Сказки о сотворении мира
Шрифт:
— К кому именно?
— Хотя бы ко мне. Давай, я прыгну с парашютом, чтобы ты убедился в том, что я не трусиха.
— Даже, если ты прыгнешь без парашюта, ты ни в чем меня не убедишь. Ты боишься писать — это страшнее, чем зажмуриться и шагнуть в пропасть. Ты боишься писать о времени… переступать черту, за которой не видно опоры. Ты боишься падать, если не уверена, что под тобою твердь. И вечный полет тебя пугает больше, чем смертельный удар о землю. Что будет, если тебе в руки придет Греаль?
— Не знаю, что будет.
— А я тебе расскажу.
— Расскажи.
— Ты убедишь себя в том, что это
— Инструкция по эксплуатации к кубку, разумеется, потерялась…
— Затребуй сразу технический паспорт. Имеешь право.
— Да… было бы неплохо и гарантийный талон.
Компас весил, как зрелый арбуз, и не лез в чемодан. Боровский предположил, что им пользовались пираты средиземноморья, а расхитители музейных сокровищ решили использовать ученого для переброски контрабанды на Запад. Записка, которая прилагалась к компасу, тоже казалась странной. Необходимость ее писать явно застала автора в шторм. Русский язык изобиловал ошибками и чудными анахронизмами. Автор сообщал «господину Натану», что по прибытии в Лондон экспедиция не должна использовать транспорт. Она должна продвигаться на север самоходом строго по Гринвичу, не отклоняясь от стрелки компаса. Если условие будет выполнено, на северной оконечности острова, вблизи залива Виктории, лодка под названием «Гибралтар» возьмет их на борт. Курьер учтиво улыбнулся и спросил, понятен ли господину Натану смысл послания? Не нужно ли что-нибудь уточнить?
— Нужно, — ответил Натан, и курьер был смыт толпой прибывающих пассажиров.
Некоторое время «господин Натан» ожидал. Надеялся, что пропавший объявится, но толпа схлынула. Озадаченная фигура Боровского стала привлекать внимание. Подозрительный предмет у него в руках издали напоминал самодельную бомбу. Боровский отошел.
Разумеется, он предпочел бы конкретный и ясный адрес маяка, а заодно расписание катеров, курсирующих между островом и большой землей. Но пришлось довольствоваться бессодержательной запиской и компасом, который компрометировал его перед таможней больше чем нужно. «Если уж связываться с контрабандой предметов старины, — подумал Натан, — то не с такой вопиющей и бессмысленной. Неужели в Лондоне нельзя купить компас?» «…Строго по Гринвичу, — настаивал неизвестный автор записки, — по нулевому меридиану, согласно стрелке прибора…»
Посадка на Лондонский рейс была объявлена. Оскар занял очередь на регистрацию. Натан Валерьянович волновался зря. Таможня не проявила интерес к прибору, и совершенно правильно сделала. Проблемы путешественников касались только самих путешественников и никак не пересекались с интересами посторонних лиц.
Первую карту Британских островов Натан Валерьянович купил на борту и прошерстил подробнейшим образом. Ничего похожего на залив Виктории в северных землях он не нашел, ни на нулевом меридиане по Гринвичу, ни на каком бы то ни было отдалении.
— Плохи наши дела, Оскар, — заподозрил Учитель.
— Пока летим — ничего, — возразил ученик. — Вот когда падать начнем, тогда будут плохи.
Впервые в жизни Оскар Шутов летел на самолете. Все, что будет после посадки, представлялось ему далеким, почти несбыточным, а потому не стоящим разговора.
Вторую карту Натан купил в Хитроу и удивился несоответствию. «Интересно, — спросил он самого себя, — приходилось ли мне когда-либо прежде, в нормальной жизни, сверять карты одной и той же местности?» Спросил, но ответить не смог. В прошлой жизни ему бы в голову не пришло подобных вопросов.
Машину напрокат Натану Боровскому выдали без документов. У него не спросили фамилии, не предложили заполнить карточку, не выписали страховку, зато заранее знали, какой «болид» устроит серьезного человека, путешествующего на север. Натан Валерьянович поблагодарил, но, увидев машину, опешил. Он не понял, что это, и каким образом данная техника приходит в движение. Он только предположил, что транспортное средство годится ему в прадеды, но клерк уже заперся в офисе, и сменил табличку. Что было написано на новой табличке, Натан Валерьянович также не понял.
— Все, — сообщил он Оскару, — обратного пути у нас нет.
Северное шоссе тянулось точно по нулевому меридиану, но закончилось развилкой через пятьдесят миль. Путешественники посмотрели на компас. Прибор советовал двигаться вперед, преодолевая газоны и ограничители.
— Так дело не пойдет, — решил Натан и встал у обочины.
Ехать было надо, во что бы то ни стало. Жаловаться было не кому. Третья карта, которую он приобрел на заправке, имела выраженные несоответствия двум предыдущим.
Боровский взял сигарету, вышел из машины, но вместо того, чтобы закурить, сжег карту дотла и получил замечание от проезжающего водителя.
— Учитель, — выглянул из окна Оскар. — Руль сам повернулся влево. Это нормально?
— Сам? — удивился Натан и поглядел на переднее колесо. — Действительно, повернулся. Значит, нормально… — ответил он и вернулся в машину.
В следующий раз путешественники остановились, чтобы сжечь оставшиеся две карты, но замечаний не получили. На шоссе им не встретилось ни одной машины, за бензин с них не взяли ни фунта потому, что некому было взять. Когда Учитель с учеником зашли в придорожный маркет, там не оказалось ни одного продавца.
— Мы оставим деньги на прилавке, — решил Натан, — и возьмем все, что нужно.
— А давайте, Учитель, возьмем что нужно и не оставим денег, — развил идею ученик.
— Нет, — возразил Боровский, — оставим.
Оскар поднес к машине запас питьевой воды и открыл багажник.
— Натан Валерьянович! — закричал он. — Идите сюда! — В багажнике рядом с рюкзаками путешественников стояли три ящика шотландского виски. — Это вы положили? — спросил Оскар.
— Нет, не я.
— Тогда кто? Здесь этого не было.
— Не было.
— И что теперь делать?
— Ничего, — ответил Боровский и запер багажник. — Мы не будем обращать на это внимание. Положим воду в салон.
— А виски оплачивать будем?
— Разумеется.
— Учитель! — возмутился Оскар. — Банкомат не работает, налички не хватит… Может, выгрузим их?..
— Нет. Мы выпишем банковский чек.
К ночи испортилась и погода, и настроение. Зеленые пейзажи сменились скалами. Дорога сузилась и вывела к безымянному заливу, где стрелка компаса вовсе утратила ориентир. Путешественники бросили машину с коробками виски. Вынули из багажника рюкзаки и продолжили путь пешком вдоль берега, пока не заметили яхту.