Сказки зарубежных писателей
Шрифт:
Стены, пол, потолок – все тут сверкало и блестело золотом, серебром и драгоценными камнями.
– Неужели вы здесь живете? – спросил Кнут.
– Ну да, это мой дворец. Ведь я горный король, – сказал старичок. – И завтра я справляю свадьбу моей дочки. Все мои придворные так заняты приготовлениями к свадебному пиру, что некому позаботиться о моем сегодняшнем обеде. Вот мне и пришлось самому отправиться в кладовую за припасами.
– Но, если я не ошибаюсь, вы привезли какое-то железо, – сказал Кнут.
– Не какое-то,
– Что-то не припомню, – ответил Кнут.
– Ну так сейчас ты узнаешь, что это такое! – сказал горный король. – Смотри, вот я кладу в печь два железных листа. Через три минуты они будут совсем белые. Тогда лезь прямо в печь и откуси кусочек свежераскаленного железа.
– Благодарю вас, – сказал Кнут, – но я бы предпочел кусок свежевыпеченного хлеба и миску простокваши.
– Посмотрите-ка на него! – воскликнул горный король. – Этот мальчишка, видно, совсем не понимает толка в еде! Полезай, говорят тебе, в печь, железо уже совсем готово!
– Нет уж! В печь я не полезу. Не очень-то приятно сгореть там, как щепка!
– Что за вздор ты мелешь? Там совсем не жарко. Обыкновенная комнатная температура.
И, схватив Кнута за шиворот, старик потащил его к пылающей печи.
Тут уж Кнут не стал долго раздумывать: что было сил рванулся он из рук старика и бросился бежать.
К счастью, он сразу нашел выход из пещеры. Он бежал по лесу напрямик, не разбирая дороги. Колючие кусты можжевельника хватали его за куртку, словно хотели сорвать ее с плеч, еловые ветки кололи ему глаза, вереск и голубика цеплялись за ноги.
Только когда каменная гора осталась далеко позади, Кнут перевел дух.
«А ведь бабушка недаром говорила, что не надо ходить через Киикальский лес», – подумал Кнут, шагая тропинкой. И, чтобы идти было не так страшно, он снова принялся повторять правила грамматики:
«Существительные бывают собственные и нарицательные… Что сие значит?»
Между тем в лесу становилось все холоднее и холоднее.
«Что сие значит?» – с удивлением подумал Кнут.
Земля кругом была покрыта снегом, а поперек дороги высилась огромная снежная гора.
«Вот так штука! – подумал Кнут. – Среди лета – зима!..»
Он сделал несколько шагов по снегу и вдруг провалился в глубокую яму.
Когда Кнут поднялся на ноги, ни леса, ни тропинки не было. Он стоял в сверкающем ледяном дворце. Все стены дворца были украшены зеркалами из чистейшего льда, полы устланы коврами из сверкающего инея, а потолки усыпаны снежными звездами.
Неуклюжие снежные чучела катались из угла в угол, а посередине стоял снежный великан – прямой, неподвижный, окоченевший. Борода у него была из ледяных сосулек, халат – из тонкого хрустящего льда, а башмаки – из замерзшего ягодного сока.
– Здравствуй, Кнут-Музыкант! – сказал великан. – Что это с тобой случилось? Ты таешь, как сосулька на солнце.
– Что же в этом удивительного, если со вчерашнего дня я не ел ничего, кроме кусочка каленого железа, – ответил Кнут, стуча зубами от холода.
– И все-таки не следует горячиться, молодой человек, – сказал великан. – Я – снежный король и от всех своих подданных требую хладнокровия. Поэтому-то из них и получаются настоящие снежные шары, крепкие и круглые. И тебя я тоже сделаю круглым, как шар… Эй, Снежное Чучело! Окуни-ка этого мальчишку семь раз в ледяную воду да повесь его на сучок – пусть промерзнет хорошенько!
– Постойте! – закричал Кнут. – Я и так уже промерз от головы до пят. Дайте мне лучше кружку парного молока и кусок жареного мяса.
– Слишком ты горяч, слишком горяч!.. Эй, Снежное Чучело! – приказал великан. – Дать этому мальчишке кусок замороженной ртути и кружку лихорадки!
Тут Кнуту и пришел бы конец, если бы он не вспомнил вдруг о своей дудочке. Кнут поспешно сунул ее в рот и стал дуть изо всех сил.
– Тра-ла-ла! Тра-ла-ла! Тра-ла-ла! – заиграла дудочка.
И сразу лицо великана скривилось – не то от злости, не то от смеха. Он был вне себя от ярости, но почему-то ни с того ни с сего ему захотелось смеяться. Смех так и разбирал его. И чем больше он злился, тем громче смеялся. Он так хохотал, так хохотал, что сосульки со звоном посыпались с его волос и бороды. Его прямо трясло от смеха, и в конце концов колени у него подогнулись, а голова скатилась с плеч и разбилась вдребезги.
И все его придворные тоже покатились со смеху и катались до тех пор, пока совсем не развалились.
Даже ледяные зеркала во дворце и те лопались от смеха.
Кнут и сам чуть не смеялся, но все-таки он играл и играл на своей дудочке, пока весь дворец не прекратился в огромный сугроб… Поднялась метель. Снежный вихрь подхватил Кнута, закружил и куда-то понес…
Когда Кнут открыл глаза, он снова стоял на лесной тропинке. Снег растаял, по всему лесу зашумели ручьи. Опять вернулось лето.
«Теперь буду глядеть в оба», – подумал Кнут, пробираясь лесом.
Но не успел он сделать и нескольких шагов, как вдруг увидел чудесную зеленую полянку. Тут было столько земляники, что казалось, будто вся трава забрызгана красными капельками.
«Пожалуй, не случится большой беды, если я полакомлюсь немного ягодами. Ведь обед будет не раньше четырех», – подумал Кнут.
Но едва только он протянул руку за земляникой, как все ягодки бросились от него в разные стороны.
«Ну и дела! – подумал Кнут. – В этом лесу, кажется, все заколдовано, даже земляника».