Сказки старого дуба

Стародуб Михаил

– Хотя бы один цветочек… – просила Леночка. Серые глаза её, кажется, наполнились слезами.

– Нет! – топнул ногой он и, наконец-то оторвавшись от её глаз, посмотрел по сторонам. Зимняя улица оказалась забитой прохожими. Падали крупные, пушистые снежинки. Каждый озабоченно спешил по своим делам. Никто не обращал внимания на пушистый снег, Василия и Леночку Булкину.

– Самый небольшой цветочек, малюсенький, – безнадёжным голосом произнесла она и, не дождавшись ответа, ссутулившись, отвернулась в сторону.

– Держи! –

крикнул Василий, протягивая Леночке букет вполне огненных роз, двадцать один цветок. Определённо, толстенький, тяжёлый букет сам собой выпрыгнул из пустоты в руки Василию. Шипы впились в обе ладони, но это было неважным.

– Здорово! – радовалась Леночка, серые глаза её сияли. – Таких красивых я в жизни не видела…

– Я тоже, – улыбался Василий.

– А чтобы цветы не завяли… вот! – произнесла Леночка Булкина, и, протянув обе руки, извлекла из пустоты громоздкую хрустальную вазу.

Так они и пришли в школу: Василий с двумя портфелями в руках, Леночка – с хрустальной вазой, в которой удобно расположились огненного цвета розы – двадцать один цветок.

Стать мужчиной дважды

– Заметно? – тронул кожицу под левым глазом Андрюха.

– За километр! – вздохнула Настя.

– Синяк? – на всякий случай уточнил Андрюха.

– Синячище! – подтвердила Настя.

– Обычно после драки остаются ссадины. А тут, кто бы мог подумать… – поморщился Андрюха.

– Фингал, – уважительно произнесла Настя. – Мне бы такой!

Андрюха даже растерялся от удивления.

– Фингал – не серьга, не феничка из бисера. Зачем тебе?

– Хотела бы я стать мальчишкой. А с синяком мальчишка взрослеет. Ни дать, ни взять, серьёзный мужчина.

– Опаньки! – соображал Андрюха, пытаясь ощутить собственную значимость. – Вот я и стал мужчиной. Хоть ненадолго!

Вспомнилось многократное родительское «веди себя как взрослый!», «будь, наконец, мужчиной!»…

– Становлюсь мужчиной, или уже стал им? – прикидывал он в уме.

– Выглядишь совсем взрослым, – подтвердила Настя, будто угадав его мысли. – Хотела бы и я хоть на короткое время стать мальчишкой и разгуливать с синяком!

Глаза её блеснули – Андрюха развёл руками! – покатилась прозрачная слезинка.

– У девчонок свои преимущества, – великодушно заметил он.

– Какие?

– Вы ловкие. Я никогда не смог бы так быстро надеть колготки, как моя младшая сестра! А ещё вы – аккуратные. После нас – всё вокруг перевёрнуто вверх дном, раскурочено, даже иногда сломано…

– Здорово!

– А после девочек – полный порядок.

– Кому он нужен, этот порядок?

– Взрослым. Не зря учителя с самого начала ждут от мальчишек неприятностей, а от девчонок – чего-нибудь похвального.

– Потому что мы хитрее! – топнула ногой Настя. – Мальчишки не врут, а мы… иногда… то есть, частенько…

– Это мы-то не врём?! – расхохотался Андрюха. – Ещё как! Зато девочки лучше поют, – вспомнил он. – У них красивее получается. Девочки любят природу: цветы, листья. А мальчишки – что-нибудь механическое. Из металла и пластика.

– С мальчишками надёжнее в любом деле. Они не подведут, а на легкомысленных девчонок полагаться нельзя.

– Это точно, – кивнул Андрюха и задумался. – Девчонки красивые, – сказал он и покраснел. – И от них хорошо пахнет.

– А с мальчишками приятнее дружить, – заметила Настя и тоже покраснела. – потому что… дружить приятнее. Многие из них думают, что они некрасивые, а они красивые. У мальчиков сильные руки. Широкие плечи.

– Не у всех, – честно признался Андрюха, пытаясь сообразить, отчего это мурашки побежали по спине и животу. Разговор складывался подозрительно откровенный.

– В каком ухе звенит? – неожиданно спросила Настя.

Сделав шаг вперёд, она оказалась лицом к лицу с Андрюхой. Непереносимо близко.

– Угада… – голос её сорвался. – Угадаешь? – сглотнув, прошептала она.

Андрюха тронул розовое, прохладное ухо.

– В этом?

Руке было щекотно. Пряди белокурых волос казались почти невесомыми.

– Нет, сегодня звенит здесь!

Потянувшись, Настя взяла вторую, свободную руку Андрея, и вполне бесцеремонно – Андрюха обомлел! – переправила её к себе на шею, и выше, к затылку, в глубины кудрявой шевелюры.

– Что же ты? – строго спросила она и топнула ногой.

Ткнувшись губами в её щеку, Андрюха замер на какое-то время в изумлении оттого, что не знает, как поступить дальше.

– Дурак… – отстранившись, прошептала Настя. Глаза её сияли от счастья. Поправив прическу, она повернулась спиной. Ушла.

– Опаньки! – соображал Андрюха. – Кажется, сегодня я стал мужчиной – дважды!

Где улиткино счастье?

На той стороне дороги росли дубы и берёзы. На этой – берёзы и дубы.

Ползла через дорогу улитка. Звали её крошка Уля. Путь был трудным и опасным. Припекало солнце. Топали рассеянные люди в тяжеловесных башмаках, грохотали гигантские колёса глухих, от рожденья бессердечных механизмов, которые должны были раздавить крошку и даже не заметить.

Но случилось чудо: поспешает улитка Уля, как может, изо всех сил, а навстречу, с той стороны опасной дороги поторапливается другая улитка, малыш Литик. Встретились крошка и малыш посредине дороги и влюбились друг в друга. А любовь с первого взгляда – вполне сказочная редкость – может защитить от опасности! Даже от тяжеловесных башмаков и глухих с рожденья механических колёс.