Сказки в суфийском обучении
Шрифт:
– Сколько, вы говорите, там было? – спросил судья.
– Девять тысяч девятьсот пятьдесят монет. По девяносто девять во всех сундучках кроме одного, в котором только пятьдесят монет, – сказал жулик, ибо вел счет всем тратам управляющего.
– Он лжет, и я могу доказать это! – сказал купец. – У меня было сто сундучков по сто монет в каждом, которые я оставил на своего управляющего. В сундучках должно быть десять тысяч монет или немного меньше, если приказчик крадет у меня. Но там не может быть той суммы, о которой говорит этот человек.
Судья приказал пересчитать золото, и проверка
4
В дни далекой древности, когда наука и искусство садоводства еще не утвердились среди людей, жил был мастер-садовник. Он не только знал все свойства растений, их питательные, лечебные и эстетические достоинства, но ему также было даровано знание Травы Долголетия, и он жил на свете многие сотни лет.
Из поколения в поколение посещал он сады и обрабатывал земли по всему миру. В одном месте он разбил чудесный сад и обучил людей уходу за ним и даже преподал им теорию садоводства. Но, привыкнув к тому, что некоторые растения давали всходы и цвели каждый год, люди вскоре забыли, что другие растения нуждаются в сборе семян, что некоторые размножаются черенками, другим необходим дополнительный полив и так далее. В результате сад постепенно одичал, а люди стали считать его наилучшим садом, какой только возможен на земле.
Мастер-садовник предоставил им множество возможностей научиться, но так как ни одной из них они не воспользовались, он, в конце концов, прогнал их и нанял другую группу работников. Он предупредил их, что если они не будут содержать сад в порядке и изучать его методы, то пожнут то, что заслужили. Но и эти люди тоже забыли его наказы и, будучи от природы ленивыми, ухаживали только за теми плодовыми растениями и цветами, выращивание которых не требовало особого труда, все же остальные растения по их недосмотру погибли. Время от времени, к ним приходил кто-то из первых учеников и говорил:
«Вам следует делать то-то и то-то». Но их прогоняли прочь с криками: «Мы не станем вас слушать, вы из тех, кто отошел от истины в вопросе садоводства».
Но садовник-учитель не отступал. Где только мог, он закладывал новые сады, однако все они были далеки от совершенства, за исключением того, за которым ухаживал он сам со своими главными помощниками. Когда стало повсеместно известно, что на свете существует много садов и даже множество методов садоводства, люди из разных садов стали посещать друг друга, чтобы выразить своим коллегам одобрение или раскритиковать их, или вступить с ними в спор. Садовники принялись писать книги, съезжаться на встречи, присваивать себе различные ранги, отражающие, по их представлению, степени превосходства в садоводческой науке. Как это вообще свойственно всем людям, трудности садовников по-прежнему состоят в том, что они слишком легко увлекаются внешней стороной вещей. Они говорят: «Мне нравится этот цветок», – и хотят, чтобы
Среди этих садовников есть такие, кто предпочитает растения какого-то одного определенного цвета. Их они называют «хорошими». Другие заботятся только о растениях, отказываясь следить за дорожками, воротами и даже оградами.
Когда, в конце концов, древний садовник умер, он оставил человечеству завершенное знание о садоводстве, распределенное среди людей, понимавших его в соответствии со своими способностями. Таким образом, как наука, так и искусство садоводства, наподобие разделенного наследства, запечатлелись в многочисленных садах, а также в некоторых сообщениях о них.
Воспитанникам того или иного сада настолько глубоко внушали как следует и как не следует членам их сообщества смотреть на вещи, что несмотря на все их усилия, они просто не в состоянии осознать всей важности возвращения к исходной идее «сада». Они, в лучшем случае, лишь допускают, отвергают, откладывают решение, или ищут то, что их воображению кажется общими факторами.
Конечно, время от времени в среде этих людей появляются и подлинные садовники. Но на свете развелось так много полусадов, что слушая описание истинного сада, люди заявляют: «О, да! Вы говорите о таком саде, какой у нас уже есть, или какой мы представляем себе». Но и имеющиеся, и воображаемые ими сады – все несовершенны.
Истинные знатоки, не в состоянии переубедить псевдосадовников, зато они объединяются между собой и вносят в тот или иной сад что-то из общего фонда, что позволяет каждому конкретному саду сохранять, до некоторой степени, свою жизнеспособность.
Они часто вынуждены прибегать к маскараду, ибо люди, желающие у них учиться, редко осознают, что садоводство – это искусство или наука, лежащая в основе всего, что им доводилось слышать раньше. Так, они задают вопросы типа: «Как мне на этом луке получить более красивый цветок?»
И все же, подлинные садовники могут работать с такими людьми, потому что иногда удается оживить истинные сады на благо всего человечества. Сады эти не сохраняются надолго, но только благодаря им знание садоводства может быть по-настоящему изучено и усвоено, и люди получают возможность прийти и увидеть, что такое сад на самом деле.
Десять пунктов для размышлений
1. Вещи, внешне противоположные друг другу, внутренне могут работать сообща.
2. Человек может оценить определенные вещи или вынести о них правильное суждение только в том случае, если он или она прошли через необходимый для этого опыт.
3. Измерения, отличающиеся от знакомых нам измерений, подчинены ритму, который представляется нам эксцентричным.
4. Когда нечто высокое выражается низким языком, оно может потерять свою эффективность.
5. Все системы временны, они выполняют функцию носителей. Лишь невежество толкает нас на попытки превращать систему во что-то постоянное или имеющее самостоятельную цель.