Сказки, рассказанные в октябре. Кельтские легенды – опыт традиционного нарратива
Шрифт:
Необходимо подчеркнуть тот факт, что в литературном повествовании все персонажи являются выдуманными, и использованные имена детей или детали облика рассказчицы не означают, что внешняя канва книги повествует о конкретных детях и о конкретной рассказчице Н. А. О’Шей. С целью разграничения репортажа о конкретном опыте, который читатель найдет в нижеследующих комментариях, и литературном отражении его мной был предпринят ряд маневров: так, время действия общего повествования определено как октябрь, канун Дня Всех Святых, что в Бретани традиционно считается временем рассказывания древних легенд, но в реальности выездной лагерь в Плюгрескане происходил в июне.
Еще один аспект эксперимента, поставленного мной в ходе курса по сторителлингу, – музыкальный.
В отличие от вышеописанной традиционной ирландской практики перемежать инструментальные или же вокальные
Необходимо отметить, что в первой половине каждого дня выездного лагеря мы с детьми занимались основами традиционной музыки, то есть к тому моменту, когда вечером им предстояло занятие по сторителлингу, у них присутствовал уже некий музыкальный багаж для этого занятия. Конечно, использование кельтской арфы как центрального инструмента для курса по введению в музыку было вполне осознанным решением – не только для того, чтобы познакомить слушателей с исторически и культурно ангажированным инструментом, и даже не только для того, чтобы объяснить им понятия строя, тональности и резонанса, но, в применении к циклу сказок, для того, чтобы сообщить вечерним занятиям определенный музыкально-«магический» контекст. Арфа, постоянно стоящая рядом с креслом рассказчицы, выполняла важную декоративную функцию и давала визуальную составляющую, насыщенную аллюзиями как для детей, так и для их родителей. Если даже они впервые услышали о роли бардов в Древней Ирландии, на периферии их сознания возникали образы из других культур, от Бояна с гуслями до Гомера с лирой, и таким образом создавалась атмосфера занятий, где размывалась грань между сказкой и реальностью.
Подобно тому, как висящее на стене ружье обязано, по Чехову, выстрелить в последнем акте, арфа, три вечера стоявшая возле моего кресла, обязана была в какой-то момент заиграть; подробно опыт включения традиционной песни в традиционный сюжет описан ниже в анализе сказки «Майкл Скотт и Ведьма из Фолдсхопа». Следующим этапом, соответственно, стало включение в наррацию уже авторской музыки, то есть дальнейшее размывание границ жанра. Красивый инструмент в восприятии слушателей стал полноправным помощником рассказчицы, а музыка превратилась в одно из действующих лиц сказок. Это полностью соответствовало задуманной нами динамике курса, по мере проведения которого сказочные повести должны были обретать все больше авторской специфики, у детей должно было создаться комплексное восприятие музыки и текста, и, наконец, в их восприятии должна была затуманиться или вовсе исчезнуть временная и пространственная граница между их настоящим и событиями в каждой сказке. Принятие каждого сюжета и его персонажей как существующих «здесь и сейчас» было основной задачей рассказанного цикла сказок как инструмента межкультурной адаптации.
А теперь перейдем к анализу каждого опыта сторителлинга и того, что из него получилось.
Глава 4
Опыт современного сторителлинга для детей на базе фольклора и эпоса иной культуры
В фауне Ирландии действительно имеются ящерицы, но совершенно нет змей, каковой факт и лег в основу данной легенды. В устной версии, рассказанной детям, хотелось оттенить незамысловатость сюжета красотой воображаемого визуального ряда, создать своего рода импрессионистский слой восприятия, поэтому было уделено большое внимание описанию природы гор и озер Килларни, где, по традиционному поверью, все и произошло. Было необходимо вызвать симпатию слушателей к обоим персонажам – протагонисту и антагонисту, а также попытаться встроить островную легенду в более широкую парадигму раннехристианских преданий, и с этой целью была введена отсылка к древнегрузинскому преданию о Св. Шио Мгхвимели и драконе. Наконец, после прослушивания сказки детям предстояло занятие по арт-крафтингу, в ходе которого они должны были сами строить «дома для змей», поэтому важной задачей было подтолкнуть воображение каждого ребенка, чтобы он представил свой проект.
Стоит сразу же отметить, что все курсы занятий в школе связаны между собой – в частности, курсы живописи, рисунка и арт-крафтинга первоочередной своей задачей ставили более эффективное усвоение детьми пройденного материала, состоящего из сложных научных блоков. Так, для более глубокого погружения в сюжетные линии кельтских легенд дети рисовали бретонские пейзажи на занятиях по живописи; предварительно они прошли курс археологии (концепцию курса см. в приложении), посетив наиболее интересные памятники Бретани, которые фигурируют в том числе и в традиционном фольклоре, рисовали в графике ряд карнакских мегалитов. Детальное описание пейзажей в сюжете о Св. Патрике перекликалось с прогулками по местности и созданием живописных полотен акварелью и гуашью. Два творческих практических занятия позволили участникам курсов прочувствовать и «одомашнить» сюжет. Им было предложено создать домик для змея из, казалось бы, обыденных предметов: прозрачных пластиковых стаканчиков, картонных тарелок, наклеек. Простые материалы дали в то же время свободу комбинаторного творчества, в котором сумели себя проявить даже самые маленькие участники школы. Судьба змея вызвала всеобщее сочувствие аудитории, что и отразилось в результатах арт-крафтинга. Домик для змея получился абсолютно у всех, и это первое достижение вдохновило детей для работы в дальнейшем уже в более сложных техниках. Общий творческий процесс сопровождался обсуждением деталей легенды уже внутри детского коллектива. На следующий день в дополнение к домику участникам было предложено создать и самого змея в технике мокрого валяния.
Стоит отметить, что информация, которую дети «пропускают» через руки, гораздо лучше усваивается и запоминается. Такое более легкое запоминание, в свою очередь, вызывает волну интереса к продолжению занятий, к получению новых знаний. Все созданные в процессе творческих практических занятий работы были экспонированы, дети могли рассматривать домики друг друга, обсуждать, почему так или иначе украшено жилище змея, в чем смысл подбора декоративных элементов.
Посредством взаимосвязи курсов занятий была создана определенная среда, в которой детям было интересно обсуждать друг с другом услышанное на занятиях. Формирование общей интеллектуально-творческой атмосферы сделало детей более открытыми и увлеченными, настроенными в том числе и на дальнейшие более сложные сюжеты кельтского фольклора.
Как уже было отмечено, этот сюжет чрезвычайно любим учителями ирландских начальных школ, хотя, казалось бы, ничего нравоучительного в нем нет.
Он принадлежит к ранненовоирландскому циклу о похождениях Финна, сына Кумала, действие которого происходит на юго-западе Ирландии, как и в случае предыдущего рассказа. Соответственно, описание природы было для аудитории уже узнаваемым, что позволило ей быстро сконцентрироваться на уже более или менее знакомом дискурсе.
Первоочередной задачей было создать визуальный эффект от повествования, увлечь детей динамикой ловли волшебной рыбы, заинтересовать их – в самом ли деле может быть на свете такое волшебное существо? Как и можно было предположить, общая идея абсолютного знания не слишком увлекла слушателей; лосось был им интересен скорее в силу общей «волшебности», нежели из-за своей потенциальной практической пользы. Благодаря коллегам-преподавателям и матерям детей – участников школы нам удалось в некоторой мере осуществить момент переноса сказочной действительности в реальную жизнь: пока дети слушали повествование, на кухне запекалось несколько лососей, заблаговременно припасенных. Эффект, произведенный на детей запахом рыбы сразу после того, как сказка закончилась, можно считать сногсшибательным успехом – все они с радостью побежали выяснять, не приготовили ли им на ужин того самого лосося мудрости? Надо, однако, отметить, что Глеб (7 лет), который первым сориентировался по запаху, первым и предъявил претензии, что лосось оказался обыкновенным и новых знаний он, Глеб, увы, не приобрел.
В дальнейшем стало очевидно, что этот сюжет дети запомнили, пожалуй, лучше всего. На наш взгляд, именно небольшой эксперимент с перенесением сказочной реальности в действительность оказал решающее значение: все без исключения запомнили, как трогали пальцами горячую рыбу, словно Финн, как пробовали ее и искали новые знания в своей голове. Сюжет был прожит детьми посредством нехитрой кулинарной составляющей, этот опыт был учтен в дальнейшем.