Сказки, рассказанные в октябре. Кельтские легенды – опыт традиционного нарратива
Шрифт:
Аналогично важны практики сторителлинга и для других кельтских регионов: например, в Бретани, где проходил наш выездной лагерь, существует сезонная привязка «вечеров рассказывания» к самому темному времени года.
Когда мне как специалисту по языкам и традиционной литературе кельтов, с одной стороны, и музыканту – с другой, было предложено участвовать в проекте летней школы в Бретани, главной сложностью было то, что в силу обстоятельств я никогда не работала с детьми как преподаватель. Имея за плечами большой опыт преподавания в российских и зарубежных вузах, я была бы вполне уверена в плане занятий, будь моей аудиторией студенты; но, будучи поставленной перед задачей сформировать набор запоминаемых и культурно-исторически ангажированных сказочных повестей для детей дошкольного и младшего школьного возраста, я оказалась в центре собственного эксперимента.
Ввиду того что школа проходила
1. Классический сюжет о Святом Патрике и последнем змее. Это чрезвычайно популярная в Ирландии история, которую рассказывают детям на воскресных уроках катехизиса или в ходе экскурсий по озерам Килларни. Хотелось начать цикл рассказывания с чего-то достаточно простого с точки зрения сюжетной коллизии, но в то же время и сразу берущего аудиторию за душу. Немаловажно то, что это оказался, по сути, единственный христианский сюжет в нашем цикле.
2. Не менее классический и любимый среди ирландских детей и их учителей сюжет о Финне и лососе мудрости. Он так же незамысловат с точки зрения развития сюжета, как и предыдущий.
3. «Исчезновение Кондлы, сына Конна Ста Битв» – один из самых красивых древнеирландских эпических текстов. Поскольку текст саги достаточно короток, а набор образов очень ярок, я решила, что этот сюжет в нашей школе будет уместен.
4. Достаточно известная шотландская сказка о волшебнике Майкле Скотте и ведьме из Фолдсхопа продолжила повествование. В этот момент передо мной стояла сложная, но интересная задача – соединить наши музыкальные занятия и вечерний сторителлинг, показать детям, что изученные ими ранее мелодии и песни соответствуют повествованию и могут образовывать музыкальное сопровождение.
5. Было бы логично, находясь в Бретани, выбрать для рассказа хотя бы один исконно бретонский сюжет, однако нам показалось уместным использовать здесь французскую сказку «Король-Ворон и голубая трава», которая содержит, в отличие от типичного кельтского фольклора, обороты сюжета, встречающиеся в других европейских фольклорных традициях. Поскольку мои слушатели уже привыкли к ежевечерним рассказам, они были готовы к достаточно длинному повествованию.
6. Еще один популярный среди ирландских детей и их воспитателей эпизод – «Как Кухулин получил свое имя» – взят из эпического североирландского цикла «Похищение Быка из Куальнге». Мной было принято решение рассказать историю, с одной стороны, максимально близко к древнеирландскому оригиналу, а с другой – постараться донести до детей мифологическую ее подоплеку.
7. Наконец, в финале школы дети были слушателями чрезвычайно длинного и сложного повествования, которое основывалось на эпизоде из Четвертой Ветви средневаллийского эпоса «Мабиногион». Учитывая то, что зеркальное отражение этого сюжета можно видеть в среднеирландском тексте «Смерть Курои», я взяла на себя смелость наградить некоторых валлийских персонажей чертами, характерными для их ирландских аналогов, и добавить в повесть отдельные фрагменты из ирландской версии.
В процессе подготовки курса возникла следующая сложность. Не являясь носителем культуры, в чьей парадигме сторителлинг существовал бы как живое явление помимо сказок детям на ночь, я не могла бы полностью адекватно передать своим слушателям атмосферу и эффект аутентичной практики сторителлинга Ирландии и Бретани. Эксперт, находящийся снаружи изучаемого феномена, неминуемо обречен на фальшь, если он попытается повторить механизм этого феномена на себе. Понимая, что дети – лучшие детекторы лжи, я осознавала, что нужно идти по другому пути.
Логичным решением стало обращение к практике современного профессионального сторителлинга. Этот вид искусства, тесно связанный как с театральным искусством и риторикой, так и с академической филологией, набирает популярность в Германии, Великобритании, Франции и Швейцарии.
Пожалуй, ведущая исследовательская группа по сторителлингу в Европе находится в Берлине, ей руководит проф. Кристин Варждетски, которая и основала курс сторителлинга в Берлинском Университете Искусств. Основной корпус работ группы доступен онлайн на ее интернет-ресурсегде он постоянно пополняется. Аналогичным образом к интернет-публикациям обратился и ведущий британский эксперт по сторителлингу Бен Хэггарти, основатель «Крик-Крак-Клуба Рассказчиков», чья работа находит отражение на сайте http://www.crickcrackclub.com.
Полагаю, будет уместным здесь процитировать определение, которое Хэггарти дает современному сторителлингу в оппозиции к сторителлингу традиционному.
«Профессиональный сторителлинг – это термин, который мы ввели в использование еще в 1980-х годах. Постепенно это понятие стало дифференцировать театральный, перформансный сторителлинг и его традиционный, фольклорный аналог. Как правило, практика традиционного и фольклорного сторителлинга характеризуется неформальным или мало формальным контекстом, и обычно это происходит в обстановке, которая уже предполагает некий срез местного культурного единства – например, паб, деревенский клуб, церковь или школа. Обычно рассказчиками являются любители – носители культуры, или же профессионалы, или полупрофессионалы различных областей, которые применяют к рассказыванию по большей части конкретный контекст события и, соответственно, оперируют критериями, ценностями и эстетическими параметрами, которые зачастую сильно отличаются от тех, что используют профессиональные сторителлеры. Однако на практике довольно много рассказчиков работают и в том, и в другом ключе, особенно когда это касается аспекта преподавания. Хотя во многих случаях цели и задачи двух видов жанра и требуемая для них квалификация совпадают, нужно отметить, что контрастные контексты требуют разных, иногда противоположных навыков.
Основной задачей профессионального рассказчика является развлечение и вовлечение в контекст стороннего слушателя, необязательно изначально являющегося объектом данного культурного сегмента. Как правило, это происходит в более формальной обстановке – на театральных площадках, на конференциях и т. п. Вполне очевидно, что двухчасовое сольное выступление в разговорном жанре для неподготовленной аудитории требует исключительной подготовки как в плане устного слова, так и в плане актерского мастерства, а также психологии. Успешный опыт сторителлинга обязан быть событием, которое слушатель запомнит на эмоциональном, событийном и контекстуальном уровнях. Неудача подобного опыта оставит в памяти лишь скуку». PDF)
Итак, была поставлена задача применить принципы профессионального креативного сторителлинга к курсу кельтского фольклора внутри нашей летней школы, а впоследствии и зафиксировать получившиеся тексты в письменном виде уже как самостоятельное художественное произведение. Ниже будут в деталях описаны основные опорные пункты этого опыта.
В работе с детьми необходимо было корректировать привычную мне практику распределения времени публичных выступлений с той целью, чтобы адаптировать динамику рассказывания к более короткому времени внимания аудитории. Поэтому я уделяла большое внимание фокусу интереса наиболее активных маленьких участников моей аудитории и всегда была готова к их вопросам и, соответственно, к девиациям сюжета и сторонним объяснениям, скажем, древнеирландских реалий. Это определило, например, то, что внутри истории о Кухулине и волшебном псе возник своего рода текстовый анклав, повесть о Кельтхаре, сыне Утехара, и прочих волшебных собаках Ирландии, а в ходе повествования об Исчезновении Кондлы мною был сделан экскурс в опыты реконструкций легендарных путешествий, предпринятых Тимом Северином и Туром Хейердалом. Более того, в итоге эта поминутная готовность рассказать «сказку внутри сказки» определила и структуру данной книги. Глобальная задача, поставленная при подготовке текста, была такова: сделать издание одинаково доступным и для детей разного возраста, способных или еще не способных к самостоятельному чтению, и для их родителей или старших братьев и сестер, которые смогут оценить современный литературный язык повествования и постмодернистские приемы, которые я, уже как писатель, не могла не использовать. Ячеистая структура, столь характерная для традиционных сборников повестей – от «Упанишад» до «Кентерберийских Рассказов», оказалась в данном случае единственно верным решением. Таким образом, повествование охватывает ряд временных пластов: дети, их родители и рассказчица становятся участниками собственной современной сказки; они слушают сказки и слушают, как персонажи этих сказок рассказывают, в свою очередь, еще более древние повести. Внутри тела текста содержится набор взаимных отсылок между отдельными сказками, что, с одной стороны, объединяет книгу и облегчает ее восприятие как единого целого, а с другой – подчеркивает принцип ячеистой структуры повествования и создает определенную относительную хронологию событий, изложенных в разных повестях.