Сказки народов мира; Тысяча и одна ночь
Шрифт:
— Деньги лежали в корзине, корзина стояла на камне. Вдруг деньги исчезли. Наверняка каменная плита их украла. Стража! Доставить в ямынь мальчика и плиту на допрос.
Услыхали люди, что Бао-гун каменную плиту допрашивать будет, друг другу передавать стали, недаром говорится: один десяти скажет, десять — сотне. Подивились, скорей к ямыню побежали допрос послушать.
Поднялся Бао-гун в зал, велел внести плиту, перед столом поставить. Мальчику рядом с плитой велел встать, а народ весь по обеим сторонам стола расположился.
Сел Бао-гун на судейское место, допрос начал:
— Признавайся, плита каменная, ты у мальчика
Но камень он камень и есть, лежит себе да молчит. Рассвирепел Бао-гун, стукнул по столу, велел стражникам бить плиту. Услыхал народ, что судья камень бить приказал, смех, да и только! Но в ямыне не посмеешься — боязно. Подняли стражники палки, принялись камень колотить. Бьют, колотят, щепки от палок во все стороны разлетаются. Не стерпели тут люди, захохотали, да так громко, что и не слышно, как палки о камень бьют.
Только Бао-гун не смеется, в дощечки стучит, чтоб народ утихомирить, и говорит:
— Вы что, порядка не знаете? Не умеете себя в ямыне вести? Стража! Запереть двери, никого не выпускать!
Видят люди — рассердился Бао-гун, упали на колени, о пощаде молят.
Говорит судья:
— Ладно, на этот раз я вас пощажу, только пусть каждый, прежде чем домой идти, монетку даст. Коли согласны, отпущу я вас с миром.
Приказал Бао-гун стражникам притащить большой чан с водой, посреди зала поставить. Потом каждому велел монету в чан бросить, сам рядом стоит, смотрит. Одна за другой падают монеты в чан, люди друг за дружкой из зала выходят. Но вот подошел какой-то человек, монету в чан бросил. Смотрит Бао-гун: на воде кружочки жира плавают.
Как закричит судья:
— Это ты, пес, у ребенка деньги украл? Признавайся!
Испугался вор, дрожит весь.
Приказал Бао-гун обыскать вора, нашли у него стражники сто девяносто девять монет, с той монетой, которую он в чан бросил, ровно двести. Отдал Бао-гун все двести монет мальчику, а вора приказал побить хорошенько и вон выгнать.
Только тут поняли все, зачем понадобилось Бао-гуну каменную плиту допрашивать. С той поры стали люди пуще прежнего мудрого судью почитать.
Много сотен лет назад было в Тибете обширное государство Було. Жители его не знали другой еды, кроме говядины и баранины, не пили других напитков, кроме ячьего и козьего молока [57] .
О вкусной цзамбе [58] , что из зерен ячменя делают, никто даже и не слыхал.
Жил в Було один кузнец, мастер на все руки. У того кузнеца был сын по имени Ачу, юноша умный, добрый и отважный. Однажды от чужеземных купцов, прибывших в Було с разными товарами, Ачу услышал, что есть такое растение — ячмень, а зерна у него золотистые. Эти чудесные зерна, сказали купцы, хранятся в пещере могучего горного духа Жуды, а живет Жуда за девяносто девятью высокими горами и девяносто девятью широкими реками.
57
Ячьего и козьего молока. — В Тибете и некоторых высокогорных районах Азии разводят в качестве мясного и молочного скота яков. Отсюда — ячье молоко. Яки — крупные рогатые животные наподобие
58
Цзамба — мука, которую приготавливают из зерен ячменя. Сначала их поджаривают, и они принимают коричневато-золотистый цвет. Затем зерна перемалывают. Тибетцы замешивают цзамбу на воде, делают катышки и едят.
И решил тогда Ачу отправиться к горному духу и попросить у него семян ячменя для своего народа.
Долго не соглашались родители отпустить своего единственного сына в такой трудный и опасный путь. Но юноша был настойчив, и родители скрепя сердце уступили.
Двадцать приятелей Ачу вызвались ехать вместе с ним к горному духу. Всем им кузнец выковал по доброму мечу, и ранним летним утром двинулись они в дальнюю дорогу.
Долго ехал Ачу со своими спутниками. Только перевалят через одну гору — перед ними сразу же другая вырастает. Только переправятся через одну реку — встречается на пути следующая.
То один, то другой гибли по дороге удальцы, сопровождавшие Ачу. Кто в глубокую пропасть свалился, кто в быстрой реке утонул, кого дикие звери разорвали или ядовитые змеи ужалили. Словом, когда девяносто восемь гор и девяносто восемь рек остались позади, в живых остался один Ачу.
Держа на поводу своего коня, шаг за шагом стал взбираться юноша на девяносто девятую гору. И на перевале, под высокой сосной, увидел старую женщину, которая пряла шерсть. Подошел к ней Ачу, почтительно поклонился и спросил, где находится обитель горного духа Жуды и как до нее добраться.
— Кто ты такой и зачем тебе нужен Жуда? — спросила его старуха.
Ачу рассказал ей, откуда он и что привело его сюда.
Понравился старухе — а была это богиня земли — вежливый и красивый юноша, и она сказала:
— Жуду найти очень легко. Спустишься с горы, увидишь реку. Переправься через нее и иди вверх по реке. У истока реки встретится тебе огромный водопад. Там три раза выкрикни имя горного духа, и он явится перед тобой.
Дошел Ачу до истока девяносто девятой реки и увидел водопад, с шумом несся он с высокой горы. Стал Ачу лицом к водопаду и громко произнес:
— Уважаемый горный дух Жуда! Явись мне, сделай милость, есть у меня к тебе дело!
Прокричал так три раза, и вдруг из струй водопада появился огромный старик. Голова его возвышалась над горой, а борода свисала до самой реки, сама на водопад походила.
— Кто меня звал? — громовым голосом спросил горный дух. — Уж не ты ли, юноша? Откуда ты пришел и зачем я тебе?
— Почтенный горный дух Жуда, — отвечал ему Ачу, — я пришел сюда из государства Було. Говорят, у тебя есть семена ячменя. Дай мне немного этих семян, и я отнесу их своему народу.
— Ты ошибся, юноша, — засмеялся горный дух, — у меня никаких семян нет. Ячмень выращивает царь змей Кабулэ, у него одного есть зерна ячменя.
Опечалился Ачу. Стал он горного духа расспрашивать, где обитает царь змей и как у него зерна ячменя раздобыть.
— Царь змей, — отвечал ему дух, — живет в большой горной пещере, отсюда в семи днях пути на быстром коне. Но он очень свиреп и скуп. Кабулэ ни за что не захочет поделиться с людьми своими зернами. К нему многие за ячменем приходили, да он всех их в собак превратил и съел. Пойдешь к нему, он и тебя в пса превратит, а потом съест.