко от города, и спросила ее совета. Мудрой женщине рассказали историю Радуги и то, что сказала цыганка, и после того, как она посмотрела на Радугу и поговорила с ней, она сказала королеве:

– Я прекрасно понимаю, что произошло. Ваша дочь видела весну.

– Но это невозможно, – сказала королева, – потому что в течение всех весенних месяцев она ни разу не выходила из своей комнаты.

– Так или иначе, весна добралась до нее, – сказала старуха, а затем задала Радуге еще несколько вопросов, и, в конце концов, Радуга рассказала ей о мелодии, которую она слышала в свой день рождения, и о видении, которое она видела.

– Я так и знала, – сказала старуха, – она слышала, как кто-то играет мелодию самой весны, и она не поправится, пока не услышит ее снова, и даже тогда ее беды не закончатся.

С этими словами старуха ушла. Король тотчас же послал за придворными музыкантами и велел им сыграть Песню Весны. Они играли на скрипке и дули во всевозможные свирели и флейты; они били в тарелки и ударяли по арфе; но ни одна из этих мелодий не вызвала у Радуги ни малейшего интереса и не пробудила ее от апатии. Затем король издал указ, в котором говорилось, что тот, кто сыграет песню, исцеляющую Радугу, получит любую награду, которую он попросит, даже, если он пожелает, руку его дочери.

Новость распространилась повсюду, и люди съехались со всех концов света, чтобы сыграть для принцессы.

Сначала пришел юноша из северной страны, где он убил огромного дракона в единоборстве, и он сказал, что если кто и знал Песню Весны, так это он, потому что ей его научили сами птицы; и когда его провели в комнату принцессы, он затрубил в свой рог, так сильно, что задрожали стропила, и стало так сладко, что дворец, казалось, наполнился ароматом северных лесов. Но Радуга не обратил на это внимания, и парень пошел своей дорогой.

Затем из Греции приехал неотесанный менестрель; у него были мохнатые уши и заостренная борода, и он играл на двойной дудочке и сказал, – я знаю Песню Весны, потому что пчелы научили меня этому. Он подышал в свою трубку, и вся комната, казалось, была наполнена запахом тимьяна, журчанием тростника и жужжанием пчел. Но Радуга не обратила на него внимания, и неотесанный менестрель пошел своей дорогой.

Затем появился человек, который нес лиру. Его лицо было красивым и печальным, и он сказал, – я знаю Песню Весны, потому что я слышал ее на счастливых полях. И он ударил по струнам лиры и запел песню, которая была такой прекрасной и такой жалобной, что лошади заржали в своих стойлах, собаки пришли послушать, и деревья в саду склонились над окнами дворца, и король, и королева, и все придворные заплакали, но Радуга не обратила на это внимания, и человек с лирой пошел своей дорогой.