Сказки о сотворении мира
Шрифт:
Деев затянулся сигаретой, выпустил облако, подождал, пока оно развеется на сквозняке, и опять затянулся. Собеседник терпеливо дожидался признаний.
— Ну, проехал я до моста… — сообщил Артур. — Вижу, он на бордюр прет, я и прыгнул. Ну…
— Ну…
— Ну и сколько стоит моя информация?
— Ложь — недорого. Если б вы прыгнули, Артур… Вы прыгнули так, что чемпион мира по прыжкам в длину вам бы аплодировал. Сколько вы хотите за правду?
— Честно? — спросил Деев. — Свалить отсюда хочу…
— Никто лучше меня вам в этом не поможет.
Зубов вынул из бумажника купюру, вложил ее в водительское удостоверение и сунул
— В том, что вы не дружите с законом, уважаемый Артур, виновато ваше юношеское легкомыслие. А в том, что не дружите с головой, виновато ваше недоверие к себе и к людям, которые желают вам добра. Если хотите, чтобы вас оставили в покое, примите совет: когда сюда придут полиция с прессой, и станут спрашивать, какого рожна вы разнесли головой машину, не упоминайте об автобусе вообще. Врите, как врали. Скажите, что вы мой родственник и ничего не помните, а я, если надо, смогу подтвердить, что провалы памяти беспокоят вас с детства. — На прощание Зубов похлопал Деева по здоровому плечу. — Поправляйтесь, друг мой.
Пришла ночь, санитарка выключила в палате свет, и сомнения принялись за Артура Деева с новой силой. «Вдруг мужик не брешет? — спросил себя Артур. — Вдруг он не полицейский, не страховщик?.. Тогда чего пристал? А если пристал, почему не верит? Что сделать, чтобы поверил? Морду ему набить? Валить отсюда надо, вот что. Валить, пока не поздно, — сделал вывод больной. — Предпочтительно за границу. А как ты свалишь без денег и без машины?» Холод мешал больному человеку сосредоточиться на деньгах. Он укутался одеялом, но не согрелся. Он заметил открытую форточку и встал с кровати. За окном стояла душная южная ночь, спираль обогревателя раскалилась, но не могла согреть замерзающего. Холод отделялся от костей и растекался по телу. «Беги за границу, Деев, — ответил человеку внутренний голос. — Беги, быстрее согреешься. Кому ты здесь нужен, кроме своих кредиторов? В кои-то веки к тебе по-человечески обратились, а ты жлоб, Деев! Настоящий жлоб. Вдруг хорошему человеку нужна помощь?» Артур хотел закрыть форточку и не смог. Рука задрожала, ноги подкосились, он схватился за раму и распахнул окно настежь. «Встань на подоконник и прыгни в низ, — посоветовал голос. — Прыгни и все станет просто. Все грандиозные проблемы легко уместятся в гробу».
Несчастный упал на пол и пополз от окна, чтобы не смотреть в могилу. Пополз вперед без оглядки так быстро, что бинт оторвался от ран. Пополз вперед по скользкому полу, и Земля показалась ему ледяной пустыней, у которой нет ни конца, ни начала. Ничего, кроме адского холода, потому что холодом веяло даже от раскаленного Солнца. Человек полз и полз, пока ладонь не наткнулась на теплый предмет, нежный, как стебель молодой травы, и зыбкий, как утреннее видение.
Артур пришел в себя от визга дежурной сестры, которая, вздремнув на рабочем месте, была схвачена за ногу ползущим по полу пациентом. Женщина кричала так, что Деев вынужден был очнуться и отпустить щиколотку, чтобы заткнуть уши. На шум сбежались люди со всех этажей. Все, кто не спал, столпилось вокруг нелепой фигуры, распластанной по полу.
Ни полиция, ни пресса к Дееву не пришли, и Зубов в больнице больше не появился. В камере хранения Артуру выдали чужие брюки, в регистратуре — справку о смерти, адресованную в отдел кадров мясокомбината. Артур пожаловался на жизнь гардеробщице, но та ушла обедать, и слушать не стала. Он попросился к сторожу на ночлег, но сторож готовился сдавать смену. Несчастный сел на скамейку, закурил и подсчитал наличность. Гонорар за чистосердечное признание показался ему щедрым, благодетель — до крайности подозрительным.
Для начала Артур купил пиво и изучил коробок, на котором был указан гостиничный номер. Ни фамилии, ни телефона, ни должности важного господина Зубова. «Так не бывает, — решил Артур, и его подозрение многократно усилилось. — Он сам врет, скрывается от полиции, — осенило бродягу, — не иначе, подломил банк и хочет расплатиться ворованным. Ворованного не жалко. Или он подставить меня решил? Интересно, сколько стоят мои «чистосердечные» в иностранной валюте?» — подумал Деев, но его язык неожиданно прилип к небу. Две дороги распростерлись перед Артуром Деевым в разные стороны: первая — дорога забвения, ведущая к прежней, беззаботной жизни; вторая — дорога сумасшествия, ведущая в лечебницу узкого профиля.
Артур прицелился в урну окурком: «Попадет — значит, судьба, — решил он, — и будь что будет». Окурок описал зигзаг и угодил точно в «вазу» на той стороне тротуара. Стрелок удивился. Прежде он был уверен, что по сложной траектории летают только пилотируемые аппараты. «Кривая какая-то у меня судьба», — сказал себе Артур и проникся дурным предчувствием. «Нет! — воскликнул он так громко, что напугал пожилую даму. — Я ничего не видел! Ничего не делал, не знаю… И знать не хочу! Это не мое дело, ясно? — дама вытаращилась на Деева. — Я нормальный, здоровый мужик. Почти здоровый и почти нормальный!»
На деньги Зубова Артур купил рубашку, коробку конфет и цветы. Свое отражение в витрине он нашел подходящим для углубления знакомства с барышней средних лет, обделенной мужским участием. Вкус домашних пирогов уже мерещился Артуру Дееву, но медсестра встретила его прохладно. Женщина приняла извинения за ночную вылазку, и конфеты с цветами приняла, но знакомство «углублять» отказалась:
— Тебе лечиться тебе надо, парень, а не шляться по бабам, — сказала она. — Ты весь светишься.
— Я здоров как буйвол, — сообщил Артур. — Просто ни черта не жрал со вчерашнего дня.
— Здоров? Сначала ты лежал в холодильнике, мертвее мертвеца, теперь светишься по ночам в темноте, как фосфором натертый. Шел бы ты к врачу, который тебя не знает, и лечился бы как следует… А ко мне не ходи. Вдруг, ты радиоактивный, а у меня ребенок.
— Я люблю детей.
— Тем более, лечись, а то своих не будет, — заявила женщина, и выставила поклонника.
Обескураженный Деев остался на улице без денег и без ночлега. Адрес отеля на спичечном коробке порядком истерся, но пожилой прохожий прищурился, даже надел очки, чтобы прочитать буквы.
— А… — сказал он, — это ж недалеко! Садись на автобус в сторону центра и смотри направо. На отеле должна быть вывеска. Мимо не проедешь.
Больше всего Артура Деева разозлил автобус, который тут же подошел к остановке и ждал, когда человек в бинтах заберется в салон. Человек и не думал ехать. Автобус стоял. Артур делал вид, что не замечает автобуса. Водитель проявлял настойчивость, пассажир нервно топтался на остановке.
— Едешь? — спросил водитель.
— Мне в другую сторону, — ответил Артур.