Сказки врут!
Шрифт:
После этой фразы не очень хотелось оставлять Серого в обществе представителей обеих «конкурирующих фирм», но выбора у меня не было.
Направление и темп по-прежнему задавал Сокол. На шоссе, вопреки моим ожиданиям, мы не вернулись, а продолжили бороздить пыльные проселочные дороги. Вряд ли колдун был знаком с местностью, вел наобум, и один раз мы даже выехали к какой-то ферме. Грунтовка заканчивалась, упираясь в ворота пустого загона. Пришлось разворачиваться. Натали держалась ровно за «шкодой», вцепившись в руль и не сводя
— Как он мог?! — выпалила она. — Вот ты мне скажи, как он вообще мог такое подумать?
Вопрос был явно риторический, и я удержалась от ответа.
— Я была в Риге, должна была лететь в Висбаден. А тут звонок… Я все бросаю и мчусь сюда. Ты знаешь, что в вашу глушь нет прямых рейсов? Осталось заказывать чартер, доплачивать официально и неофициально, чтобы разрешили вылет немедленно…
Вспомнилось, как вчера она появилась на пороге со своим чемоданом и легкомысленно заявила, что была неподалеку.
— Сегодня обзваниваю всех знакомых, выхожу на незнакомых… А он? Ладно, я ошиблась с ножом. Но кто не ошибается? Так что же сразу делать такие выводы?
Она вдруг резко затормозила, и я возрадовалась, что догадалась пристегнуться.
— Что-то я совсем… Как истеричка какая-то. — Натали тряхнула головой. — Забудь.
— Нет, оно понятно, — промямлила я. — Если близкий человек перестает доверять…
Баньши развернулась ко мне и неожиданно рассмеялась:
— Близкий человек? Ты что, решила, что мы любовники?
— Нет, — тут же соврала я.
— Мы друзья, — сказала она серьезно. — Не просто друзья, а именно друзья. И Сокол действительно очень близкий мне человек, но не в том смысле, в котором ты подумала.
Машина вновь тронулась и очень скоро нагнала вырвавшуюся вперед «шкоду». Выговорившись, Натали успокоилась, а мое предположение, очевидно, здорово ее позабавило, и от плохого настроения баньши не осталось и следа. Она даже начала что-то негромко напевать, чем испугала меня не на шутку.
— Не волнуйся, — улыбнулась Нат, заметив, как я вжалась в кресло. — Я могу позволить себе петь в ванной и не вызвать цунами. А в молодости даже солисткой в рок-группе была. Недолго, правда.
— Значит, это не всегда так проявляется? — осмелела я.
— А как думаешь, позволили бы мне спокойно разгуливать по миру, если бы я не контролировала свои способности? — вопросом на вопрос ответила женщина.
— Не знаю, — сказала я честно, чем вызвала еще одну ухмылку. — А какие у тебя способности? Ну, кроме… вот этого? Если не секрет, конечно. Я думала, что баньши только смерть предсказывают…
— Могу и смерть предсказать. Но тут так же, как со светлыми и темными, — условные обозначения, не более. Все, что связано со смертью, такие, как я, чувствуют очень остро. Иногда у нас случаются приступы в присутствии потенциального покойника: резкая боль до слез, даже истерика. Плач баньши. Наверное, отсюда и название. Но это можно контролировать, как и все остальное.
— А все остальное это…
— Голос. Звуковые колебания — страшная сила. Баньши может кричать, чувствуя чью-то смерть, а может сама ее вызвать своим криком. Главное, настроиться на нужную частоту, и посланный импульс остановит сердце.
Значит, вот что имел в виду Сокол, спрашивая, кому она должна прокричать смерть.
— Это сложно и используется нечасто, — по-своему успокоила меня Натали. — Нужен четкий вектор. А с волнами работать проще, и эффект варьируется в зависимости от силы воздействия. Некоторые просто кричат, но мне удобнее петь. Песня изначально задает тональность и частотный диапазон. К тому же чувствуешь себя дурой, когда стоишь и орешь как потерпевшая. А так ничего, даже весело.
Обхохочешься.
— Вообще способности любого одаренного — это очень индивидуально, — лекторским тоном продолжила она. — Есть нечто общее, основа специализации, а все остальное зависит уже от личных данных. Вот Сокол, например…
Или Натали действительно такая общительная, или скармливала мне заведомо ложную информацию, или же делилась не слишком секретными данными в расчете на ответную откровенность. Но так или иначе услышать о талантах Сокола мне не довелось: вслед за машиной Фирсова «жук» свернул с дороги и притормозил на отлогом берегу какой-то речушки. Увидев, что колдун и Сережка вышли из автомобиля, баньши открыла дверцу и выбралась наружу:
— Что вы задумали?
Чтобы расслышать ответ темного, пришлось выйти следом.
— Хочу снять метку.
— А смысл? — пожала плечами женщина. — Долго прятать его все равно не получится.
— У меня есть опыт.
Отповедь колдуна вышла короткой и жесткой, но не настолько, чтобы смутить и заставить опустить глаза, — а именно так и повела себя Натали.
— Давай попробуем, — кивнула она.
Мужчины, очевидно обсудив дальнейшие действия еще в машине, принялись раздеваться.
— В воду полезут, — шепотом пояснила Нат. — Живая вода — это хорошо: и знак смоет, и след запутает. Да и вообще полезно…
Я потянулась, разминая затекшие мышцы, огляделась кругом. Место было тихое, уединенное — людского жилья даже на горизонте не видать. Клонившееся к закату солнце еще достаточно высоко висело над землей, лишь немного порозовев и окрасив нежным румянцем половину небосвода. Другая половина неба оставалась безоблачно-синей, лишь цвет стал темнее и насыщеннее. На противоположном берегу реки густо росли ивы. Их длинные ветви свисали до самой воды, необычайно чистой, прозрачной и даже на вид холодной, невзирая на тепло летнего вечера.