Сказки темного города. Воля
Шрифт:
– Кормили, – я со злостью отдернула руку. – Просто от природы такая худенькая.
– Ишь, огрызается, – усмехнулась служанка. – Ничего, привыкнешь. Так, а теперь одеваться, – проговорила спустя минут десять, когда мы с мадам Хельсаной уже были закутаны в чистые полотенца и в комнату принесли пару платьев.
Когда служанка помогла надеть мне наряд молочного цвета, я волчонком глянула на свое отражение в зеркале, откуда на меня взирала маленькая принцесса, так сказала бы моя мама. Сверкающее драгоценностями платье было едва ли не мечтой каждой маленькой девочки, которая о таких нарядах
– И правда, – пробормотала служанка, которая помогала мне одеться. – Как же ты похожа на нее.
– На кого? – я сразу отошла от зеркала и скрестила руки на груди.
– На Натис, – раздалось в этот момент со стороны двери. – Здесь раньше жила девочка. Ее очень любила графиня, – Амелия вошла так тихо, что мы даже не заметили ее прихода.
– И кто она была? Эта Натис. Дочка графини? – пробурчала я.
– Нет, что ты, она не была дочерью, – ответила Амелия, подойдя ближе ко мне. – Вампиры клана Шаридана правда могут иметь детей, и они смертны, и живут словно люди, за исключением того, что пьют кровь, но девочки рождаются очень и очень редко именно в этой семье отчего-то.
– Ее купили так же, как и меня? – нахмурила я брови. – Она тоже была ведьмой?
– Нет, ведьмой она не была. И нет, ее не купили. Ее подбросили на порог этого дома, – ответила Амелия, проведя пальцами по моим волосам.
– И где она сейчас? – спросила мадам Хельсана, уже переодевшаяся в темно-серое платье из добротного шерстяного полотна, отделанного черным кружевом.
– Нет ее больше. Умерла она, – натянуто улыбнулась Амелия. – Ее светлость очень страдает. Практически ничего не ест и спать может только после того, как выпьет лошадиную дозу снотворного, которое вводит ее в состояние транса.
– Поэтому вы и купили меня? Хотите, чтобы заменила ее? – осторожно спросила я. – Но я же не щенок. И та девочка ведь тоже. Как один ребенок может заменить другого?
– Не знаю, – экономка устало выдохнула. – Конечно, заменить ты не заменишь ее, но может твое присутствие вытащит нашу госпожу из того состояния, в котором она пребывает после смерти Натис. Пойдемте, представлю вас ей.
Сказав это, она направилась к выходу из комнаты. Хельсана приободряюще кивнула мне, и мы с ней пошли следом.
Тихонько ступая по ярко освещенному коридору особняка, который иначе, как дворцом, и назвать-то было трудно, мне маленькой на ум пришли мамины слова, которые она однажды сказала, когда я поранила палец и кроваво-красная капля упала на белоснежную скатерть стола: «Не кровью единой живут вампиры, помни это». Я тогда удивленно посмотрела на нее, но поняла, что это была реплика, навеянная одним из ее видений, поэтому попросту забыла те слова. Но теперь… «Мамочка, неужели ты все тогда уже знала?», – прошептала я мысленно и быстро заморгала, пытаясь сдержать слезы. Когда мы спустились на первый этаж и направились в обеденный зал, одна из резных дубовых дверей резко распахнулась и оттуда в сопровождении поверенного, несущего огромную кипу свернутых в свиток документов, вышел высокий молодой мужчина. Амелия враз остановилась и кивком приказала нам отойти к стене, дабы не заграждать путь мужчине.
– Ваша светлость, здесь все требует вашей подписи!
– Неделю ждал, еще подождешь, – хмыкнул мужчина, натягивая на руки перчатки.
– Но потери! – воскликнул поверенный, остановившись и обреченно глядя вслед мужчине.
– У меня столько денег, что мое отсутствие даже длиною в год не скажется на моем финансовом состоянии. Хватит, Валиас, мне нужно отдохнуть. Вернусь через пару дней, тогда и посмотрю бумаги.
Говоря это, он прошел мимо меня, задев своим развивающимся плащом, заставив испуганно вжаться в стену. Но сделав пару шагов, остановился и, помедлив, повернулся в мою сторону. Я была так напугана, что даже когда Амелия недовольно дернула меня за рукав, пытаясь заставить сделать реверанс, я лишь напряглась и, широко раскрыв глаза, посмотрела снизу-вверх на этого высоченного молодого вампира, темные глаза которого прошили меня таким переливом эмоций в них, что мне показалось, будто бы он сейчас возьмет и сожрет меня прям здесь в коридоре. Не прошло и мгновения, как мужчина перевел свой взгляд на Амелию и проговорил, отчеканивая каждое слово:
– Вы где взяли эту…зверушку?
Амелия испуганно посмотрела на меня, затем на мужчину и, сделав реверанс, проговорила осторожно:
– На рынке, ваша светлость. Я купила ее у работорговцев сегодня на рынке. Она…понимаете…вы же видите, как она похожа на Натис. Я подумала, ваша светлость, что ваша мать…она переключится с горя на заботу об этом ребенке. И станет прежней.
– Подумала? – темные брови мужчины недовольно изогнулись. – Тебе не кажется, Амелия, что ты слишком много думаешь за моей спиной в последнее время?
– Сор…Ваша светлость, – испуганно пролепетала экономка. – Простите, если рассердила вас этим приобретением. Я могу вернуть ее. Если вы не позволяете попытаться помочь вашей матери таким образом.
Сверкающий взгляд мужчины вновь устремился на меня. Сделав шаг в мою сторону, он протянул руку и ухватил меня за подбородок. Боже! Не владей мной страх в эту секунду, я бы поступила так, как мне и говорила тогда в экипаже Амелия, но я напрочь забыла все на свете под гипнотическим аспидовым взглядом этого дьявола. Едва только почувствовала его пальцы на своем подбородке, как мысленно прочитала слова охранного заклинания. Мужчина на удивление руку не отдернул, но глаза угрожающе сузил, продолжая смотреть на меня.
– В…вам не больно? – в ужасе пискнула я, не понимая, отчего вампир не убрал руку от моего лица.
Мужчина изогнул бровь и, пренебрежительно окинув взглядом, наконец отступил от меня.
– Больно, – помолчав, ответил он. – Но ты еще слишком маленькая, чтобы заставить меня идти на поводу у твоей магии. Ведьма значит, – переключил внимание на Амелию и вновь на меня. – Раз куплена, тогда пусть остается. Будет забавно, когда она применит это свое магическое жало против Стафа. Уж ему-то такая взбучка не помешает от девчонки, – его губы тронула едва уловимая улыбка. – Да и матери новая игрушка будет в самый раз.