Сказки Верховины

Автор неизвестен

— Батюшка, похороните отца, я вам отслужу за это.

— Хорошо, — отвечает поп. — Будешь год овец пасти.

Похоронил поп бедного человека и с кладбища пошел в хату вдовы за платой. Взял Ивана за руку и говорит:

— Ну, хлопче, идем ко мне.

И пошел Иван попу служить.

Переспал ночь, на рассвете будит его поп.

— От церкви через все село сделай мне, Иван, такую дорогу, чтобы правой ноге было мягко, а левой твердо

— Хорошо, — отвечает работник. — Сделаю, батюшка.

Перерезал Иван поповское стадо овец

и всю дорогу от церкви устелил с правой стороны шкурками, а с левой — костями.

— Идите, батюшка, принимайте работу.

— Ой, ой, Иван, что ж ты наделал?!

— Я, батюшка, сделал для вас то, что вы просили.

— Разве так нужно было? Завтра, Иван, будешь делать то, что люди, — приказал поп.

— Ладно, — согласился Иван.

На следующий день утром увидел Иван бедного человека, который залез на свою старую хату и срывал с нее гнилую солому.

А Иван залез на крышу поповского дома и стал срывать с нее черепицу. Поп спохватился, когда на крыше ни одной черепицы не осталось.

— Что ты натворил?!

— Я, батюшка, делаю то, что делают другие. Вы же сами так мне приказали.

И Иван показал попу ободранную хату соседа.

Приказал поп на следующий день Ивану залезть в мешок. Залез Иван в мешок, а поп быстро завязал его, бросил на повозку и везет к речке. Едет и попадья. Проезжают мимо корчмы, попадья и говорит попу:

— Я бы не прочь выпить вина.

— Выпьем, — согласился поп и спрыгнул с повозки.

Пока поп с попадьей выпивали в корчме, проходил мимо повозки дьяк. Остановился дьяк, смотрит: в мешке что-то шевелится.

— Гм, что это там такое? — промычал дьяк.

— Ох, беда, не умею я ни читать, ни писать, а меня хотят царем поставить.

— Я умею и читать и писать, — обрадовался дьяк.

— Тогда пусть тебя выберут.

Развязал дьяк мешок, влез в него сам. А Иван крепко мешок завязал и удрал.

А поп повез дьякона и бросил в быструю речку.

О ТОМ, КАК ОДИН ЧЕЛОВЕК ДАВАЛ НА ЦЕРКОВЬ ВОЛА, ЧТОБЫ БОГ ЕМУ ВЕРНУЛ СТОРИЦЕЮ

Было или не было, за высокими горами, за синими лесами, за глубокими морями, в небольшом селе жил один человек по имени Максим. Пас чужих овец, а когда выросли сыновья, выкормил волов и стал вести хозяйство.

Как-то в воскресенье зазвонили колокола. Жена Настя приготовила праздничную одежду и говорит мужу:

— Максим, одевайся, пойдем в церковь.

А муж отвечает:

— Настуся, дорогая! Я ж тебя люблю, а ты меня в церковь ведешь. Разве отрекаешься от меня? Я был с тобой в церкви, когда женился, а теперь ты уже хочешь меня разженить?

Настя усмехнулась и говорит:

— Нет, родимый. Мы пойдем богу святому молиться, чтобы дал здоровье тебе и мне, и нашим детям, и воликам нашим.

Максим долго-долго думал и, наконец, согласился. Пошли они в церковь.

Настя стала на свое место, а Максим — где пришлось, потому что своего места в церкви у него не было.

Стоял Максим, все смотрел на попа, прислушивался. А когда поп взял кадило и принялся кадить, Максим засмотрелся на дымок и вспомнил, как он сам выкуривал пчел из дуплистого дерева. Когда же увидел, что люди крестятся, и сам начал обеими руками отмахиваться, чтобы, случаем, дым из кадила не зашел в глаза. Чем ближе подходил поп с кадилом, тем Максим все больше жался к двери и сильнее отмахивался.

Кое-как выстоял Максим службу. Стал поп говорить про слово божье. Задумался Максим. Да и как не задуматься, если поп просит, чтобы давали люди на святую церковь, и давали так, чтобы левая рука не знала, что правая дает. За это, говорит поп, господь бог воздаст сторицею.

Вернулся Максим домой и стал прикидывать, что бы такое дать на божью церковь, чтобы получить от бога сторицею.

Но, кроме воликов, ничего у Максима не было. Долго думал Максим и вот до чего додумался. Привел к церкви вола и стал его на колокольню тащить. Поставил лестницу, вылез на крышу, тянет веревку и зовет вола. Да вол упирается, не идет.

Решил Максим посеять на колокольне рожь. Она зазеленеет, вол по лестнице полезет пастись, тогда его Максим и привяжет.

Как задумал Максим, так и сделал.

Когда рожь зазеленела, привел он вола, заманил на колокольню, привязал и пошел домой. Дома лег спать в твердой надежде, что бог принял его подарок и возвратит сторицею.

Что ж было дальше?

Утром Максим еще спал, когда Настя обнаружила пропажу вола.

— Максим, вставай! Кто-то вола украл.

— Не волнуйся, Настя. Это я его святой матери-церкви подарил, а нам господь бог вернет сторицею. И будет у нас не один вол, а сто один. Обожди, вот высплюсь и пойдем за волами.

Выспался Максим впервые с того дня, как проповедь в церкви услыхал и о божьем слове подумал. Сел и говорит Насте:

— Настя! Нам нужно такой хлев построить, чтоб в него сто волов поместить.

— Для чего хлев строить, если, кроме одного вола, ничего у нас нет?

А Максим ей:

— Нет, моя дорогая Настя! Мы сейчас пойдем за сторицею, пригоним от господа бога его долг — сто волов.

Обрадовалась Настя, и стали они городить загон для волов. Как долго городили — не скажу, но только закончили, пошли за сторицею к господу богу, к своей матери-церкви.

Дорогой Настя говорит Максиму:

— Знаешь, Максим? Возьми у господа бога половину долга коровами. Будем молоко свое пить.