Шрифт:
Анна Семироль
Сказки лиски и медведика – 2
Сказка о ниточках слов
В поликлинике было шумно, как никогда. Родители жались по углам и виновато улыбались, медперсонал осторожно крался вдоль стеночки. По коридору дети носились за однокрылой лиской. Она не боялась, просто ей нравилось бегать и изредка попадаться в цепкие ручонки малышей. Дети гладили пушистую непоседу, трогали пёрышки крыла, чесали за ушками и приставали с вопросами к медведику:
– Дядя, а почему лапки четыре, ведь у птички должны быть две?
Лиску и медведика точно бы затеребили совсем, но тут из кабинета логопеда высунулась строгая медсестра и сказала:
– Следующий!
Медведик изъял у детей своё сокровище, пригладил растрёпанную лискину шёрстку, поправил для порядка повязанные бантиком уши, и понёс лиску на приём.
– Ой, - сказала молоденькая доктор вместо "здравствуйте".
– Вы не ошиблись с поликлиникой?
– Нет, - смущённо ответил медведик.
– В ветеринарной лечебнице нет логопедов.
– Ой, - снова сказала удивлённая доктор.
– Тогда рассказывайте.
Медведик бережно посадил лиску на колени и принялся рассказывать. И о том, почему одно крылышко, и о том, что раньше лиска прекрасно разговаривала.
– Она очень умненькая. Читает книги. Больше всего любит сказки и кулинарные журналы, - говорил медведик.
– Она знает все буквы. Точно знает, мы слова из кубиков складывали.
– Ой!
– умилилась доктор.
– А давайте попробуем с кубиками?
Она достала из шкафа коробку деревянных кубиков с буквами и высыпала их на стол.
– Сложи что-нибудь, - попросил медведик лиску.
Лиска растеряно выразила ушами вопрос: а что сложить?
– Сложи, что тебе хочется.
Лиска задумалась, сунула лапку в рот. Потом вспомнила, что это неприлично, вынула лапку. Ещё подумала и сложила слово "печенье". И добавила: "с маслом".
– Ой!
– захлопала в ладоши доктор.
– Какая ты молодец!
– Спасибо, - смутилась лиска.
– Ой, а вы говорите, она не говорит... То есть, не говорили, что она говорит... То есть...
– Она говорит только шесть слов, - пояснил медведик.
– Эмоции выражает ушками. Скачет, когда ей хорошо. Плачет, когда ей грустно. А когда она смущается, она пушится и сворачивается в шарик.
Он покосился на распушившийся шарик на столе и добавил:
– Посмотрите, пожалуйста. Может, у неё где-то пробка, которая не даёт пройти словам?
Доктор осторожно взяла лиску в руки. Из пушистого шарика высунулся острый нос, потом расправились большие-пребольшие уши. Лиска моргнула и с любопытством уставилась на доктора.
– Ой, ты моя хорошая! Давай откроем ротик... Ага, молодец. Теперь скажем "А-ааа".
"А-ааа" у лиски не получалось. Она очень старалась, но ничего не выходило. Ненастоящее это слово. И не слово вообще. Лиска энергично подвигала ушами, пытаясь объяснить причину. Конечно, её никто не понял. Только медведик протянул большую лапу, погладил, успокаивая.
– Ма-ама...
– нежно протянула лиска.
– Ой, как странно...
– задумалась доктор.
– Говорить-то ей ничего не мешает. И в то же время - не говорит же... Будь она человеческим детёнышем, я бы подумала, что тут психолог нужен. Но она всё-таки лисий ребёнок.
– Она не ребёнок уже, - буркнул медведик.
– Просто слова забыла, и они перестали говориться. Так пробки, которая мешает, нет?
Доктор кивнула и принялась строчить что-то в карточке.
– А вы попробуйте чаще с ней разговаривать, - посоветовала строгая медсестра.
– Так, чтобы ей самой захотелось слова вспомнить.
Медведик хотел сказать, что они с лиской понимают друг друга без слов, но не стал. Поблагодарил вежливо, пристроил лиску под мышку и вышел из кабинета.
В раздевалке, бережно заворачивая лиску в тёплый узорчатый платок, подумал: наверное, вся беда в том, что медведики неразговорчивы. Значит, невнимательны к шустрым маленьким любимкам. А любимые лиски от этого скучают и не могут вспомнить слова. Надо исправляться.
– Давай купим печенья, - обратился медведик к ушам и носу, торчащим из платка.
– А ещё самого вкусного чаю. Того, что ты любишь. Ну, у которого на коробке нарисованы красные ягоды.
Лиска в платке завозилась, ухи расправила, пискнула:
– Люблю, мама!
Медведик тепло улыбнулся. Он-то знал, что "люблю" относилось вовсе не к печенью и чаю. Потому что обращённое к тому, что просто очень нравится "люблю" перестаёт быть настоящим. И не звучит.
Купили печенье, пачку самого вкусного на свете чая, взяли сливочного масла. И можно было уже и домой идти, но медведик решительно потопал в магазин "Пряжа". Продавщица, непривычная к виду огромных мохнатых медведей, пискнула и уползла под прилавок. Медведик вежливо извинился, попросил продать ему спицы и несколько моточков ниток для вязания. Служебные обязанности пересилили страх, и продавщица выползла обратно. Спицы нашлись быстро, а пряжу испуганная девушка предложила "вы-вы-выбирать само-само-стоятельно". И тогда медведик выпустил на прилавок лиску. Увидев пушистого малыша, здорово смахивающего на игрушку, продавщица поняла, что медведика бояться совершенно не нужно. И успокоилась.
– Лиска, посмотри, что тебе нравится? Давай я научу тебя вязать?
– ласково спросил медведик.
Лиска зачарованно смотрела на разноцветные клубки и думала: "А ведь это тоже слова... Вон тот мягкий вишнёвый клубок - это "люблю". Вон тот гладенький, из тонких рыжих нитей - "осень". А вот "медведик"! А вот слово "мягкий"! А вон цветная пушистая "радость"! И "лето", и "облака"... А в книжке написано, как делать узоры... А узоры - это как раз то, что получается, когда говорят словами"...
Купленные клубки медведик едва смог унести в двух больших пакетах. Счастливая лиска ехала до дома у медведика на плече и мечтала о том, как будет учиться вязать слова ниточками.
В учёбе оказалось тяжело. Лиска с трудом держала длинные спицы, они цеплялись за ухи, падали. Лиска жалобно пищала: "Мама!..", медведик подбирал спицы, заново показывал, как надо их держать. Потом догадался сажать лиску на коробку из-под чая - так оказалось гораздо удобнее, и дело пошло шустрее. Через три дня обучения лиска смогла набрать рядок петель, не запутавшись в нитке так, что медведик принимал её за клубок. Через неделю лиска связала себе под попу маленький коврик - как раз на крышку чайной коробки.