Сказки народов мира; Тысяча и одна ночь
Шрифт:
Оба плута остались довольны. Каждому понравилась проделка другого.
— До чего же мы ловки! Надо нам держаться друг друга! — воскликнули они.
Прошло немного времени, и плуты встретились снова. Первым заговорил Махака:
— Раз уж стали мы товарищами, давай испытаем, кто из нас умнее.
— Ладно, — согласился Кутуфеци, — начинай!
— Есть одна штука, которая меня удивляет, — сказал Махака. — Растолкуешь мне, в чем тут дело, признаю, что ты умнее меня. Видишь вон ту корову? Объясни, почему это у нее шкура черная, а молоко белое?
— Не знаю, — признался Кутуфеци. — А меня вот что удивляет. Посмотрим, сумеешь ли ты объяснить, отчего это так. Бык и баран едят одну и ту же траву. Так почему у быка хвост длинный и тонкий, а у барана — короткий и толстый?
— Не знаю, — смутился Махака.
— Да мы и в самом деле один другого стоим! — решили плуты. — Надо нам держаться вместе!
А потом Кутуфеци и Махака приготовили вкусную еду, чтобы съесть ее вместе.
— Давай раньше поспим. Тот, кому приснится самый интересный сон, съест все один, — предложил Махака.
Улеглись приятели спать. Через некоторое время Кутуфеци проснулся.
— Мне приснилось, будто я поднимаюсь на небо, и такие там замечательные штуки, так они меня изумили… — разбудил он приятеля.
— А мне приснилось, — перебил его Махака, — что я вижу, как ты поднимаешься на небо. Я и подумал: «До чего же замечательные штуки он там увидит! Теперь обратно спуститься его и не уговоришь». Тут я проснулся и съел весь обед. А теперь смотрю — ты здесь.
Что вы на это скажете, женщины?
А вы? Эй, мужчины!
Я еще не кончил, слушайте, слушайте!
Однажды, говорят, Кутуфеци шел с юга, а Махака с севера,
— Что нового на юге, в твоей стороне? — спрашивает Махака.
— Да все вверх дном перевернулось! — отвечает Кутуфеци. — Уж такие страшные бедствия! Влез я на гору, а она подо мной провалилась; прибежал в долину, а она ходуном ходит; помчался в лес, а там деревья валятся. Думаю, надо бежать от всех этих напастей! И припустился к вам на север! А у вас тут как дела?
— У нас тут кое-что почище, — вздохнул Махака. — Собрались люди недавно и решили: всем лжецам — головы долой! Вот я и бросился бежать на юг.
Расхохотался Кутуфеци. Глядя на него, и Махака смеялся до упаду.
Вдосталь нахохотавшись, приятели вместе тронулись в путь, радуясь, какие они замечательные вруны.
СКАЗКИ НАРОДОВ АМЕРИКИ [95]
95
СКАЗКИ НАРОДОВ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ
Устное творчество народов Северной Америки складывалось из многих источников. Важнейшие из них — сказки и мифы коренного населения страны, индейцев и эскимосов, сказки афро-американцев и сказки белых поселенцев.
СКАЗКИ ИНДЕЙЦЕВ И ЭСКИМОСОВ, или «коренных» американцев, как они предпочитают называть себя сегодня, — по происхождению самые древние на земле Америки. Многие из них сложились еще задолго до появления на континенте первых европейцев, когда территорию Северной Америки населяли, как считается, от одного до трех миллионов человек, принадлежавших примерно к двумстам различным племенам и многим языковым семьям.
Коренные жители Америки сильно различались между собой цветом кожи и внешним обликом, так же как образом жизни и складом культуры. Одни из них были преимущественно кочевниками, охотниками или рыболовами. Другие довольно рано освоили земледелие и жили оседлыми поселениями, выращивая кукурузу, тыкву и фасоль.
По географическим признакам и культурным общностям индейское население Северной Америки тоже очень многообразно. Крайний Север континента населяли эскимосы; на востоке, в озерно-лесной зоне, обитали преимущественно алгонкинские и ирокезские племена; в центре, вдоль всего пространства Великих равнин (прерий), жили многочисленные кочевые племена шайенов, сиу и черноногих (их-то облик сильнее всего и способствовал формированию у мировой общественности традиционного образа воина-индейца); в пустынях Юго-Запада обитали племена пуэбло; в Калифорнии и прочих обширных областях Дальнего Запада жили племена, занимавшиеся рыбной ловлей и собирательством.
В сказках и преданиях индейских племен рассказывается о сотворении мира и Земли, о происхождении первых людей, причем первоустройством мира занимаются сразу два божества, доброе и злое, божества-близнецы. Если первый стремится облегчить жизнь людей, то второй ставит своей целью навредить им. Другие божества носят одно имя — Ахайюта, это тоже два брата, дети Солнца. Они, наоборот, оказываются друзьями и проходят по земле, освобождая ее от исполинских чудовищ на благо людям. Кроме того, они связаны с громом и молнией, то есть способны приносить дождь.
Иной раз в сказке может действовать один Ахайюта. Таков герой сказки индейцев зуни, оказавшийся победителем прожорливого Пожирателя Туч.
Черты животных, духов и людей сочетают в себе койот (у многих индейских племен), великий заяц (у алгонкинов востока) и ворон — у племен Тихоокеанского побережья и у эскимосов. Койот особенно популярен.
Выполняя роль культурного героя и хитреца, он добывает огонь для людей, побеждает чудовищ и усмиряет непокорные силы природы, хотя нередко и сам попадает в комические, нелепые ситуации. Так, в сказке «Койот и женщина-сова» герой выступает отважным избавителем людей от злой колдуньи, а в сказке «Как кролик взял койота на испуг» он становится предметом насмешки.
Иногда культурный герой помогает племенам в долгом странствии, добывая для них пищу и чудесные талисманы. Истории о происхождении и долгих поисках племенами мест их постоянного обитания, во время которых люди переживают множество чудесных приключений, очень распространены в народном творчестве индейцев.
После прихода европейцев на Американский континент среда бытования индейских и эскимосских сказок и мифов стала постепенно сокращаться. Индейцев не удалось полностью подчинить идеологическим и экономическим нормам США и Канады, зачастую прямо противоположным тем, по которым традиционно жили индейские общины. Подлинные хозяева земли, индейцы долгие годы сопротивлялись наступлению белых завоевателей, постепенно лишивших племена большей доли их исконных владений.
Отсюда известная изолированность, «чужеродность» индейского фольклора внутри фольклора народов Северной Америки в целом.
Тем не менее он продолжает жить и сегодня, в особенности там, где традиционная среда жизни индейцев менее всего нарушена.
АФРО-АМЕРИКАНСКИЕ СКАЗКИ. Афро-американцы, напротив, с момента своего трагического появления на земле Америки существовали внутри общества белых господ. Несмотря на сильное влияние африканских традиций, их творчество было более понятно белому человеку, чем сказки индейцев. Сказки афро-американцев очень близки басням о животных. И это не случайно.
Они зародились на плантаторском Юге США, где долгие годы существовало рабовладение. В них откликалась горестная судьба невольников южных плантаций. Отсюда и эзопов язык этих сказок. Так, в знаменитых «Сказках дядюшки Римуса» для афро-американской аудитории не составляло труда разобраться в том, кто именно имеется в виду при описании состязаний в хитрости между братцем Кроликом и братцем Лисом: речь, конечно, шла о черном невольнике и белом господине.
Были и небылицы афро-американцев из южных штатов именуются фольклором «енотов» (енот — прозвище афро-американца). Однажды, рассказывается в одной из таких былей, Старый Хозяин (белый плантатор) побился об заклад с другим плантатором на своего невольника: тот будто бы отгадает, что они спрячут под шляпой. Невольник горестно воскликнул, имея в виду себя: «Вот ты и попался, старый енот!» — и выиграл заклад! Потому что под шляпой и вправду находился настоящий енот.
Сказки афро-американцев богаты всякими фантастическими историями о ведьмах и привидениях, вроде тех, которые вам наверняка хорошо помнятся по рассказам негра Джима из «Приключений Гекльберри Финна» М. Твена.
С выходом в свет книги сказок о братце Кролике (1880) писателя Джоэля Чендлера Харриса (в нее входили, между прочим, еще и поговорки, и другие образцы народной мудрости «дядюшки Римуса») устное творчество афро-американцев заняло важное место в культуре США, вошло глубоко в литературу и музыку, в красочный мир театрализованных зрелищ.
Споры о происхождении сюжетов о братце Кролике имеют давний характер. По всей вероятности, эти сказки заимствовались у разных народов — и европейских, и африканских, и американских (например, индейцев). Но благодаря исключительной гибкости фольклора афро-американцев, эти заимствования только обогатили его, углубили его оригинальность и самобытность.
СКАЗКИ БЕЛЫХ ПОСЕЛЕНЦЕВ по происхождению европейские. Франко-испано-, а больше всего англоязычные традиционные жанры легко укоренялись на американской почве: английские баллады, испанские романсы, волшебные сказки разных народов подвергались отбору и переосмыслению на новой родине и пополнялись новыми сюжетами — сказками и песнями о золотоискателях и ковбоях, о фермерах и рабочих.
Наиболее яркий пласт таких историй связан с жизнью первопроходцев Америки. В нем выделяется так называемый фольклор фронтира — подвижной пограничной полосы, отделявшей
Жизнь их протекала в повседневных тяжких трудах, среди постоянных опасностей, нередко в полном одиночестве. В любой момент можно было ждать нападения диких зверей или враждебных племен. И тем не менее фольклор фронтира насыщался юмором — часто хвастливым, но в высшей степени оптимистическим.
Таковы небылицы — жанр, ставший самым популярным на фронтире. Это истории, полные невероятных приключений, небывалых событий, немыслимых подвигов. А совершают их герои-исполины вроде лесоруба Поля Баньяна и Поля Синего Вола, между глаз которого укладывалось «две рукояти топора и пачка жевательного табаку», или вроде виргинского силача Питера Франциско, или же суперковбоя Пекоса Билла. Джон Яблочное Зернышко стал символом самоотверженного фермера-первопроходца, а Джон Генри — не сломленного капиталистической машиной вольного труда.
Герой, который действует в небылицах, — комическая, но и не лишенная величия фигура. Это краснобай, фантазер и шутник, но одновременно прилежный работник, твердый орешек, «полуконь, полуаллигатор, дальний родственник кусающей черепахи», как говорит он о себе. Подобные персонажи воплотили в себе энергию, мощь, добродушие и жизнерадостность, вообще присущие народным героям, и ярко отразили особенности американского национального характера.
«Белый» фольклор Америки создавался уже в эпоху печатного станка, и потому многие его персонажи впервые получили известность именно в книжном или лубочном издании.
СКАЗКИ НАРОДОВ ЮЖНОЙ АМЕРИКИ
В сказках народов Южной Америки можно выделить сказки индейские, афро-американские и креольские, то есть сказки выходцев из Испании и Португалии. Эти составные части устного творчества народов Южной Америки легко и органично дополняют друг друга в сюжетах и мотивах.
СКАЗКИ ЮЖНОАМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ связаны с народным творчеством огромной массы племен и народностей, населяющих весь континент и чрезвычайно разнообразных по культуре и языку. В численном отношении индейцы составляют сегодня от двух до трех-четырех миллионов человек.
Большинство индейских сказок восходит к глубокой древности. Они тесно связаны с мифологией индейцев и сейчас бытуют в районах с преобладающим индейским населением, где ученые продолжают записывать множество волшебных сказок, исторических и мифологических преданий, имеющих явно доевропейские истоки.
Это мифы, легенды, предания, сказки о происхождении различных явлений окружающего мира (Солнца, Луны, ночи и др.), людей и животных. У многих племен сохранились предания о рождении и последующей гибели нескольких миров, возникших до появления нынешнего. Среди верховных божеств почитаются Солнце, Небо и Земля.
В основе сказок о животных — пожалуй, самого распространенного жанра — лежит этиологический принцип, объясняющий происхождение внешнего вида и повадок животных вследствие происшествия, случившегося с их предками.
Распространены истории о духах-животных, от которых человек приобщается к полезному знанию или получает заслуженное вознаграждение.
Судьба индейских сказок в разных областях континента складывалась неодинаково. В области Андского нагорья, например (Перу, Эквадор, Боливия), до сих пор прочны традиции, связанные с наследием великой цивилизации инков; в Бразилии, самой обширной стране континента, заметно срастание индейских и афро-американских сюжетов.
АФРО-АМЕРИКАНСКИЕ СКАЗКИ наиболее выразительны в Бразилии, Венесуэле и на Антильских островах. Они связаны с обрядами, музыкой и песнями, другими видами народного творчества афро-американского населения и тесно срослись с праздничной карнавальной культурой.
К африканским источникам восходят также сюжеты многих кубинских сказок, например о животных.
КРЕОЛЬСКИЕ СКАЗКИ восходят к устному народному творчеству испанских и португальских поселенцев. Сюжеты их весьма оригинальны, и европейское влияние в них не всегда значительно. На местном материале была продолжена испанская романсовая традиция, приведшая к возникновению новых балладных жанров (корридо) и песен.
Мотив поэтических состязаний весьма популярен в сказках народов Аргентины, Кубы и некоторых других стран.
С испаноязычной традицией связана в фольклоре народов Южной Америки и антицерковная тема. В большом количестве сказок рассказывается о комических приключениях святых и самого господа бога на грешной земле.
Многие фольклорные герои Испании прижились среди сюжетов сказок Нового Света. Столь же доблестно защищают они честных тружеников от притеснений богатых сеньоров, ранчеро и всяких властей. Таков, например, мексиканец Педро ди Урдималас, или Педро Мошенник, Возмутитель спокойствия, — популярный народный герой-бродяга.
А. В. Ващенко
Однажды маленькая мышка решила постранствовать. Бабушка собрала ее в дорогу, и тихим солнечным днем мышка отправилась в путь. Вскоре ей встретилось огромное озеро. Мышка огляделась, но поблизости никого не было.
— Жаль, — вздохнула она, — а я ведь готова помериться силами с кем угодно.
Переплыв озеро, она стряхнула с себя воду и сказала:
— Пожалуй, даже дельфин устал бы больше после такого заплыва!
А огромное озеро было всего-навсего следом бабушкиной ноги, который дождь заполнил водой.
Мышка свернула на другую тропу и вскоре увидела высокую гору. Вокруг не было ни души, и мышка очень огорчилась:
— Жаль, что поблизости не видно оленей, я бы показала им, как нужно прыгать.
Она разбежалась и одним прыжком перемахнула через гору.
— Неплохо! — сказала она себе. — Я бы даже сказала — здорово!
А гора была просто пучком сухой травы.
Мышка побежала дальше и вдруг увидела двух медведей, боровшихся не на жизнь, а на смерть.
— Остановитесь, — закричала она, — прекратите сейчас же, вы убьете друг друга!
Но медведи не слышали ее, и тогда она бросилась между ними и разняла их.
— Я очень храбрая и сильная, — сказала им мышка, — бегите и больше не попадайтесь мне на пути!
И они ушли. Это были полевой клоп и муха.
— Пожалуй, на сегодня достаточно, — сказала себе мышка и побежала домой.
— Чего только я не видела, — бабушка! — закричала она прямо с порога и тут же рассказала обо всех своих приключениях.
— Ах ты глупышка… — вздохнула бабушка.
Однажды старый ворон [96] пришел на берег океана полакомиться. Нашел он под камнем большого краба, ухватил его клювом, вытащил и только собрался разбить и съесть, как другие крабы схватили его за лапы.
— Эй! — сказал ворон, — Кра-кра, — сказал ворон.
Краб вывалился у него из клюва и был таков! А другие не испугались, держат ворона, не отпускают. Плохо дело!
— Ладно уж, — сказал ворон. — Не буду вас больше трогать. Отпустите меня!
А крабы не отпускают: видно, не верят ворону. Испугался ворон, принялся нахваливать крабов.
96
Ворон — известный комический герой эскимосского фольклора, бытующий по обе стороны Берингова пролива. Встречается также у ряда индейских племен Северо-Запада США, где выполняет функции хитреца и культурного героя. Он творит первую землю, птиц и зверей, присылает ветры, добывает для людей солнце.
— Какие вы красивые, кра-кра! Я вас так полюбил! Хотите, отдам вам в жены мою тетку?
— Настоящие крабы не женятся на воронах, — отозвался наконец один из крабов, и остальные с ним согласились.
— Какие вы большие, кра-кра! — продолжает ворон нахваливать крабов. — Хотите, отдам вам каяк [97] моего деда? Совсем новый!
— Настоящим крабам каяк не нужен, — холодно сказал самый маленький краб, а остальные гордо отвернулись.
«Что же делать? — растерялся ворон. — Вода-то ведь прибывает!»
97
Каяк — легкая одноместная лодка из кож, натянутых на каркас из планок. Позволял охотнику выходить далеко в море для охоты на морскую дичь. Каяк наглухо застегивался у пояса, составляя с охотником единое целое, так что при перевертывании вода не попадала внутрь лодки, и ей легко было вернуть первоначальное положение. Оживший каяк, наделенный чудесными свойствами, часто встречается в сказках эскимосов.